Великом. Всё устарело.

Когда-то она была судоходной, а теперь стремительно высыхала. Скоро от неё останется тонкий ручеёк. Наверное, связано с тем, что основной поток воды из озера уходил в реку Сильва.

Удобный рельеф местности не повод ослаблять оборону. Там дальше граница с Бинхаем. Если они всё же решатся напасть на нас, то этот коридор — одно из двух направлений для атаки.

Другое — то, куда я летел прямо сейчас.

Озеро осталось позади. Мы летели через горы. Впереди море и знаменитые Челюсти. Скоро мы должны их увидеть.

Я достал фляжку с ещё тёплым чёрным чаем, отхлебнул немного и поработал с картами. Потом подремал, запахнувшись в шубу плотнее. Когда проснулся, увидел, что мы уже почти достигли пункта назначения.

На востоке влияние Ночи не такое сильное. Чем дальше мы летели, тем серее становилось небо. Можно было разглядеть землю, долины, леса. И прибрежную линию впереди с оборонительными укреплениями.

Здесь вместо тёмной ночи сумерки. Всё равно темно, читать не выйдет. Но после долгого нахождения в холодной зимней тьме даже это казалось приятной сменой обстановки.

На восточном побережье было не так холодно. Снега почти нет, да и кое где ещё видна зелень. Но как я помнил, здесь была другая беда — постоянный холодный дождь и дувший с моря не менее холодный сырой ветер.

Впереди стали видны сами Челюсти: цепи скал, растущие из воды и выступающие далеко в море. Как зубы, верхние и нижние, а эта бухта — словно огромная раскрытая пасть.

Никаких кораблей, вторжение ещё не началось. Это радовало. Но, если начнётся, Ищейка и Катафракты прибудут только завтра. Придётся справляться силами тех, кто здесь находится.

Это единственное возможное место для высадки с моря на сотни километров вокруг. Остальные места покрыты прибрежными скалами. Естественая крепость.

Другое такое место — порт Дакун к югу отсюда, это уже Бинхай. Если их Наблюдатель не присоединился к войне, то врагам снова придётся захватывать Челюсти с моря.

А это сложно. Хотя тогда у них получилось, и они засели здесь на годы. Именно сюда им прибывали подкрепления. Здесь же прошла моя самая первая большая битва, когда я уже командовал целой квадрой.

И здесь же, если вспомнить историю, ещё задолго до моего рождения впервые применили торпеды. А через полгода Старый Герберт, мой шагоход, участвовал в своём первом сражении.

Тогда он уничтожил купленный за морем бронепоезд и разгромил панцирники армии Небожителя Натейра. Жаль, что не получилось взять старичка для очередной битвы. Дух предка в свече наверняка был бы рад вспомнить былые времена.

Мы пошли на посадку. По радио удивились нашему прибытию, но разрешили сесть. Ещё никто не знал, что на борту крылолёта нахожусь я.

Пока снижались, я разглядел линию береговой обороны. Ничего не поменялось. Всё те же толстые башни с крупнокалиберными орудиями, их даже стало больше. Укреплённые бункеры поменьше, с пушками и пулемётами.

Вот только где войска, ожидающие нападения? Им же передали, чтобы повысили боеготовности. О высадке мы пока не упоминали, я опасался утечки и что враг будет в курсе, что мы знаем его планы.

Но никого, будто все спали, хотя сейчас утро.

Две ригги класса Эквит находились рядом с ангарами, хотя должны быть ближе к морю. Эти шагоходы я не считал, когда прикидывал, какие силы находились в моём распоряжении.

Просто у них вместо орудий главного калибра находились аппараты для пуска торпед. Если было нужно, они просто подходили к воде, и пускали торпеды по кораблям.

Здесь же находились единственные в нашей армии ригги класса Улан. Их я хотел осмотреть, на что они вообще способны. Единственные шагоходы, которые до сих пор производились, и только в Бинхае.

Говорят, у них их почти сотня. Если они не будут с нами воевать, купить бы у них десяток и нанять там экипаж.

У самой воды находилось то, о чём я рассказывал Яну. Всего-лишь памятник, потому что сам корабль затонул глубоко. Памятник старинному дредноуту Дома Ямадзаки, который был разорван надвое.

Когда-то Таргин Великий, самый мощный Небожитель из всех, кто когда-либо жил, уничтожил огромный корабль взмахом рук. Просто скрутил его, как тряпку, и разорвал. Сам он при этом стоял на берегу.

