Я пошла дальше и осмотрела остальные окна. Все они все былизаперты, но по ходу дела мое внимание привлекло что-то, отражавшее лунный свет.Я присела, присмотрелась и пришла в восторг.

Рядом с кустом валялся молоток, на который и упал лунныйлуч. Окно здесь было приоткрыто. Кто-то подложил кирпич, чтобы оно незахлопнулось. Тут же лежали шприц для заделки швов и шпаклевка. Человекзакончил работу и не закрыл окна, чтобы все подсохло.

Я поцеловала пальцы и коснулась ими моего нежданного друга.

— Спасибо тебе, кирпич, спасибо!

На сей раз протиснуться через окно оказалось гораздотруднее, чем четыре года назад. Увы, с тех пор, как мне было двенадцать лет, япереусердствовала со сладким.

Мне пришлось втянуть живот, напрячься, выпустить весьвоздух. Я пролезла, оказалась внутри и с облегчением вздохнула, вбирая в себятемный, пропахший пылью воздух подвала старого особняка.

Фонарик вел меня в обход каких-то коробов, ящиков и староймебели. Я обратила внимание на прямоугольные предметы, прислоненные к стене изакрытые одеялами. Картины?

Дрожа от предвкушения, я схватилась за уголок одеяла,медленно оттянула его назад и ахнула. На меня уставилось лицо с двумязастывшими глазами.

Это было зеркало!

Я ухватилась за бешено бьющееся сердце. Надо же, прикрытоезеркало! Я стала стаскивать одно одеяло за другим. Это были сплошные зеркала взолоченых и в деревянных рамах, прямоугольные и овальные. Невероятно! Ктоприкрывает зеркала? Только вампиры!

Я продолжила обшаривать подвал. В одной из коробокобнаружилась посуда, фарфоровые блюда и хрустальные бокалы, совершенно непохожие на обычные стаканы. Потом я нашла коробку с наклейкой «АкварелиАлександра», наполненную изображениями поместья, точно такого же, как то, где ясейчас находилась.

Были там и рисунки Спайдермена, Бэтмена, Супермена и ещеодна версия большой тройки — Франкенштейн, оборотень и граф Дракула. Ясобралась было положить их в свой рюкзачок, но тут вспомнила, что обещала Бекиничего не красть, поэтому достала камеру и сфотографировала эту прелесть.

Следующей находкой оказался пыльный свернутый свиток свыцветшим фамильным древом. Там были длинные непроизносимые имена герцогинь ибаронов, уходящие в глубь веков, последним значилось имя Александр. И никакихдат рождений или смертей!

Потом я нашла три короба с наклейкой «Грунт» и маркировкойрумынской таможни.

Пробираясь к лестнице, я запнулась обо что-то, накрытоебелой простыней. Похоже, это было то самое, что меня особо интересовало, тоесть гроб. По размеру предмет мог бы быть гробом. Судя по звуку, он былдеревянным. Я подумала так, когда постучала по нему костяшками пальцев,испытывая испуг и возбуждение одновременно, закрыла глаза и рывком сдернулапростыню, а потом сделала глубокий вдох и широко раскрыла глаза. Оказалось, чтоэто всего лишь кофейный столик.

Я вернула на место пыльную простыню, осторожно поднялась поскрипучей лестнице, повернула стеклянную шарообразную ручку и толкнула дверь,но тщетно, толкнула снова, изо всех сил, и тут она неожиданно распахнулась. Явлетела в коридор.

По его стенам висели портреты седовласого мужчины и женщины,а также какие-то завиральные картины, которые мог написать Ван Гог или Пикассо.Я знала бы это наверняка, если бы когда-нибудь интересовалась живописью. Мнеказалось, будто я нахожусь в музее, только здесь были свечи, а не лампыдневного света.

Я на цыпочках двинулась в гостиную, мебель в которойоказалась очень стильной. Огромные красные бархатные занавески висели на техсамых окнах, в одно из которых я однажды махала красной бейсбольной шапочкой.

Циферблат моих часов светился в темноте, они показывалипочти восемь тридцать. Пора было уходить, но я задержалась у подножиявеличественной лестницы. Подниматься наверх было бы безумием, неоправданнымриском, но мне так хотелось увидеть все. Когда, спрашивается, выпадет другойтакой случай?

Первая комната, в которую я вошла, была большим кабинетом.Кругом одни книги собственной библиотеки Стерлингов. Слава богу, здесь ненашлось никакого библиотекаря. Мол, здравствуйте, я просто зашла полистать«Преступление и наказание» — такая отмазка с чудиком не прошла бы.

Я быстро заглянула в другие комнаты и должна сказать, что вжизни не видела столько туалетов на одном этаже. По-моему, их и на стадионеменьше. А вот маленькая гостевая спальня была на удивление спартанской, содной-единственной кроватью.

В хозяйской спальне находилась кровать под балдахином счерными кружевными занавесями. Та еще роскошь, но и здесь ни одного зеркала!Рядом с ней на столике лежали маленькие гребешки, щетки и флакончики с лакомдля ногтей. Он был черный, серый и коричневый.

Я уже решилась было заглянуть во встроенный шкаф для одежды,когда музыка неожиданно прекратилась и наверху, у меня над головой, раздалисьшаги.

Я быстро без оглядки сбежала по лестнице, стараясь непотерять равновесия, не споткнуться и не упасть, как те девицы в фильмах«Пятница, тринадцатое», но когда надо было открывать дверь, пальцы моинепроизвольно затряслись, как у тех самых глупых, охваченных ужасом девиц.

Я производила слишком много шума, а кроме того, вдругувидела, что дверная ручка поворачивается с другой стороны. Я побежала покоридору, но услышала шаги, развернулась и бросилась в гостиную. Времени на то,чтобы открыть окно, уже не было, и я метнулась за красные бархатные занавески.

— Я вернулся. — Это был голос чудика, говорившегос заметным румынским акцентом. — Покупки от Уэксли доставят завтра вобычное время. А сейчас я удалюсь.

Никто ему не ответил.

— В три года их не заткнуть, знай трещат, а всемнадцать и рта не раскроют, — бормотал он себе под нос, медленно проходямимо большой лестницы. — Вечно он оставляет двери открытыми, —произнес чудик напоследок и захлопнул дверь, которая, должно быть, вела вподвал.

Я выскользнула из-за занавески, побежала, за рекордное времяоткрыла все запоры передней двери и была готова убежать, когда меня посетилознакомое ощущение присутствия.

Я обернулась и увидела его — гота. Он стоял неподвижно, какбудто вдыхая в себя незваную гостью.

Когда он протянул мне руку, показывая, что не нужно егобояться, я заметила на его руке черное кольцо, то самое, которое я подарилачудику на Хеллоуин и называла паучьим!

Такого момента я ждала всю свою жизнь. Увидеть,познакомиться, подружиться с кем-то, кто отличается от всех остальных, с кем-тотаким же, как я. Первым моим чувством был восторг, и лишь потом до меня дошелвесь ужас ситуации.

Меня застукали!

Я побежала через лужайку особняка, мигом взобралась поворотам, тронутым ржавчиной, уже перекинула через них ногу в армейском башмакеи оглянулась.