Она резко открыла глаза. Она больше не могла ни минуты смотреть на воображаемое пространство свободы и покоя, беспечной радости бытия! Амина начала лихорадочно осматриваться, чтобы зафиксировать взгляд на холодных каменных стенах вокруг, на полу, на чёртовой решётке, не дающей выйти на свободу!.. И, отчаявшись вдруг, она стала вглядываться уже туда – в прорези, за которыми было хоть и не особенно светло, но виднелось пространство! А снова возникшая мелодия методично, всё сильнее звуча, прорывалась сквозь её мысли, сводя с ума, заставляя думать о чём-то ином, не о жизни и не о спасении, а, наоборот – о том, что всё идёт к концу…

Она снова закрыла глаза и, склонив голову на колени, зарыдала. И даже не услышала, как рядом прошелестели крылья.

Кто-то обнял её за плечи. Почувствовав, что это Эмин, она даже не стала оборачиваться. Её лицо было мокрым от слёз, и ей не хотелось ничего говорить.

– Я пришёл за тобой, – тихо произнёс он, с трепетом ощущая её в своих руках, такую лёгкую, нежную, не пытающуюся вырваться из объятий. – Ты пойдёшь со мной? Ты пойдёшь со мной…

«Ты пойдёшь со мной», – эхом отозвалось в её замученной мыслями голове, мгновенно разбивая ту странную мелодию, которая появлялась в этом вампирском мире, очевидно, чтобы принести ей только печаль.

– Я не желаю ничего тебе обещать, – едва шевеля губами, ответила Амина. Она, казалось, слабела всё больше, и ей не хотелось сейчас ни спорить, ни даже просто уходить из его рук – в них было спокойно, надёжно…

– Но тебе придётся, – добавил он, поглаживая её волосы. – Что тебе стоит? Пообещать мне кое-что сделать… это ведь ерунда! Или ты хочешь находиться здесь, в темнице?

Она вздрогнула и прижалась к нему сильнее.

– Нет, нет, здесь я не хочу! Выведи меня на простор, если можешь!

– Да, но ты должна пообещать, – твёрдо сказал Эмин. – Не спорь, моё желание будет простым. Тебе не придётся ни кого-то убивать, ни погибнуть самой! Пообещай мне.

Его голос звучал всё тише, как будто отголоском… Она ощутила на своей шее поцелуй, и ей вдруг стало всё равно. Тот покой, который появился с его приходом, та нежность, которая была в его словах… Подумав об этом, Амина вдруг резко подняла голову, склонённую на его плечо, и ощутила, что слишком уж быстро её состояние сменилось! Но Эмин поцеловал её ещё раз, и этот проблеск сознания тут же испарился, будто его и не было. «Так хорошо…», – в полу беспамятстве подумала она.

– Я обещаю тебе… – тихо произнесла она. Голова её кружилась.

– Моя звёздная девочка… – нежно сказал Эмин. – А теперь спи – тебе нужно отдохнуть.

От его спокойных слов Амине самой вдруг стало совсем покойно, и, напрочь растеряв желание спорить о его странных словах про принадлежность звездных девочек, она вскоре заснула.

Тогда Эмин, осторожно опустив её на пол, вернулся десмодом на другую сторону решётки. Снова превратившись в человека, он поднял кольцо и спустил вниз лестницу, и возвратился за Аминой. Вынеся её из каменной темницы, он взял с пола приготовленную ткань и прикрыл ею Амину, а после направился прочь из подземелья.

Он ещё не успел дойти до выхода из замка, когда, пересекая один из залов, внезапно наткнулся на Джальфара.

– О, друг мой! Давно ты ко мне не заходил, – обрадовался тот.

– Ты что, пьян? – пристально взглянул на него Эмин.

Тот захохотал.

– Что, сильно заметно? Н-да… есть немного. Хотя… знаешь, – приглушенно добавил он, чуть помрачнев, – моя Индора не такая… ягодка, как могло бы показаться поначалу… Она, знаешь, красива, но всё же…

Джальфар нахмурился, подбирая слова.

