Отнюдь не утешительная мысль.

Могила с последнего раза ничуть не изменилась: никаких надписей на надгробии, никаких намёков на то, что её кто-то раскапывал за последние десять лет. Зелёная трава усыпана мёртвыми листьями, на узловатом дереве рядом ни одной подсказки, голубей и тех нет.

– Поспешим, – с тревогой говорю я, проверяя телефон. Времени у нас не густо. – Так, глянем. Что-то же должно было остаться. Должно!

Мы разделяемся и обыскиваем всё вокруг. Кайл берёт на себя дерево, а Андре и Дешон спускаются по склону осмотреть окрестности.

Я встаю на колени и смахиваю листья.

Кое-что нашла.

Носок.

Лежит под горой листьев у подножия могильного камня.

И это не просто носок.

Это один из моих носков! Розовый, с рисунками в виде крошечных панд. Я надевала его на днях. Но он лежал у меня в корзине, в чулане.

– Ребята, – шепотом окликаю я. Совсем-совсем тихо.

И всё же они в мгновение ока подлетают ко мне.

– Что это? – спрашивает Кайл.

– Мой носок.

– Что он здесь делает?

Я поднимаю его дрожащими пальцами.

– Внутри что-то есть, – говорю я.

Лезть в него нет желания. Ну ни капельки!

Должно быть, уловив мои колебания, Андре опускается на колени рядом. Он ласково забирает у меня носок и вытаскивает из него сложенную записку. Читает её, и глаза округляются от страха.

– Что там? – хмурится Кайл.

Андре не в состоянии ответить, он просто протягивает записку нам.

раз два три четыре пять

с вами я иду играть

но живыми не уйти

никому из вас пяти

бу-га-га!

Андре

Мы смотрим на записку, наверное, уже битый час. Ни звука, ни слова от нас, птицы и те перестали чирикать на холоде. Мы разглядываем листок, и угроза кажется ещё более осязаемой, чем прежде, даже чем когда нам помахал клоун.

Зло хочет не просто попугать нас. Оно хочет нас убить!

Возможно, оно может действовать только по ночам, но, пусть день только начался и светит солнце, уверенности в своей безопасности как не бывало. А ещё и в школу нужно, но сейчас туда совершенно не хочется.

Какое основное правило выживания в ужастиках? Никогда не разделяться. А что такое школа, если не система для разделения детей?

Часы на руке Дешона пищат.

– Ой! Нам пора, – говорит он, отключая сигнал.

– Может, пропустим? – предлагает Эйприл.

– И что потом? – спрашивает Кайл. – Отец – да что там отец, и мать тоже – убьёт меня за прогул!

– И меня, – поддерживает Дешон. – К тому же я вчера весь день просидел в библиотеке, искал, как защититься. Так и не узнал ничего полезного. Всё, что пробовал, выеденного яйца не стоит.

Мы замолкаем, переваривая гнетущую правду: никто из нас не знает, как победить то, с чем столкнулись. Мы – обычные дети, нам нечем дать отпор призракам или абсолютному злу. К тому же нас всего четверо против силы, которую мы даже не понимаем.

Постойте-ка…

– Там сказано о пятерых, – говорю я.

– Ты о чём? – откликается Кайл.

– Записка. В ней сказано «никому из пяти», а значит…

– Каролинка врёт, – завершает Эйприл. – Ну конечно! Как это в её духе! А ведь самой тоже небось снятся кошмары.

– Надо её найти, – предлагаю я.

Эйприл складывает руки на груди.

– А может, ну её? Пусть мучается!

– Но вдруг у неё ключик? – возражаю я. – Клянусь, тогда на кладбище она что-то из той жестянки взяла. Помните, когда она убежала? Наверное, внутри что-то было – ключик, которого недостаёт!

– Значит, вам, ребята, и выяснять, – говорит Кайл.

У меня вырывается стон. Я и позабыл, что они уже в старшей школе.

– Ладно. Видно, Эйприл, тебе и Каролине придётся на время позабыть о вражде. Мы нужны друг другу, чтобы выжить. Причём все.

Я смотрю на Кайла и Дешона. Они кивают.

– Нам пора, – говорит Дешон. – Что ж, номерами мы обменялись. Будем держать друг друга в курсе, а после школы встретимся.

– Если ничего не случится, – добавляет Кайл.

– Да. Вот именно. – Дешон замолкает. И вдруг глаза у него загораются. – Постойте, у меня идея! Из фильмов, само собой. Главным героям всегда приходится смело встретиться с их страхами, чтобы изгнать монстра. Что, если от нас требуется то же?

– Хочешь, чтобы я смело встретился с акулой, которая пытается меня сожрать? – спрашиваю я.

Одна мысль о ней вызывает дрожь ужаса.

– Нет. Хотя… да, пожалуй. Вдруг поможет?

– Что-то в твоём голосе маловато уверенности, – замечает Эйприл.

– Так я её и не чувствую! Но что нам остаётся? Глядишь, дадим отпор страхам, они и уйдут. – Тут его охватывают сомнения, и он понуро вешает голову. – В смысле, попытка не пытка. Не то чтобы у нас были идеи получше.

Я киваю. Мне этот план не нравится, как не нравится и необходимость разделиться на целых восемь часов, но выбора нет. К тому же Дешон не просит меня выследить акулу и запрыгнуть к ней в бассейн. По крайней мере, я так думаю. Иначе… вряд ли из этого «смело встретить свои страхи» что-то бы вышло.

– Ничего плохого не случится. Просто нужно держаться вместе. – Я бросаю взгляд на Эйприл. – Расслабься, всё будет норм.

Она не отвечает. Никто не отвечает.

Каролина

Иду в школу, а в глазах ещё стоят слёзы.

В главном коридоре ни души.

Впереди туннель. Земляные стены.

Они окружают меня.

С каждым шагом придвигаются чуть ближе.

Душат.

Становятся моей могилой.

Эйприл

Ну и ну! Андре хочет, чтобы мы с ним поговорили с Каролиной. В голове не укладывается. Она и так ввязалась в эту историю вначале – и теперь снова должна стать её участницей?

И он, и я молчим всю дорогу до школы. О чём нам говорить? Домашние задания кажутся не стоящим упоминания пустяком, когда тебя преследует смертоносный клоун. Даже контрольная – ничто против встречи с собственным страхом.

Ведь мой страх – сам клоун. И вот как, скажите, пожалуйста, мне смело встретиться с этим?

В школе так странно. Так… нормально. Кажется, сейчас должна звучать фоном жуткая музыка, а лампы – мигать и потрескивать. Где признаки того, что вся наша жизнь перевернулась с ног на голову и уже никогда не будет безопасной? Но нет: вокруг смеются, толкают друг друга и слушают музыку дети, а мы с Андре понуро идём сквозь толпу и боимся поднять головы. Кто знает, что мы увидим, если посмотрим кому-нибудь в глаза?