Памятник остался в насмешку Ямадзаки, даже Накамура его не убирали. Остатки настоящего корабля иногда видно на дне, когда море спокойное.

Сейчас море волновалось, оно никогда здесь не замерзало. Небо над ним серое. Кораблей так и нет. Но скоро они могут здесь оказаться.

— Садимся! — сказал Ермолин, тыкая пульт, чтобы открыть закрылки и выпустить шасси. — Держитесь крепче!

Вновь это странное ощущение в животе и коленях. Когда управляешь шагоходом, чувство внутри намного приятнее.

Перед нами ровная полоса, покрытая асфальтом. Это резервная база для крылолётов. Летающих машин тут нет, но базы были по всей стране. Я отдельно приказывал, чтобы их привели в порядок.

Мы снижались к полосе, всё ниже и ниже. Полоса приближалась, видны разметки на ней. Но снова, никого из людей. Ермолин взял рычаг управления двумя руками и чуть потянул его на себя.

Нас подкинуло, когда мы сели, но капитан толкнул рычаг от себя, и нос крылолёта будто прижало к земле. Мы проехали ещё, до самого края, и остановились. Капитан посмотрел на приборы и вырубил движки. Винты медленно остановились.

К такому невозможно привыкнуть. Никогда не понимал моряков и пилотов крылолётов. То ли дело ригги, они-то на твёрдой земле, и опрокинуть шагоход почти невозможно.

Я выбрался наружу, не застёгивая шубу. Здесь теплее, чем там, откуда мы прилетели.

— Капитан, — позвал я. — Пусть проверят твою машину и заправят. А сам поешь и поспи.

— Да я не устал…

— Это приказ. Потом полетаешь у границы на юге, посмотришь, что там с той стороны.

— Понял! — уже бодрее ответил он.

На полосе никого. Ни ремонтников, ни охраны. Не нравилось мне это. Я вытащил руки из шубы, она теперь висела на плечах, и расстегнул рукава мундира. Жаль, что охрана не влезала в крылолёт, было бы больше людей со мной.

Сразу приготовил револьвер, на случай, если цепи и огонь не помогут. Капитан пристально посмотрел на меня, вернулся в крылолёт, чтобы захватить кобуру с пистолетом.

— Вон та башня, — сказал он. — Там должен быть персонал и радисты. Чего это они там? Совсем обленились?

Мы пошли в ту сторону. Ветер с моря продувал и приносил сырость. Сразу закололо в горле. Не люблю я это побережье, и никогда не любил.

Вот и та зелёная башня размером в два этажа. На втором горел свет, видно лампу через большие окна.

— Они же не знают, что вы здесь, — шепнул Ермолин. — Вот и расслабились.

— А это неважно. Они должны тут всё охранять и встречать транспорт.

Два варианта — или охрану здесь убили, или…

Оказался второй вариант. Несколько охранников и механиков сидели за столом и играли в карты. Перед ними стояли кружки, и там явно не чай. Пара человек спали на скамьях у стены, подложив под голову куртки.

— Это вы прилетели? — спросил один не оборачиваясь. — Там, кароч, чайник, сами разбирайтесь, некогда нам. Топливо тоже зальёте сами, ничё там сложного. А чего, кстати, прилетели в такую рань? Все же спят ещё. Ну чё, мужики? По новой?

Я шумно выдохнул через нос. Ермолин посмотрел на меня.

— Я подожду на улице, — сказал он.

Пусть ждёт. Я скинул шубу, оставшись в чёрном офицерском мундире имперской армии с золотыми погонами, и поправил генеральскую фуражку. Небритый механик заметил это и начал локтем тыкать соседа. Тот уставился в карты.

— Да некогда! Чё ты меня тыкаешь? Проигрался, так не мешай.

На носу высадка, совсем недавно отгремела кровавая битва в столицу, мы под угрозой окружения, а эти придурки просто играют в карты⁈ А остальные дрыхнут⁈

Чувствую, что и на береговой линии они так же расслабились. Настолько поверили, что из оборона неприступна, что не собирались ничего делать.

Они тут совсем охренели?

Кажется, у меня здесь будет больше работы, чем я думал.

Я набрал побольше воздуха в грудь, чтобы они навсегда запомнили, как звучит разозлившийся генерал.

Капитан Ермолин вышел и осторожно закрыл за собой дверь.

Глава 10

Я шагнул вперёд, глядя на стол и сидящих там игроков. Пора нам