В сосредоточии миров что-то явственно разбилось, заставив мужчину смахнуть оцепенение воспоминаний. Он поспешил на помощь другу, еще не зная, что происходит на самом деле.

— Ах ты, змей изворотливый! — элегантная белоснежная ваза полетела в уворачивающегося Всевышнего. — Я тебе покажу, как к моим нитям подходить! Ишь, чего удумал! — женщина в длинном платье грозила кулаком, подыскивая глазами новый предмет для броска.

— Я просто посмотрел, мама! — возражал Великий Творец.

— Сейчас-сейчас, и посмотришь, и подергаешь… — она схватила яблоко из округлой чаши с фруктами и прицельно пульнула в собственного сына.

— Она ему не нужна! Я знал, что делал! — ловко поймав яблоко на лету, продолжал возражать мужчина.

— Не тебе решать! Не знаешь — не говори!

Судьба сердилась. Это было видно в жестах, позе, в которой она стояла.

— Извините, я вам не помешаю? — решил объявить о своем присутствии Александр, заставив женщину вздрогнуть.

***

Александр вернулся сверху в еще большей задумчивости. Прошедшая встреча для него ничего не изменила, разве что непонимание ситуации расплылось чернильным пятном на его душе. Всевышний управлял им. Хотел сберечь своего подопечного, изменить его жизнь, его судьбу, да только никто не вправе сделать этого, кроме Судьбы.

Появление нового лица остановило ссору, но не примирило мать и сына. Сидя за столом, они то и дело косились друг на друга, обмениваясь грозными и невозмутимыми взглядами.

Терпкий горьковатый чай не лез в горло. Не удержавшись, Алекс задал мучающий его вопрос:

— Зачем?

— Ты сам знаешь ответ. Ты ведь видел нерушимые нити. Она твоя предначертанная Судьбой. Хочешь поспорить? — женщина прищурилась, окидывая его насмешливым взглядом.

— А есть ли в этом смысл? Вы ведь все равно сделаете все по-своему…

— Ты прав.

Александр сидел в кресле и смотрел на мир по ту сторону окна. Погода успокоилась, как и тяготы его души растворились бесследно. Он, наконец, принял понимание того, что не в силах изменить ход событий. Даже Творцу не под силу это, если вмешалась Судьба. Правда, от того, как он воспримет нежданно свалившееся счастье, будет многое зависеть. Мужчина осознал, что уже наделал кучу ошибок, которые срочно необходимо было исправлять.

Только он хотел связаться с Эмитом, как в кабинет неудержимым вихрем ворвалась Кассандра. Глазищи сверкали. Огонь плескался в них волнами — ее сила росла изо дня в день. Она уже стала равной по силе Александру — чувствовал, да только ей об этом говорить не собирался.

— Зачем ты здесь? Я тебя не вызывал. — Усталость прилипла к лицу, и Алекс потер его руками, будто стараясь прогнать неожиданную вялость.

— Что значат твои слова? Ты не можешь отправить Алику обратно! — ее пальцы сжимались в кулаки.

Нервы на пределе.

— Кассандра. Твоя дочка не желает мне подчиняться. Игнорирует мое обучение. Не будет заниматься со мной — уйдет обратно.

— Но…

— Я не могу позволить неуправляемой носительнице силы бесконтрольно расхаживать по Санрайс. Я неимоверно устал. Оставь меня. Не хочу и не могу больше. — Отвернулся, не хотел больше разговаривать.

Пыл ее угас. Поняла, что он не способен совершить то, о чем говорит. Ей было жаль этого горделивого, но вместе с тем и одинокого мужчину. Для него все, что он создал, превратилось в рутину, нескончаемую бездну кругов. Как часто так бывает. Сильная, нерушимая оболочка — а внутри такой же человек, как и остальные. Нельзя все взваливать только на себя, ведь расплата приходит тогда, когда ее совсем не ждешь.

— Что будет, если ты уйдешь? — совсем тихо спросила Говорящая.

— Мир разрушится без поддержки Творца. Постепенно все превратится в пыль, а все люди вернутся в точки тех временных спиралей, откуда они пропали. Умрут. Все умрут. И я умру. У тех, кто не справился со своей силой, отбирают ее.

Молчание гнетущей стеной разделило между ними этот мир на две половины. В одной Алекс размышлял о своей никчемной жизни и бесцельном существовании. В другой Кассандра задумалась о своей семье, о своих близких, друзьях. Их так много стало для нее в этом мире — важных людей.

Добродушная, заботливая, ласковая Мамушка. Ответственный, взбалмошный, озорной Марко. Ее любимые мужчины — серьезный, надежный, страстный Эмит и теплый, нежный, увлеченный выдумщик Инетр. Подруги: говорливая Лариина, скромница Ания, вездесущая Пиара. Такие разные. В прошлой жизни у Кассандры не было столько подруг. Мистер Лутье — разве где-то можно найти такого же доброго мудрого человека и мастерского повара? Не станет бара у Марго… Аналитического Отдела, да и всей «Палаты» в целом. Ее дочка так и не встретится с ней, приговоренная к смерти в свои восемнадцать. Разве можно вообразить, что их всех больше нет?

— Давай я сама займусь обучением Алики? — спросила она, стараясь хоть как-то помочь ему.

— Нет.

— Александр…

— Я уже ответил тебе. Завтра утром она должна прийти на первое занятие. Последствия я уже огласил.

***

Алика мешала ложечкой давно остывший кофе. Рядом пустовала чашка из-под черного чуть горьковатого чая. Одинокая долька лимона лежала на самом донышке. Его мякоть наполнилась коричневатым оттенком, не иначе как окрасилась. Заказанное пирожное есть не хотелось. Воздушный белковый крем мерцал сладковатыми хрусталиками карамели — зачем заказала? Не знала. Может быть, чтобы показать официанту, что она решила не просто пересидеть непогоду, а действительно пришла найти для себя и почитать хорошую книжку. Ведь Алика никогда не была сладкоежкой. Да и не существовало для нее этих маленьких радостей в ее сознательном детстве.

— Привет. — Эмит появился неожиданно.

Вот никого не было, а уже через минуту пустой стул занимал мужчина. Черты его лица будто застыли, словно он совершенно не чувствовал эмоций.

— Как ты меня нашел? — она не без удивления взглянула на него.

— Не имеет значения. Важно то, почему ты убежала. Расскажешь? — Эм кивнул официанту, привлекая внимание.

— Немного повздорили с Александром. Ничего страшного. — Аля сама не понимала, почему выгораживает этого наглого типа.

— Но ведь ты же плакала?!

— Просто сдали нервы. Накопилось за эти дни. Сам понимаешь — переход, встреча с мамой, теперь еще и учеба. Трудно.

— Знаешь, что отлично помогает мне расслабиться? — он спрашивал на полном серьезе, ожидая ее ответа, чтобы продолжить.

— Что? — ответила она, не имея другого выбора.

— Хороший фильм, — прозвучало с энтузиазмом.

Алика закатила глаза. Не хватало только цокнуть языком, как самому настоящему подростку, коей она в душе и являлась.

— Ты предлагаешь прийти в особняк и в домашней гостевой включить телевизор? Я тебя умоляю! — сарказм отчетливо ощущался в последней фразе. — Телевизор никогда не смотрела и не смотрю. Бесполезное занятие.