Ну, и пусть себе будут счастливы! Ксю тоже не лыком шита, тоже миловалась бы сейчас с классным парнем, если бы не это несчастье. Впрочем, она свое еще наверстает. Сейчас главное – чтобы Макси поправился.

Дома все было вверх дном. Дядя Слава уехал в больницу к Макси, Катя пыталась присматривать за Вадимом, мама успокаивала Дину. Бледная и растерянная Кэт обняла сестру.

– Как хорошо, что ты приехала, – сказала она. – Бедняжка Дина! Через неделю у них свадьба, а тут такое…

– А что произошло? – спросила Ксюша. – Дядя Слава мне говорил, но я толком не поняла.

– Да мы и сами не знаем. Макси и Динкой здесь квартиру подсняли на время, думали потом в Минск переехать, потому что Макси там работает теперь, а Дина на будущий год учиться собиралась… И вот Макси вчера приехал из Минска, к нам еще заглянул, думал, Дина у нас… А дальше что… Макси, думаю, вышел, может, шампанского прикупить, встречу отметить… Ну, ему вот по голове, видно, и шарахнули. И вроде людно еще, холостежь гуляет обычно в такое время…

– Вот, может, это холостежь и двинула как следует, по пьяни? Пьяные компании ведь редко нормально соображают…

– Может, и так, – согласилась Катя. – И вот его мужик какой-то увидел и вызвал «Скорую помощь». А Дина дяде Славе позвонила, он ментов знакомых поднял, ну, и нашли…

– Динуля как?

– В комнате с мамой сидит, плачет. Оно и понятно – такое потрясение.

– Пойду к ним.

– Возьми этого бандита у меня, – сказала Катя, кивая на Вадима. – Пойду поесть соображу что-нибудь, всем с утра не до этого. А ведь всем нужны силы, поэтому надо есть.

– Приготовь что-нибудь и мне, потому что я тоже поесть не успела.

– Ладно.

– Идем, бандит, – обратилась Ксю к Вадику. – Надоел ты Кате, так что давай маму искать. Где мама?

Вадим протянул ручонки к Ксюше и что-то залепетал на своем детском языке.

Мама разговаривала с Диной. Хотя разговаривала – это сильно сказано. Дина молча сидела на кровати, поджав под себя ноги, непричесанная, бледная. А мама сидела рядом и пыталась вызвать в приемной дочери хоть какую-то реакцию.

– Привет, мама.

– Ксеня? Ты здесь? Ты же в колледже быть должна?

– Я освободилась и приехала. Как Дина?

– Ну, ты же видишь… Ты связалась с родными Максимилиана?

– Да, я звонила его брату. Они с отцом обязательно приедут…

– Они с отцом? А мать?

– У Макси нету матери. Отец, брат и мачеха.

– Господи, бедный парень!

– Но отец и брат приедут. У Макси не слишком ладятся с ними отношения, но они все же любят его. Олег в панику бросился, я его, как могла, постаралась успокоить. Но как тут кого-то успокоишь, если сама вон вся трясусь…

– Попробуй ты поговорить с Диной, может, тебе удастся… Давай Вадима мне.

– Держи, – Ксюша передала малыша матери. Ира вышла из комнаты, а Ксю присела на Динину кровать. – Как ты, Диночка?

– Я хочу к Макси, – еле слышно сказала Дина.

– К Макси? Ну конечно, ты пойдешь к Макси, только немножко позже.

– Почему позже? Почему я не могу увидеть его сейчас? Он умер, да? – истерично выкрикнула Дина.

– Нет, что ты говоришь! Конечно же, Макси жив. Врачи лечат его, они помогут. А мы поедем к Макси завтра. Наверняка завтра ему станет лучше, возможно, он придет в себя и тебе позволят к нему зайти. И он должен увидеть тебя красивой, а не такой, какая ты сейчас. Макси нуждается в тебе, в твоей любви… Сейчас ты должна быть сильной. Мы все должны быть сильными, чтобы помочь Макси и противостоять беде. Ты понимаешь меня, Дина?

