Кроме военной миссии с Матвеевым во главе в Одессе находился в так называемой специальной миссии мой предшественник по должности товарища министра, доктор Галип, буковинец, также назначенный в состав парижской делегации, но приехавший в Париж лишь в конце лета 1919 года. С Галипом я тогда в Одессе впервые и познакомился.

Наконец, время от времени в Одессу наезжали с чрезвычайными полномочиями министры Остапенко и Греков.

Вскоре я нашел пути к французскому командованию помимо г-на Матвеева. Но было ясно, что и в Одессе уже начались разложение, интриги и самочинные действия.

Матвеева вскоре уволили. Но лишь с назначением и приездом в Одессу в качестве министра иностранных дел с обширнейшими полномочиями К. А. Мациевича закончились местные одесские интриги.

На другой же день по приезде в Одессу меня навестил С. М. Шемет и предложил мне познакомиться и вступить в переговоры с представителями Кубани и Белоруссии, находящимися в Одессе с такими же заданиями, как и мы. Я охотно принял это предложение, и в тот же день состоялась наша первая встреча. Во главе кубанской делегации стоял известнейший деятель Кубани, Л. Л. Быч, пользующийся популярностью и за пределами Кубани, а особенно на Украине.

Белорусскую делегацию возглавлял инженер Баханович, о котором у нас не было никаких сведений. Баханович производил впечатление очень толкового и способного человека.

Решено было на первом же совещании составить общее заявление на имя французского командования о политических стремлениях Украины, Кубани и Белоруссии, о методах борьбы с большевизмом и о той помощи, которой мы ждем от держав Антанты. Засим к нам присоединился и представитель Дона, бывший в то время в Одессе, генерал Черечукин.

Составление проекта заявления было возложено на меня. Кроме того, было решено составить записку об экономическом положении названных четырех государственных новообразований, что было поручено С. В. Бородаевскому.

Мой проект был принят без особых изменений. Перед подписанием заявления я просил представителей всех украинских партий, имеющихся в Одессе, устроить специальное собрание и обменяться суждениями о содержании заявления. Собрание состоялось, были представлены социалисты-революционеры, социал-демократы, социалисты-федералисты и хлеборобы-демократы[9]. Я выслушал мнение собрания. Некоторые не соглашались кое с какими деталями, но общий смысл заявления был одобрен. После этого я со спокойной совестью подписал этот документ, в котором были изложены мои сокровенные мысли по основному вопросу о путях возможного воссоздания в тот момент государственного порядка на развалинах и в хаосе, в котором уже пребывала тогда почти вся огромная территория рухнувшего Российского государства.

Вместе со мною от имени украинского правительства заявление подписал доктор Галип, от Кубани – Л. Л. Быч, от Белоруссии – генерал Баханович, от Дона – генерал Черечукин. Настроение у всех было в момент подписания торжественное. Верилось, что найден общий язык. Помню, почтенный генерал Черечукин даже осенил себя крестным знамением перед подписанием.

Привожу полностью текст этого заявления:

«Нижеподписавшиеся, представители Украины, Белоруссии, Дона и Кубани, собравшиеся в Одессе, на совместном совещании постановили обратиться к Верховному Командованию держав Антанты с нижеследующим меморандумом по вопросам:

1. О форме государственного устройства этих территорий, равно как и соседних с ними государственных образований;

2. О путях и методах для подавления анархии и большевизма во всех тех государствах и частях, на которые распалась Россия.

Самые убежденные сторонники непосредственного и немедленного переустройства прежнего унитарного российского государства на федеративных началах должны признать, что события последних 18 месяцев, в связи с катастрофой, постигшей Россию после большевистского переворота 25 октября 1917 года, создали непреодолимые препятствия для осуществления такого рода «федерации сверху».

Вообще, история возникновения государств знает мало случаев прямого и непосредственного перехода от централизованной и унитарной формы государственного устройства к федеративной. Такого рода опыты были применены с большим или меньшим успехом в некоторых южноамериканских государствах (Боливия, Венесуэла и т. д.).

Но страны, наиболее известные своим образцовым федеративным устройством, пришли к федерации не сверху, а снизу. Соединенные Штаты Северной Америки и Швейцария образовались путем соединения отдельных штатов или кантонов. Переход от союза государств к союзному государству – таков был результат исторической эволюции и хода событий в этих государствах.

Свободное соглашение, основанное на доброй свободной воле отдельных государств или кантонов, предшествовало такого рода реорганизации на федеративных началах.

Пример южноамериканских государств вдохновлял те политические партии, которые ввели в свою программу переустройство России в федеративное государство.

В пользу федерации определенно высказались вслед за государственным переворотом от 27 февраля 1917 года Большой Войсковой Круг Дона, Областная Кубанская Рада и Белорусская Рада, как и большинство политических партий российских, украинских и других. Всероссийское Учредительное собрание успело за короткие часы своего существования провозгласить, что Россия должна быть организована на федеративных началах.

Но после этого Россия практически распалась. В результате исчезновения центральной власти те части страны, которые не признали большевистского режима, организовали при помощи здоровых элементов местную власть и были вынуждены объявить себя суверенными государственными единицами.

И не было уже той центростремительной силы, которая могла бы не только прокламировать, но и осуществить такого рода переустройство старой власти на новых федеративных основаниях.

В настоящее время федерация сверху была бы возможной только путем вмешательства силою иностранных держав путем принуждения.

Вне этого пути федерация сверху представляется неосуществимой и остается лишь путь федерации снизу, построенной на добровольном соглашении, как равных с равными государственных ячеек, которые образовались на развалинах старой России.

Только таковой может быть здоровая и жизненная программа тех федералистов, которые основывают свои построения не только на собственных желаниях и чаяниях, но и на действительном соотношении сил и общем политическом положении.

Исходя из всего изложенного, мы, представители Украины, Белоруссии, Дона и Кубани, пришли к глубокому убеждению, что вопрос государственного устройства этих четырех единиц может получить быстрое и надлежащее разрешение лишь путем отдельного осуществления начал государственности и порядка в каждой из них.