Александр Михайлович. – Можете кратко рассказать о себе?

Бумаги он читал, а значит, интересует его другое: что Яр посчитает важным озвучить, в каких выражениях, с каким видом. А что и с каким видом станет говорить кандидат, жаждущий получить должность?..

– Пятая категория, – подпустив в голос фальшивой гордости, сообщил Яр. Александр Михайлович смерил его долгим взглядом исподлобья. – Потенциал до второй. Специализация свободная, но предпочитаю боевую и реверс…

– Умеете снимать чары? – осведомился главный контролёр. В его лице по-прежнему нельзя было прочесть ни единой эмоции – и это тоже кое о чём говорило. Александр Михайлович не желал даже играть в дружелюбие.

– Умею, – Яр уверенно кивнул и тут же поспешно прибавил: – Ну, до каких-то пределов, конечно.

– У всех есть свой предел, – веско проговорил начальник контроля. – У вас не слишком подходящий цвет спектра. На реверсе обычно специализируются с нейтральным.

Яр нарочито беспечно пожал плечами.

– Если опираться не на природу чар, а на их структуру, то это не так уж важно.

– На структуру? – Александр Михайлович вопросительно изогнул бровь, и Яр понял, что оказался на краю пропасти.

– Ну да, – непринуждённо, как сумел, откликнулся он и для наглядности шевельнул пальцами. – Знаете, как нитки распутывать.

– Опасно не глядя за чары-то хвататься, – укоризненно пробурчал Виктор Сергеевич.

Верно. А глядеть нельзя, цифра в удостоверении не та. Пусть его лучше считают самоуверенным болваном, чем нелегалом. Яр сделал пристыженный вид и затих в ожидании дальнейших вопросов.

– У вас есть образование? – брюзгливо спросил Александр Михайлович.

Проглотив просившиеся на язык дерзости, Яр изобразил кривоватое подобие улыбки.

– Да, вот буквально пару дней как. Прикладная математика.

– Четыре года?

– Да.

– А дальше планируете?

– Да. Не в ущерб работе.

– Понятно. Почему выбрали такую специальность?

Потому что наставница посоветовала. Но столь личного не стоит касаться.

– Душа лежит, – просто ответил Яр и, в общем-то, не соврал.

– Почему тогда не в исследования? Там специалистам в вашей области всегда рады.

Александр Михайлович слегка склонил к плечу голову, будто пытаясь посмотреть на соискателя под другим углом. Кажется, он впервые за всё время проявил что-то похожее на интерес. Знал бы он, в какой области на самом деле специализируется кандидат…

– Хочу привносить в мир порядок, – Яр усмехнулся: очень уж озадаченный вид приняло добродушное лицо Щукина. – Ведь ваш отдел занимается именно этим?

Александр Михайлович хмыкнул – то ли уважительно, то ли с презрением.

– Вам скучно? – вдруг спросил он.

Яр изумлённо поднял брови. Зачем этот вопрос? Что важного скажет о нём ответ? Это больше похоже на попытку уязвить, но в чём тогда смысл? Виктор Сергеевич, кажется, тоже не понимал своего шефа: недоумение лишь глубже отпечаталось в его чересчур выразительных чертах. Пауза опасно затягивалась; разгадать намерения Александра Михайловича Яр не мог. Пришлось рисковать.

– Я бы так не сказал, – он нахально взглянул в лицо начальнику контроля. – А с чем, прошу прощения, связан ваш вопрос?

Александр Михайлович досадливо поморщился. Не в самом же деле дал волю чувствам! Тогда чего он, чёрт побери, добивается?

– Мне важно знать, что движет моими сотрудниками, – неожиданно откровенно ответил контролёр. – Вы не нуждаетесь в деньгах, но явились устраиваться на тяжёлую работу, которая лишит вас времени на досуг и, скажем так, комфортного состояния мыслей. Что вам нужно на самом деле?

Честный ответ на этот вопрос созревал без малого месяц, с того самого злосчастного дня накануне солнцестояния. Изнывая от осознания собственной преступной праздности, Яр взялся выяснять сперва про надзор – эти больше следили за сохранностью тайны сообщества, чем боролись с нежитью; затем про безопасность – там туго пришлось бы с его клятвами; наконец, про контроль, в котором работал Щукин. Лидия Николаевна искренне ненавидела эту часть Управы, называла уродливой меткой времён беззакония и многократно предупреждала ученика держаться от контроля подальше. Она назвала бы решение Яра безрассудным, но может ли быть безрассудным то, над чем он раздумывал столько дней?

– Это прозвучит по-идиотски, – он усмехнулся краем рта, – но я хочу приносить людям пользу.

Начальник и его заместитель переглянулись.

– Вы не против небольшого испытания? – поинтересовался Александр Михайлович.

Щукин при этих словах беспокойно встрепенулся. Должно быть, его шеф тот ещё выдумщик по части испытаний. Что ж, главный контролёр вправе устроить соискателю проверку… Даже любопытно, во что всё это выльется. Яр слегка переменил положение тела, приготовившись, чуть что, вскочить на ноги.

– Давайте попробуем.

– Вам, разумеется, ничто не угрожает, – Александр Михайлович слегка сощурился, настраиваясь наблюдать за магическими действиями испытуемого. – Самое большее через минуту я всё прекращу. Ваша задача – снять чары. Любым доступным способом.

– Я понял.

– Приступайте.

В следующий миг мышцы сковало неподвижностью. Не все – Яру дозволили жить, дышать и моргать. И думать. Проще всего прибегнуть к волшбе – и это стало бы несусветной глупостью. Рассматривать чары нельзя, пощупать не получится. В очень уж неудачном положении застыли сцепленные в замок кисти рук. Секунды утекали