поставить здесь статую. Они заботятся о Костанце только потому, что могут извлечь выгоду из ее памяти. Аттракцион. Я не могу допустить, чтобы это случилось с нашим лугом. Мне все равно, что они обо мне думают, я так и сказала, что они все испортят.

Саша кивнула. — Я представляю. Вы, наверное, Ирма, то есть синьора Ирма?

Конечно, призрак ведьмы не появляется в таком нелепом одеянии. Но если Костанца выглядела так, как ее потомок, с поправкой на эпоху, конечно, то не удивительно, что ее считали стрегой.

— Ты согласна со мной? — женщина внимательно рассматривала Сашу.

Она кивнула. — Это луг так прекрасен, что его нельзя уродовать.

— Так пойди и скажи нашему мэру.

— Он вряд ли меня послушает, я приезжая. Я и в Тоскане живу совсем недавно.

Женщина шагнула вперед, заглянула прямо в глаза Саше, девушка даже не успела отскочить.

— Нет… — Казалось, Ирма потерялась в каких-то далеких мыслях. — Ты не приезжая.

— О, уверяю вас, что я приехала издалека.

— Но не совсем, — сказала Ирма, все еще глядя на девушку, как будто пронзала взглядом насквозь.

— В каком смысле?

— В том смысле, что ты дома.

— Почему вы так решили? — Улыбнулась Саша.

— У меня есть талант к таким вещам.

— Ну, я чувствую себя здесь как дома. По правде говоря, я всегда любила Тоскану.

— Ты видела ее кота? — Внезапно спросила женщина.

— Э… что?

— Ты видела ее кота, не так ли?

— Я видела здесь кошку, совсем недавно.

— Ее дух снова в движении… Пора освободить ее. И единственный способ сделать это — узнать правду.

— Правду о чем? Что вы имеете в виду?

Вместо ответа Ирма повернулась и быстрыми шагами направилась прочь.

Сашино сердце колотилось, пока она не услышала гудок автомобиля. Лапо сигналил ей с обочины дороги. И она побежала к машине еще не зная, что скажет мужу, но в полной уверенности, что ей только что поручена миссия докопаться до правды. Вот только какой? Неужели разгадав загадку платья она узнает, была ли Костанца на самом деле ведьмой, или ее повесили безо всяких оснований, как и десятки других женщин, обвиненных в колдовстве просто за то, что они разбирались в травах и умели помочь больным?

— Так что сказал Массимо? — Поинтересовался муж.

— Была метка. Нарисована маркером за правым ухом.

Лапо усмехнулся: — Интересно. Надеюсь, ты не веришь в проклятье ведьмы, которая рисует метки маркером? — Но тут же стал серьезным. — Точно за правым ухом?

— Да, так он сказал. А почему ты спрашиваешь?

— Потому что проверял пульс на шее справа. И никаких меток там не было.

Глава 12.

Они чуть не пропустили дорогу к вилле Мерравалле, так как указатель почти зарос высокой травой. Узкая дорога, где еле помещался автомобиль, резко изогнулась влево, прежде чем открыться в большой гравийный двор.

Дом в глубине двора никак не походил ни на баронский дом, ни на виллу. Может, его стены и были в хорошем состоянии, как говорила Симона, но черепица на крыш13е вся развалилась, двери покосились, ставни на окнах отсутствовали. В этом доме не может жить баронесса, а тем более, водить экскурсии! Он выглядит совершенно заброшенным.

Они вышли из машины, обошли дом и оказались во внутреннем дворе. Нет, никогда этот дом не мог быть дворянской резиденцией, это просто ферма, выстроенная из местного камня, кропотливо очищенного от земли.

С этой стороны дверь хотя бы выглядела солиднее. Лапо позвонил в колокольчик. Ждать пришлось долго, они уж решили, что баронессы нет дома, когда услышали скрип ключа в замке. Дверь открылась.

— Да? Высокая пожилая женщина подозрительно смотрела на гостей. — Что вам нужно?

— Мы здесь на экскурсию, — сказала Саша. — В брошюре сказано, что вы открыты по пятницам с часу до трех.

— Я знаю, какой сегодня день, — отрезала женщина. — Я еще не в маразме. Вам лучше зайти. Я не могу позволить себе отапливать двор.

Она поманила в сырой вестибюль, освещенный парой настенных бра. — Вы разденетесь?

Саша и Лапо посмотрели друг на друга и кивнули. Внутри было ненамного теплее, чем снаружи, но правила хорошего тона… это же не музей, а жилой дом.

Баронессе, должно быть, около восьмидесяти. Ее спина была прямой, а серые глаза ясными, но руки, скрюченные и с прожилками вен, выдавали возраст. Одета женщина нелепо, в мешковатую твидовую юбку и бледно-голубую блузку, застегнутую на все пуговицы, вокруг воротника вилась нитка жемчуга. Поверх блузки надет потертый мужской жакет из плотной шерсти с закатанными рукавами.

Лапо вытащил кошелек.

— Двадцать евро, верно?

— За экскурсию. С каждого. Прохладительные напитки оплачиваются отдельно, а часовня сегодня закрыта.

Великолепное произношение и тон с оттенком превосходства никак не сочетались с нарядом из ближайшего благотворительного магазина. Женщина взяла купюры и сунула их в карман шерстяной куртки с таким выражением, словно ждала, что они потребуют деньги назад.

— Начнем?

Продвигаясь дальше, куда-то в темноту, она начала монотонно говорить:

— Добро пожаловать на виллу Мерравалле. Я баронесса Элена Мерравалле, вдова барона Маурицио Мерревалле, шестнадцатого владельца виллы. В 1539 году дом был приобретен синьором этих мест Чезаре Полинори, но он не смог произвести наследника и вскоре собственность была снова продана семье моего мужа, которая и жила здесь до сих пор.

Дама привела посетителей в длинную узкую комнату со стенами из обработанного камня и замысловатым потолком с балками, который остро нуждался в реставрации. В комнате пахло плесенью и неудивительно, каменные стены покрывали пятна грибка.

— Это большой зал, самая старая часть дома, построенная монахами-бенедиктинцами в 1412 году.

Комната была пуста, за исключением длинного стола из грубого дерева и резного буфета из темного дуба. Место буфету несомненно в музее, даже в его нынешнем состоянии. Балочный потолок протекал, вода стекала по резной дубовой столешнице и фасаду, из-за чего старое дерево разбухало, а старая восковая отделка белела. Этот ценный антиквариат нуждался в спасении, как и его владелица.

В большом зале было холодно, как в холодильнике. Саша с трудом запихала онемевшие пальцы в карманы джинсов.

Пройдя дальше по темному коридору, баронесса показала гостиную с разрушенным камином, выщербленными стенами и остатками того, что могло быть китайскими шелковыми настенными покрытиями. Портрет красивой женщины с темными кудрями висел над каминной полкой.

— Реставрацию здесь надо проводить без перерыва, двадцать четыре часа в сутки, — не выдержал Лапо.

Саша подумала, что хозяйка обидится, но она лишь кивнула. — Главное — не допустить попадания воды и убедиться, что электрика не загорится. А затем, увидев