– Понимаю. Я так люблю его… Ксю, я не переживу, если с Макси что-то случится! Если он умрет…

– Он не умрет. Он просто не может умереть – ведь Макси знает, скольким людям он нужен, сколько людей его любят. И он сильный. Он справится… но мы все должны ему помочь. Поэтому сейчас ты пойдешь в душ, потом переоденешься и поешь.

– Я не хочу.

– Не капризничай. Думай о том, что ты поможешь Макси. Ну, давай.

– Ладно.

Дина соскользнула с кровати и направилась в душевую. А Ксюша подошла к окну и глядя на улицу задумалась. Выживет ли Макси? Если он не выживет – что будет с Диной? Она и так в ужасном состоянии, а если Макси умрет…

– А ты как? – спросила Дина, выходя из душа. – Как у тебя дела?

– Ну… так, – ответила Ксю. – Прыгать от радости поводов нету, но я не страдаю ни от чего.

– Ты сегодня должна была быть в училище?

– Да, но я отпросилась. Вы для меня важнее.

– Господи, Марк, что с тобой случилось? – допытывалась Алина. – Ты был так весел, а теперь вдруг завял… Сидишь тут, уставившись в одну точку… Что с тобой?

– Ничего, – отозвался Марк не глядя.

– Ну я же вижу, что что-то случилось, – настаивала Алина. – И даже знаю, что это твое состояние связано со звонком твоей знакомой. После этого разговора ты стал таким задумчивым.

– Нет, не придумывай. Я в порядке.

– Знала бы, так не звала бы тебя к телефону, – пробурчала Алина. – Сказала бы, что ошиблись номером…

– И сделала бы огромную ошибку, – ответил Марк. – Я бы мигом прекратил все отношения с тобой, узнав об обмане.

– Знаю, – вздохнула Алина. – Потому и не стала лгать. Но все-таки я считаю, что этой даме звонить не следовало. Она испортила тебе настроение. Ну, Марк, что такого она сказала, что ты сам не свой? Расскажи, тебе легче станет…

– Перестань. Я же сказал, что ничего не случилось. Что я могу тебе рассказать?

– Тогда почему ты такой?

– Устал, – хмуро произнес Марк. – Голова болит.

– Я так понимаю, ты от меня устал, да? Может, мне уйти?

– Может, – кивнул Марк. – Я сейчас не в тексте, мы еще поссоримся.

Алину такое равнодушие обидело, но она постаралась не подавать виду. За полтора месяца ее встреч с Марком Алина привыкла к подобным перепадам Маркова настроения. Он ни с того, ни с сего мог вспылить, разозлиться или нагрубить. В такие моменты Алине казалось, что Марк ее ненавидит. Но она хотела быть с ним, и уже не столько ради Кристины, сколько ради себя самой. Муж, с которым она твердо решила развестись, только действовал ей на нервы. Он вдруг стал ее ревновать, устраивать допросы, пытался наладить отношения, но Алине это уже не было нужно. Она влюбилась в Марка и готова была ради него на все. И не ради Марка – положительного и доброго, а ради того Марка, каким он стал. Покорить, снова влюбить в себя этого мужчину – вот чего ей хотелось.

Но все же Алиной начинало завладевать отчаяние. Она убеждала себя, что Марк любит ее, но просто не хочет это признать, что старая любовь не может умереть окончательно. Нужно только терпением и добротой завоевать доверие Марка… Но с каждой встречей Алина теряла веру в себя. Марк был непредсказуем: мог обнять ее, сказать что-то ласковое и тут же высмеять или напомнить о ее грехах; мог пригласить ее куда-нибудь, а потом весь вечер делать вид, будто они едва знакомы, а после проводить домой и нежно поцеловать на прощание. Часто Марк расспрашивал ее о делах, бывало, даже помогал решить какую-то проблему, но иногда обрывал ее с полуслова при попытках что-то рассказать. Алина твердила себе, что Марк просто испытывает ее, проверяет, и если она будет терпелива, то все наладится. Но время шло, а ничего не менялось. Марк оставался таким же колючим, и Алина думала, что у нее ничего не получится. Даже если ей удастся вернуть Марка – все равно, она не будет с ним счастлива.