— Не знаю, — признался Гриша. — Наши сотрудники на всякийслучай позвонили домой Семену Алексеевичу, но там было все в порядке. Мысообщили им, что он уехал в срочную командировку.

Дубов посмотрел в нашу сторону. Мы молчали. Что мы моглисказать? На месте Гриши мог оказаться любой из нас. Разве он мог предположить,что в подъезде дома Семена Алексеевича ждет убийца? Разве он обязан был следитьза всеми выходившими из дома? Гриша — просто водитель, хотя и числился нашимсотрудником. Более того, на его месте мог оказаться и Дубов. И кроме того,машину обычно ставили боком к подъезду, рядом с деревьями. Конечно, если нужнонаблюдать за подъездом, можно чуть отъехать назад, чтобы видеть всех выходящихи входящих. Но Гриша ведь не обязан вести наблюдение, поэтому поставил машинутак, чтобы она стояла как раз перед входом в подъезд.

— Значит, никого не видел? — усмехнулся Дубов.

Гриша молча опустил голову.

— Лобанов, — кивнул Дубов, — что у вас?

— Осмотр места происшествия позволяет утверждать: убийца былодин, — ответил Лобанов, поднимаясь со своего места. — Он произвел нескольковыстрелов. Потом контрольный выстрел. Ничего не взял. Ни денег, ни оружия, нидокументов. По характеру — типичное заказное убийство. Мы уже начали отработкуверсий, но нам потребуется помощь сотрудников службы охраны. Во всяком случае,это не ограбление наверняка. И не случайное убийство. Убийца поджидал своюжертву. Через час или два будем иметь точные результаты вскрытия. Я приехалоттуда, там остался наш сотрудник.

— У вас все? — проворчал Дубов. — Что дал осмотр местапроисшествия?

— Ничего необычного. Правда, стреляли не из обычного «ТТ»или «Макарова». Мы собрали гильзы. Четыре гильзы от американского «магнума».Довольно редкое у нас оружие. Очевидно, убийца воспользовался оружием сглушителем, так как никто не слышал выстрелов. Убийца — профессионал,безошибочно выбрал место и время, видимо, знал точно. Поэтому не исключено, чтоимела место утечка информации из управления, где работал покойный.

И тут меня будто под дых ударили. Я тоже допускал: убийца немог так просто оказаться в подъезде именно в этот вечер. Обычно киллерыработают утром, когда все идут на службу. А этот стрелял именно вечером, вполовине десятого, словно точно знал, когда приедет Семен Алексеевич. Значит,все-таки разговор и убийство как-то связаны… И тут Дубов неожиданно спросил:

— Вы что-то хотите сказать?

— Да, — отозвался я. — Хочу спросить у нашего водителя… Кудаеще они должны были поехать с Семеном Алексеевичем?

— Не знаю, — ответил Гриша. — Он мне не говорил. Приказал,чтобы я его ждал. Поедем в одно место, сказал он. Больше ничего не сказал.

— У вас есть еще вопросы? — осведомился Дубов.

— Нет, — ответил я.

— Садитесь, Лобанов, — кивнул Дубов. — А вы можете идти, —сказал он Грише. — Да… подождите в коридоре.

Гриша встал и посмотрел на нас. Потом пожал плечами и вышелиз комнаты. Дубов дождался, когда дверь за ним закроется, и заговорил:

— Значит… пока мы одни… Надеюсь, мы все понимаемчрезвычайность случившегося. Мне уже звонил Генеральный прокурор. Ему, в своюочередь, звонили из президентского аппарата. К завтрашнему утру мы обязаныиметь конкретные версии и направления поиска.

— Мы остаемся здесь, — кивнул я. — Будем работать с вашимследователем.

— Да, — кивнул Дубов, — согласен. Нам без вашей помощи никакне обойтись. Идентификацию оружия мы проведем по банку данных ФСБ. У них болееполная информация, чем даже в МВД. Хотя мы отправим соответствующий запрос и вМВД. Оружие не нашли? — спросил он у Лобанова.

— Нет. Только гильзы.

— Мы их проверим, — кивнул Галимов. — Хотя труднорассчитывать, что убийца уже стрелял или будет еще стрелять из такого оружия.Сейчас все стали грамотными, все знают, как легко вычислить убийцу, если ондважды пользуется одним и тем же оружием. — Галимов помолчал, потом добавил: —Только такого убийства нам не хватало. И как раз перед выборами.

Когда не спишь нормально двое суток, а утром тебя еще иподнимают на совещание, поневоле становишься раздражительным. Демидова поднялив девять утра, а в половине десятого ему следовало присутствовать на совещанииу начальника МУРа. Совещание неожиданно назначили именно на этот день. ПоручивЗиновьеву не отпускать задержанного Гочиашвили, Демидов уехал в МУР. По дорогезвонил по мобильному телефону знакомому адвокату, который обычно вел подобныедела, но вежливая секретарша юридической консультации сообщила, что адвокатвыступает в суде и будет только после перерыва.

«Надеюсь, они не успеют оформить все нужные бумаги доперерыва, — подумал Демидов. — Если совещание закончится быстро, успеюпозвонить до перерыва».

Но совещание быстро не закончилось, напротив, затянулосьпочти до часа дня. Вернувшись в свой кабинет, Демидов узнал, что задержанногозабрали еще три часа назад. Неожиданно позвонил адвокат Чупиков. Он раньше былнапарником Демидова, и они доверяли друг другу, как могут доверять мужчины,много лет не просто дружившие, а неоднократно попадавшие в опасные переделки.

— Ты меня спрашивал? — спросил Чупиков.

— Да, — отозвался Демидов. — У меня к тебе… интересное дело.Один парень, грузин… Вчера его арестовали по подозрению в убийстве напарника изнакомой женщины. Я хотел, чтобы ты взял это дело. Какие-то нестыковкиполучаются… Довольно странное дело.

— Ты всегда мне подсовываешь странные дела, — засмеялсяЧупиков. — Ладно, приеду и посмотрю дело твоего грузина.

— Уже поздно, — проворчал подполковник. — Его утром забралик себе сотрудники ФСБ. Но я проверю и узнаю, куда именно его увезли. А потомпостараюсь тебе сообщить. Запиши его фамилию — Гочиашвили. Резо Гочиашвили.

— Уже записал. Если его обвиняют в убийстве, то, думаю, онизнают, что ему положено иметь адвоката с самого начала следствия.

— Вот это ты им и расскажешь, — сказал Демидов. — И вообще,когда посмотришь это дело, поймешь, почему я тебя попросил.

Едва он положил трубку, как раздался еще один звонок. На сейраз звонил Кимелев.

— Приеду к вам, чтобы провести допрос, — сообщил он.

— Уже поздно, — ответил Демидов. — Нашего подопечногозабрали.

— Как это забрали? — не понял Кимелев.

— ФСБ, — сказал подполковник. — Они считают, что этокаким-то образом связано с их деятельностью.

— Каким образом? — разозлился Кимелев. — Ребята совсемрехнулись. При чем тут ФСБ? Это же типичный грабеж. Или убийство на почверевности. Нужно разобраться, а они сразу забирают его к себе. На какихоснованиях? Они вам хотя бы объяснили?