В голову Финдекано полезли самые неподходящие для боя мысли о том, что победа в этом глупом поединке ничего ему не даст. И вообще… Во имя чего он сейчас обнажает меч? Ради какой цели? Наказать Глорфиндела за язвительные речи? Но… какой смысл? Кому от этого будет лучше?

Хотелось попробовать представить, что бы в подобной ситуации делал Феанаро… Но он бы никогда не оказался на месте Финдекано! И Майтимо бы не оказался. И Макалаурэ… Да даже Финдарато!

Но раз уж влез в болото, надо было выбираться, и сделав вид, что собирается бросаться в атаку, Финдекано в последний момент отскочил назад, а потом снова ринулся на противника. Глорфиндел спрыгнул с фонтана, развернулся и блокировал удар. Сталь оглушительно зазвенела, полетели искры. Клинки заскрежетали, лезвия поползли одно по другому, и бойцы разошлись.

Глорфиндел изящно крутанул меч, сделал ложный выпад и, отпрыгнув, с размаха ударил Финдекано по плечу, развернув меч плашмя.

— Я бы ранил тебя, если бы хотел, — развел руками золотоволосый Нолдо, отступив на безопасное расстояние и тут же атакуя снова.

Финдекано увернулся и, поднырнув под клинок, схватил левой рукой противника за правое запястье, выворачивая ему локоть и плечо. Глорфиндел, словно не чувствуя боли, развернулся, не выронив меч, а перехватив его в левую руку. Снова удар плашмя, на этот раз сверху, по наплечнику. Однако движения эльфа стали чуть медленнее, Финдекано это заметил, и, замахнувшись, отбивая выпад, приложил противника кулаком в челюсть.

Глорфиндел почти увернулся, удар получился недостаточно жёстким, чтобы сбить с ног, но щека мгновенно посинела и вспухла. Рассмеявшись, воин короля, раззадоренный пропущенными ударами, снова крутанулся на месте, отпрыгнул и, зайдя с боку справа, ткнул рукоятью меча противника под рёбра.

Финдекано согнулся, теряя равновесие. Глорфиндел отступил, и вдруг в толпу ворвалась растрёпанная и побагровевшая от злости Эленнис.

— Не смей причинять вред члену королевской семьи! — заорала она на брата. — Иначе будешь иметь дело со мной!

— Отойди, Эленвэ, — Глорфиндел не посмотрел в её сторону, дожидаясь, когда Финдекано разогнётся и сможет продолжить поединок.

— Не отойду! Знаешь, братец, я предупреждала.

Принц выпрямился и, выдохнув, замахнулся мечом, целясь в торс. Глорфиндел парировал изящным движением снизу вверх, и вдруг ему в висок прилетел камень размером с кулак. Потеряв равновесие, эльф опустил меч, клинок Финдекано соскользнул и вонзился военачальнику короля в бедро, войдя в плоть почти на длину ладони.

— Эленвэ… Что ты наделала?! — ужаснулся сын Нолофинвэ, выдергивая клинок и бросаясь зажимать рану, из которой фонтаном полилась кровь.

Глорфиндел выронил меч и, зажмурившись и сжав зубы, сорвал с себя плащ, разрывая его, чтобы сделать подобие бинта. Со сдавленным стоном повалившись на камни площади, эльф попытался сам перевязать рану, но сознание поплыло, руки перестали слушаться, взгляд расфокусировался. Финдекано схватил обрывок плаща, стянул ногу Глорфиндела, чтобы тот не истёк кровью. Закрыв глаза, бледный, словно мертвец, воин замер на камнях площади.

Эленвэ исчезла из вида — возможно, побежала за лекарями.

Побелев, как полотно, Аракано бросился вперёд, сел рядом с раненым товарищем и стал осторожно хлопать его по щекам:

— Не теряй сознание! Держись! Сейчас придёт помощь!

Военачальник Нолофинвэ, морщась, приоткрыл глаза и попытался сесть, но снова со стоном повалился на камни. Подбежавший Эктелион подхватил его голову, положил себе на колени. Глорфиндел судорожно сдавил окровавленной рукой ладонь друга, а другой зажал рану.

Финдекано поднялся и вытер клинок. Он знал — помощь сейчас придёт, оставаться здесь смысла больше не было. А желания — тем более.

— Уходим, мои верные воины, — сказал он, разворачиваясь. — Нас ждут границы города. И коварные Тэлери короля Ольвэ.

Глорфиндел, громко выдыхая сквозь стиснутые зубы, сжимая ладонь друга и дрожа из-за большой кровопотери, с трудом приоткрыл глаза и посмотрел вслед уходящему принцу.

— Заживёт нога, — простонал он, — повторим.

Примечание к части Комикс от Анастасии Миненковой https://vk.com/wall-195887723_570

"Герой"

— Проснулся, герой?

Слова, произнесенные нежным голосом, с почти не звучащими нотами спрятанной глубоко в сердце печали, ворвались в хрупкий полусон, и Глорфиндел, открыв глаза, усмехнулся. Герой, да уж…

Знахарка, раньше служившая Анайрэ, а теперь уходящая вместе с королем в Средиземье, подошла вплотную, наклонилась, и запах душистых трав окутал лежащего в постели эльфа.

— Выпей, — произнесла Митриэль отрешённо, словно думая о чём-то своём, не о лечении раненого. — Наверное, злишься на сестру.

Глорфиндел расплылся в улыбке, и в ней не было ни обиды, ни злости.

— Однажды, — негромко ответил эльф, — я сломал ей запястье. Случайно, конечно. И вообще, она первая начала драку. А ещё у Эленвэ есть очень некрасивый шрам на бедре. Как думаешь, кто в этом виноват? Так что мы теперь квиты.

Митриэль покачала головой: вроде бы взрослые эльфы, а всё как дети.

Глорфиндел, видимо, случайно двинул раненой ногой, потому что вдруг вздрогнул и со сдавленным коротким стоном сквозь стиснутые зубы вжался в подушку, выгибая спину.

Поднеся к носу страдающего от боли эльфа тлеющий пахучий листок, Митриэль отодвинула одеяло. Повязку пора сменить, значит, надо взять мазь. Эту, в банке голубого стекла.

Осторожно снимая пропитавшийся кровью бинт, знахарка вспоминала, как Морифинвэ заманил её на свой корабль, собрав там всех раненых, кого только смог разместить. Это был очень красивый поступок, и Митриэль надеялась, что Феаноринг действительно хочет помочь всем этим эльфам, а не просто приготовил ловушку для желанного тела.

Митриэль не хотела верить, что Карнистир испытывает к ней что-то, кроме плотского желания.

— Я слышал, — Глорфиндел страдальчески улыбнулся, сжимая в кулаках одеяло, — ты хорошо плаваешь.

— Мне просто повезло, — знахарка не хотела вспоминать о неприятном, особенно обрабатывая свежезашитую кровоточащую рану: рука может дрогнуть.

— Выбраться из моря в шторм — это подвиг! — без тени насмешки сказал Глорфиндел, со вздохом закрывая глаза.

— Шторм мне помог, — отозвалась Митриэль, осторожно смазав края раны и начав накладывать свежий бинт. Словно опять на том проклятом корабле! Только тогда раны были другие: рваные, с висящей лоскутами кожей, либо крестовидные, оставшиеся