поумнее.

— Неужели кнез узнал⁈ — промямлил незнакомец, таращась на меня.

Я улыбнулся и кивнул. Честно, у меня из головы вылетело, что моя бронь — это бронь дружинника, видавшая виды и давно списанная. Этот бедолага принял меня за воина из дружины кнеза, и получалось даже ещё лучше, ведь мне не надо сочинять ничего лишнего.

Этот бедняга по имени Эсхил коварно приворовывал у Сидора. Точнее, торговал артефактами, минуя своего хозяина. Он был его связным с заказчиками в Моредаре, часто катался по поручениям, и с парой подельников пользовался своим положением. Причём они все знали, что Сидор всегда карал за такие дела, и только смертью.

Вот только сейчас Эсхила жгла совсем другая тайна. Сидор, как я и думал, работал ещё на кого-то в Моредаре. И этот кто-то решил списать контрабандиста.

Вот Эсхил и направлялся сюда, чтобы привести план в действие.

— Кнез всё знает, Эсхил. Тебя ведь Эсхил зовут? — наконец сказал я, хотя и так уже знал о южанине больше, чем бы он хотел.

Тот вздрогнул, про себя решив, что их план раскрыли. Только он не мог понять, как много мне известно, поэтому в глазах раненого промелькнула некая хитреца.

Я давно уже понял, что чёрный камень в дубине не раскрывал всю жизнь человека. Он показывал лишь самые его потаённые страхи — то, что волновало душу в этот самый момент.

— Но я же… я ничего… просто гулял по лесу… заблудился…

— Да, да, — я кивал с глупой улыбкой, потом резко саданул дубиной по прокушенному плечу. От меня не укрылось, что здоровой рукой южанин полез за пазуху.

— А-а-а!!! — Эсхил закричал, уткнувшись лицом в траву.

А я протянул руку. Призванный Кутень появился из ниоткуда, подхватил с травы выпавший предмет и тут же подал его мне.

Эсхил, плавающий в омуте боли, даже не заметил цербера. Поэтому он сильно удивился, когда поднял взгляд и увидел в моих руках тканевый крохотный мешочек. Одна его сторона была светлой, другая тёмной.

Я осторожно развернул завязки. Внутри поблёскивал крохотный красный камешек в золотой оправе, с острыми гнутыми иголками по краям, будто лапками паука. Артефакт, так похожий на те, которыми усмиряют упырей… и которым держали в узде медоежа.

Колючий зверь топал совсем неподалёку, и я, забеспокоившись, сразу отправил Кутеня развлекать его. Мало ли, вдруг медоёж, учуяв запах артефакта, просто разорвёт этого Эсхила?

— То есть, если я воткну в тебя эту штуку, ты будешь меня слушаться?

Эсхил тут же попытался отползти от меня, но сзади него выросла рычащая туша медоежа. Южанин тут же вернулся на место, и медоёж, как ни в чём не бывало, снова побежал ловить Кутеня.

Я искренне удивлённым взглядом проводил колючий силуэт. У меня отсутствовала с этим зверем мысленная связь, поэтому для меня оставалось загадкой, насколько он умён.

— Эта штука… ааа… дарует… силу… и мощь! — растирая здоровой рукой слёзы по лицу, пролаял Эсхил, — Я хотел… ух… воткнуть её в себя… и победить тебя…

— Ты, вестник тупости, не в том положении, чтобы врать мне, — я взял его за горло и подтащил к себе поближе, заглядывая прямо в зрачки.

— Но я же… правду… то есть… наверное, я ошибся…

— Ты-ка смотри, сколько крови течёт, — я взялся за его плечо, — Не против, чтобы я подлечил?

— Ты — целитель?

— Почти…

Довольный, что можно лишний раз потренироваться, я разогрел источник огня и направил жар в пальцы. Тут же из-под пальцев у меня пошёл дым, и тишину над полянкой раскололи крики боли.

Эсхилу понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и отдышаться.

— Ногу тоже надо посмотреть, — с деланным сочувствием я опустил взгляд. Мои пальцы так и продолжали держать его плечо.

— Да сожги тебя Яриус! — тот дёрнулся, — Что ты хочешь узнать⁈ Чего тебе надо⁈

— Ничего, — я улыбнулся, — Я и так всё знаю.

Эсхил вытаращился на меня… А потом стал говорить.

О, как много может рассказать мерзавец, когда пытается спасти свою никчёмную жизнь. Уже через несколько минут я знал всё.

Имена его подельников, который торговали вместе с ним мимо кассы. Имена людей в свите кнеза, через которых Сидор решал свои делишки. Имена предателей в дружине кнеза…

И прозвище того, с кем был связан Сидор в Моредаре. Я прищурился, когда Эсхил назвал его «Кровавым Господином». И этот Кровавый Господин решил, что Сидор уже достаточно послужил в Солебреге, и его пора списывать. Заодно устроив здесь настоящий бардак.

Кровавый… А ведь о ком-то таком мне и говорила Агата Ясная.

— Кровавый Господин? — переспросил я, — Ты имеешь в виду Кровавого Левона, ведь так?

— Откуда ты… — начал было Эсхил, но тут же уткнулся в землю лицом, когда я его оглушил ударом ладони.

— Смердящий свет! — просвистел я сквозь зубы, повинуясь инстинктам и пригибаясь в траве.

Я ничего не мог с собой поделать. Обычная реакция Тёмного Жреца, когда тот вдруг чувствует светлую ауру паладина рядом.

Глава 11

Упав в траву, я быстро пополз в сторону деревьев, пытаясь через чутьё Кутеня определить, с какой-же стороны приближается паладин. Одновременно надо было увести медоежа подальше — будет глупо, если наша свара начнётся из-за любопытного зверя.

А, может, он пройдёт мимо и не заметит нас? Ух, смердящий свет, принесла же нелёгкая этого… как его там… Храмовника Яриуса! Эти светлые что в том мире, что в этом, в каждой бочке затычки, ни одно тёмное дело без них не сделаешь!

Кутень метнулся в одну сторону, в другую, слушая вокруг эфир. И мы с ним одновременно уставились обратно на цветочную полянку, рассматривая угасающий всполох света, пробивавшийся из-под земли.

Обычным зрением его было не увидеть, но на