— Да, сразу.

— Тогда выходит, что вы оба интересовали убийц. Не толькоты, но и твой компаньон. Такое может быть?

— Может, вполне. Мне даже кажется, что так и было на самомделе. Они хотели убрать нас обоих, а с женщиной произошла случайность.

— Тогда тем более интересно, почему вы привлекли к себеосведомленную группу высокопрофессиональных убийц. Если учесть, что соседи невидели машин у дома, то получается, что оба автомобиля сразу отъехали, чтобыпоявиться через несколько минут. Когда их вызовут по телефону. Все сработаночетко и аккуратно. Единственная осечка — с женщиной, но никто не могпредвидеть, что она окажется такой решительной и захочет выброситься. И все же— чем вы привлекли их внимание?

— Если бы я знал…

— Ваша фирма отправляла в последние дни какие-нибудьспециальные группы? Может, к вам обращались с какими-то необычными просьбами?

— Нет, обычные группы, обычные рейсы.

Один чиновник приезжал со скандалом, чтобы его группыпоместили в гостиницу, которая предусмотрена в договоре. Но мы дали гостиницу такойже категории, и инцидент был исчерпан. Нет. Ничего криминального у нас непроисходило. Я вообще всегда был категорический противник разного родакриминалов.

— У вас была «крыша»?.

— Вы имеете в виду защиту от бандитов? В первое время была.Но потом их группу разгромили. Вожака арестовали, многие разъехались, двоих,кажется, убили. Нет, последний год мы никому и ничего не платили.

— Может, месть со стороны оставшихся?

— Нет. У них были трудности не с нами, а с милицией и сконкурентами. К нам, во всяком случае, никто не обращался.

Резо уже пришел в себя и даже взял стакан чая.

— Давай сначала. А если конкуренты?

— Какие конкуренты? — улыбнулся Резо. — В городе несколькотысяч туристических фирм. Думаете, все убивают друг друга?

— Я не думаю, я спрашиваю, — разозлился Демидов. — Я хочупонять, почему именно к тебе явились эти ублюдки, почему искали тебя, почемупристрелили твоего друга, заставили выброситься твою женщину? Если ты, конечно,нам не врал.

При упоминании погибшей Резо помрачнел. Он вспомнил особственной трусости и нахмурился. Поставил стакан на стол. Отвернулся.

— Ничего я вам не врал, — устало сказал он. — Хватит менямучить. Я ничего не знаю. Может, в КГБ больше знают, вот пусть они мне ирасскажут, что там случилось.

— КГБ давно уже нет, — напомнил Демидов, — сейчас ФСБ.

— Какая разница? — отмахнулся Резо. — Все одно и то же. Каких ни называй. Может, убийцы ошиблись. Хотя у Никиты они точно спросили — онмой компаньон или нет. Значит, искали нас.

— Ничего больше не хочешь сказать? — спросил подполковник.

— Я уже все сказал.

— У тебя есть свой адвокат?

— Нет.

— Я позвоню утром одному знакомому адвокату, чтобы онприехал до того, как тебя от нас заберут. Опиши-ка мне еще разок человека,которого ты разглядел в окно.

— Среднего роста, коротко пострижен, седой. В кожанойкуртке. Усы не густые, а скорее щеточка усов над губой. Мне так показалось,далеко все же было. У него резкие такие черты лица, развитой торс, может,раньше занимался спортом. Весь такой энергичный, ловкий, подвижный. Хотя летему никак не меньше сорока пяти. Может, даже больше. И голос хриплый. Еслиуслышу, сразу узнаю.

— Много было в его группе людей? — спросил подполковник иосекся. — Сколько было этих стервецов?

— Человек пять или шесть, по-видимому. Они быстро сели вмашины и сразу отъехали. Да, теперь я точно уверен, что это были не простыебандиты, а очень подготовленные люди. Машины развернулись вместе и сразу жеотъехали. Подождите, — вдруг сказал Резо, поднося ладони к лицу. — Я вспомнил,как они говорили. Один сказал, что понаехало много черных. Это он так окавказцах. И сказал, что не может найти деньги в квартире, не знает, где я ихспрятал. А другой заметил совсем тихо: «Громко не говори сам знаешь, что затакие вещи бывает». Так и сказал. Они не были бандитами, — уверенно закончилРезо.

— Ясно, — хмуро подвел итог Демидов, — я примерно так идумал. Все сработано на высшем уровне. За исключением одного промаха сженщиной. Но я бы тоже отсекал в первую очередь входную дверь. Они не могли иподумать, что она решится выброситься.

— Что теперь? — спросил Резо.

— Иди в камеру и до утра никому ничего не рассказывай, —посоветовал Демидов. — Утром придет твой адвокат. У него немного страннаяфамилия — Чупиков. Евгений Алексеевич. Он немного старше тебя, но человекопытный, раньше в КГБ работал, поэтому на таких делах собаку съел. Может, онтебе поможет, раз мы не в состоянии. Возьми пачку сигарет, у меня есть ещеодна.

Резо с благодарностью кивнул и поднялся, собираясь выйти, ив этот момент Демидов выдал свое последнее напутствие:

— В камере ничего не рассказывай. Целее будешь. У твоихубийц может найтись какой-нибудь знакомый и в твоей камере. Постарайся сегоднядо утра вообще не спать. Очень полезно для здоровья.

В этот вечер я собирался уйти вовремя, чтобы успеть еще разпообщаться с Игорем. Алене я уже позвонил и договорился, что на время возьмумальчика к себе. И рассказал ей о помощи Семена Алексеевича. Она сухопоблагодарила, словно ничего необычного не произошло. А ведь речь шла об оченькрупной сумме. Видимо, Алена считала, что я смогу достать такие деньги. Из-занескольких «засветившихся деятелей», которые сумели сделать свои деньги,использовав близость к политикам, нас всех считали богачами. Обидно, что такдумают обо всех. Среди нас есть, конечно, подонки, но в большинстве своем мыпорядочные и вполне нормальные ребята — работаем, влюбляемся, женимся, думаем освоих семьях и растим детей, иногда даже болеем. Если же веритьраспространенным журналистским штампам, то можно подумать, что все мы монстры ипродавшиеся паскуды.

В общем, Алена отнеслась к моему сообщению довольноспокойно, возможно, слишком спокойно, и это меня немного обидело. Может, онадействительно считала, что я обязан помочь ей? Во всяком случае, трубку яположил уже с испорченным настроением, но ей ничего не сказал.

Вечером я поехал и забрал Игоря. Узнав о его болезни, ясовершенно изменил свое отношение к нему. Теперь он казался мне совсем другим —более взрослым, более мудрым, даже более красивым. Я, правда, не знал, какобщаться с сыном. Сводить в кино или в парк? Мне казалось, что это глупо. Ярешил, что мы съездим к Виталику. В конце концов, парню всегда полезнопообщаться с умным человеком. А Виталик не просто умный, а заумный — как разто, что нужно. Он редкий эрудит и прекрасный шахматист. Когда же по телевизоруначинают задавать каверзные вопросы в какой-нибудь популярной игре, он отвечаетмгновенно, словно заранее знал, каковы будут вопросы. А кроссворды с ним простонеинтересно разгадывать. Я обычно решаю кроссворды сам, а те слова, которые незнаю, оставляю для него. Он берет мой кроссворд и тут же заполняет клетки,заодно и мои ошибки исправляет. У меня в отношении Виталика даже некий комплекснеполноценности возник.