– Не такая она, понимаешь?.. Вот та девчонка, которая звёздная тут была, если помнишь… Амина… Сама нежность, да… А эта…

– Но тебе ведь не девчонка нужна была, а нечто иное, верно? – глаза Эмина, сжимающего в руках Амину, укрытую полотном, смотрели холодно.

– Н-да… жаль, конечно… может, поторопился я с темницей, да?.. Не зря же она всё-таки выжила после ритуала… – резко став угрюмым, произнёс Джальфар, не глядя на него и будто говоря сам с собой.

Эмин не ответил и, развернувшись, собрался продолжить путь.

– Постой, а что это у тебя? – остановил его Джальфар, ткнув пальцем в сторону вороха ткани на его руках, явно скрывающего какой-то силуэт.

– Ты обещал отдать мне за помощь, что захочу, – не замедлил ответить Эмин.

– А, это, да, помню, – скучно отвернулся Джальфар. – Небось, какая служанка или кто-то из селения?

– Кто ж ещё? – вопросом ответил Эмин, и тот кивнул. – Что ж, прощай.

Джальфар проводил его задумчивым взглядом, но тут же, вспомнив про Индору, снова расхохотался. «Пойду ещё выпью!», – решил он, а Эмин в это время уже был недалеко от выхода.

Покинув замок, он также успешно пересёк ворота, а после мост. У леса его ждала коляска, и он уселся, держа Амину на руках, и быстро направил лошадей по дороге, ведущей мимо леса.

Коляска обогнула лес с одной стороны и направилась вглубь – туда вела неширокая, едва вмещающая одну повозку дорожка. Эмин подгонял лошадей и остановил их, только когда прибыл на место. Это был небольшой красочный кусочек поляны, на которой располагалась небольшая каменная беседка. Он осторожно вынес Амину из коляски и направился внутрь, под купольный свод. Там присел на каменную скамью и стал терпеливо ждать, когда Амина очнётся. Так что когда она проснулась, то увидела, что находится уже не в темнице, а на просторе, в лесу, в окружении зелени, деревьев, и в присутствии Эмина.

– Ты спас меня? – тут же поднялась она с радостью, несколько смешанной с удивлением. «Я не думала, что он взаправду…», – отметила она про себя, с немного запоздалой досадой вспомнив, что пообещала ему взамен за помощь что-то неизвестное.

– Очевидная вещь… – почти усмехнулся он, но глаза его были строги: пронзительным взором Эмин теперь следил за ней, как ястреб, не желающий упустить из виду ни малейшего движения своей жертвы. – Ты ведь помнишь, верно?.. Ты должна кое-что сделать, а именно – произнести слова обещания.

– Ну, с памятью моей всё отлично, – с досадой ответила Амина, мысленно отметив, что не совсем понимает, какие-такие слова она должна будет сказать. И, стремясь кое-что прояснить, уточнила. – Но зачем ты меня спас?

В его глазах появилась странная эмоция, которую Амина не поняла, и она решила объяснить свой вопрос:

– Тебе ведь было всё равно, когда меня бросили в темницу, разве не так?

– Не понимаю, что ты имеешь в виду, – осторожно спросил Эмин, не отпуская с неё слишком сосредоточенного взгляда, – я ведь вытащил тебя оттуда, разве это значит «всё равно»?

– Я имею в виду… – она нахмурилась, пытаясь подобрать слова и ощущая какое-то смятение. «А моё ли это беспокойство?», – вдруг подумалось ей, но она тут же забыла об этом думать: Эмин напряжённо ждал ответа. – Меня ведь бросили там умирать, а ты даже не беспокоился о том, что мне, к примеру, нечего есть… Я должна была погибнуть, и погибла бы, если б ты не вытащил меня оттуда. А если бы я упорствовала в своём решении, отказалась бы пойти с тобой? То умерла бы от голода?