Слово «страх» и близко не передавало моего состояния. Я почувствовала себя как бычок, которого вот-вот поведут на заклание.

Я взглянула на себя, испытывая смущение, что ревную Адриана чуть ли не к подростку. Мои бедра были явно шире, чем у нее, кожа — не такой гладкой, ресницы — менее густыми, волосы уступали в красоте и блеске. От меня не исходил дивный аромат, и я выставила бы себя на посмешище, попытавшись втиснуться в подобные джинсики. Если честно, на моем умытом лице не было ни следа косметики, волосы я небрежно сколола на затылке, а джинсы и футболка идеально подошли бы для полевых работ. Ничего общего с изысканностью и гламуром. Я смутно припоминала, что прежде не позволяла себе выйти за порог дома, не убедившись, что выгляжу безупречно. И если я сама считала себя неотразимой, меня не заботило, что подумают другие. А теперь… Теперь, получается, все наоборот?

Я мысленно встряхнулась и попыталась не рефлексировать.

— Привет, Алекс. — Я шагнула вперед, желая, помимо всего прочего, показаться крутой.

— Привет, — ответила она с удивлением.

— Валерия, моя жена, — представил меня Адриан. — Ты не слышала сообщения, которое я тебе оставил вечером?

«Похоже, начинается…»

— Нет, а что? Я ходила на концерт и оставила мобильник дома. А что ты хотел мне сообщить?

— Да ничего особенного, только то, что приду не один, и… все.

— Ладно.

Они переглянулись.

— Итак, за работу! — сказала я, взмахнув рукой. Думаю, выглядело это нелепо.

Они не возражали.

Я смотрела с открытым ртом, как они работали. Они даже не разговаривали, понимая друг друга без слов. Адриан вел съемку, а Алекс следовала за ним тенью, предвосхищая его пожелания. Она носила объективы и насадки к ним, меняла положение софитов, направленных на моделей, участниц сессии. А я даже понятия не имела, какого черта они рекламируют. И меня это мало интересовало. Сидя на камне, я словно видела проморолик того, что со мной произойдет дальше.

Схватив мобильник, я отправила лаконичное послание Лоле: «Ассистент Адриана — вовсе не ассистент, а ассистентка, и она очень красивая». Потом я принялась грызть ногти.

Адриан подошел через три часа, когда я устроилась позагорать, растянувшись на газоне с книгой, чтобы немного отвлечься.

— Я закончил. — Он присел на корточки рядом со мной.

На миг мной овладела убийственная уверенность, что не может этот красавец на самом деле любить меня. Адриан небрежно отбросил челку, упавшую на глаза, и вопросительно приподнял брови в ожидании ответа.

— Хорошо. Пойдем домой, я умираю от жары, — произнесла я.

— Сначала мне нужно заехать в студию.

«Как же он красив», — подумала я.

— Э-э… — начала я и тут же замолчала.

— Я отвезу тебя домой? — произнес он с напором.

Мне оставалось только согласиться. Адриан явно считал, что мое присутствие в студии будет неуместно и помешает работе. Иначе он не предложил бы подбросить меня.

— Заодно поставлю на прикол мотоцикл, чтобы поехать на машине Алекс.

— Кхм… — Я поперхнулась.

— Вперед.

Вернувшись домой, я вытянулась на прохладной постели. Опаленная солнцем кожа горела, и мне казалось, что у меня поднялась температура. Мне хотелось плакать. Я включила мобильник: Лола ответила, посоветовав не валять дурака и не выдумывать сюжет киношной мелодрамы. Но беда была в том, что фильм уже смонтировали и выпустили в прокат.

Адриан, с его красивым лицом нечестивца и крупными мягкими руками, проявит выдержку, стараясь не коснуться ненароком тела ассистентки. Но однажды в темной комнате для монтажа сексуальное напряжение между ними достигнет точки взрыва. Я вспомнила, как мы впервые занимались любовью в помещении, которое его родители приспособили под лабораторию, чтобы Адриан мог дать волю своему увлечению фотографией. И меня затошнило.

Кармен полностью погрузилась в работу. Очки соскальзывали с носа, и она с радостью закрепила бы их шнурком, чтобы не мешали. Волосы были аккуратно собраны в пучок — Кармен не позволяла себе ходить на работу с распущенными.

К ней подошел Даниель и, облокотившись на стол и уткнувшись в мобильник, рассеянно спросил, как продвигаются дела с проектом.

— Я уладила проблему с брифингом. В «Креативидад» меня заверили, что на неделе займутся этим вопросом. Я отправила тебе вчера по электронной почте пакет документов вкупе со сравнительным анализом медиа, который мы сделали, и сопутствующие замечания. Думаю, можно использовать уже имеющиеся наработки, чтобы… — Кармен умолкла, сообразив, что говорит в пустоту. — Даниель, ты меня слушаешь?

— Да, конечно, извини. Все в порядке, продолжай в том же ключе. — Он похлопал ее по плечу и двинулся прочь по коридору.

У Кармен округлились глаза, она повернулась в надежде, что кто-то заметил этот дружеский жест шефа, и встретилась взглядом с весело улыбавшимся Борхой.

— Ты видел? — спросила она.

Борха кивнул и указал в сторону кофеварки. Удивленная его таинственностью, Кармен резво поскакала в заветный уголок и стала ждать прибытия своего личного информатора.

— Кармен, а знаешь, что ты совершенно не умеешь притворяться? — со смехом заявил Борха.

— А в чем дело?

— Ты продефилировала сюда так, словно тебя зовут Чикито де ла Кальсада[7].

Они тихонько посмеялись над шуткой, а потом Кармен спросила, не добавил ли кто-нибудь опиатов в кофе шефу.

— Нет, что ты. Дело в том, что… — Борха наклонился к ней, понизив голос до шепота: — Даниель с кем-то встречается. Я слышал вчера, как он нежно ворковал по телефону. Видела бы ты при этом его лицо!

— Хм… — «Даниель нежно ворковал? Невероятно». — Ну и ну. Понятно. И что он ей говорил?

— Ерунду, всякие нежности. Он вышел, чтобы его не услышали, но я-то все уловил.

Они помолчали, глядя друг на друга.

— О! Я вспомнил одну его фразу, которая показалась мне занятной, — спохватился Борха. — Он выразился примерно так: «Ты права, твой номер телефона звучит, как песня». Меня просто распирало от желания сказать: «Парень, ты определенно впадаешь в детство».

Кармен замерла. У Нереа был пунктик насчет того, чтобы все номера телефонов обладали особой мелодикой. Надо же, какое совпадение!

— А что еще? — спросила она, сгорая от нетерпения узнать другие пикантные подробности.