чем-то в книге. Но когда оказываешься в месте, где действительно происходили какие-то события, ты воспринимаешь все совершенно по-другому. Люди со страниц книг и хроник словно оживают. Наверное, в таких местах особенная энергетика. Ты понимаешь? У тебя наверняка нет таких ощущений, ведь ты родился в местах, где история на каждом шагу, и история человечества, и более мелкие события. Что говорить, у тебя дом с историей многих поколений твоей семьи.

— Понимаю. Ты очень хорошо сказала. — Он присел, чтобы прочитать надпись на большом камне возле дерева. — «Здесь лежит Костанца да Лари, вдова Франческо да Вернио, несправедливо обвиненная в колдовстве и судимая судом святой инквизиции в ноябре 1594 года, повешенная на этом месте. Пусть человечество извлечет уроки из своих ошибок, чтобы история не повторилась».

— Вы обещали рассказать о проклятии. — Дрожь исчезла и Саша вновь готова была слушать старую историю.

— После того, как Костанцу повесили и в дополнение сожгли ее тело, одна из жительниц деревни уверяла, что в полночь увидела Костанцу, бегущую в темноте среди грома и молний и призывающую злых духов на деревню. А местный житель, который и написал донос в инквизицию, сказал, что стрега прокляла его на рассвете. Когда Костанцу привезли в деревню, чтобы казнить, он пришел к амбару, где ее держали, поговорить с ней, помолиться за ее душу. Но она указала на него пальцем, выплюнула проклятье и сказала, что ее смерть будет отмщена много раз. В нашей деревне все помнят наизусть его записи в дневнике. — Хозяйка пансиона откашлялась, и понизив голос, продекламировала:

«Ведьма говорила и шепотом сказала: справедливость будет вершить свой смертный приговор в такую ночь, как эта, черную, как чернила, на многие века вперед. Мой дух будет приходить снова и снова и уничтожать того, кто погубил меня.»

— С ним что-нибудь случилось? — поинтересовался Лапо.

— Он встретил безвременную смерть прямо здесь, у подножия этого дерева, через год после смерти Костанцы. Его нашли мертвым.

— В ночь, черную как чернила?

— Вы угадали. К этому времени он начал понемногу сходить с ума от беспокойства о проклятии. За несколько дней до своей смерти он написал в дневнике, что видел кота Костанцы

— Кота? — Саша покосилась в сторону густой травы, где исчез кот.

— Погодите, это еще не все. Костанца сказала, что все жертвы проклятья из его рода будут нести отвратительную метку, из-за которой ее посчитали ведьмой.

— Ведьмина метка? Рог козла?

— Да. Все это записано в дневнике. А сам дневник хранится в местной церкви.

— И когда этот человек умер, на нем была метка?

— Легенда уверяет, что была. Тогдашний священник в своих записях был осторожен, он написал, что Просперо, так звали доносчика, был проклят и проклятье привело к его гибели.

— Как-то жутковато.

— Но это не единственная смерть. Пятьсот лет его потомки мужского пола умирали преждевременно неестественной смертью, не дожив до сорока пяти лет. У Просперо был сын Джованни, у того сын Томмазо, и так цепочка дошла до сегодняшнего дня.

— И у всех были метки?

— Ну…точно мы не знаем, но, конечно, ходили слухи. Эти люди умирали в аварии с экипажем, от сердечного приступа, становились жертвами убийства.

— Возможно, это совпадения, — пожал плечами Лапо. — Не от страха же они умирали.

— Среди них был адвокат, умерший в 1834 году, полицейский, умерший на рубеже веков в 1901 году по пути в суд, чтобы сдать вора.

— В деревне реально верят в проклятие?

— Ведьмины проклятья всегда интересны. Особенно теперь, когда решили сделать из этого туристический бренд. Понятно, что прошло пятьсот лет и не так уж много смертей можно было бы приписать проклятию, вы правы, все они могли быть просто совпадениями. Вероятно, так оно и есть. Но мысль о том, что проклятие сбудется, гораздо веселее. Все эти смерти были в этой семейной линии и все мужчины, Кто знает? Может быть, Костанца была не только целительницей, но и настоящей стрегой? Вот почему ее история так интересна! В последние мгновения своей жизни на этой земле она наложила смертельное проклятие. Может, это было своего рода признанием вины? Я имею в виду, если она была ведьмой…

— А как фамилия этой семьи, потомков Просперо?

— Его звали Просперо Маттео ди Якопо, а фамилия потомков, с тех пор, как в Тоскане появились фамилии — Пикколо.

— Что??? — Саша разинула рот. — Вы хотите сказать, что…

— Вы тоже читали в газетах? Последний мужской потомок этой семьи недавно был убит. И отец его умер, не дожив до сорока пяти лет. Оступился, рухнул со скалы и сломал себе шею.

Саша схватилась за телефон. Но звонить при хозяйке гостиницы не хотелось и она умоляюще посмотрела на Лапо.

Муж, как всегда, понял ее без слов.

— Спасибо за рассказ. Нам пора на экскурсию в поместье Мерравалле, давайте я провожу вас и возьму машину. А ты погуляй пока по лугу. Дойдешь вон до той дороги и я тебя там подхвачу, — он улыбнулся Саше, забывшей про недавние страхи и сгоравшей от нетерпения услышать инспектора Массимо.

Девушка смотрела, как Лапо с женщиной исчезают среди деревьев. Схватилась за телефон.

— Да, странно, что ты спросила. Была такая отметина. Что значит, от чего, нарисована маркером за правым ухом. — Сказал инспектор. — А ты откуда узнала?

— Приеду-расскажу. Это связано с одной легендой о проклятии.

— И как я мог подумать, что мы расследуем обычное убийство, — ехидно заметил Массимо. — С тобой свяжешься, значит дело будет странным, да?

Саша повесила трубку. Солнце светило вовсю, и ветер стих, но по спине снова пробежал холодок.

— Это ты, Костанца? — Тихо спросила девушка, обернулась и чуть не заорала.

Перед ней стояла сумасшедшая на вид женщина с яркими серебристыми волосами, коротко подстриженными и торчащими во все стороны, одетая не по мартовской погоде в развевающийся малиновый топ поверх розовых и черных полосатых леггинсов и яркие зеленые ботинки.

— Что вы здесь делаете, синьорина? — резко спросила женщина.

— О, привет. Извините. Я рассматривала дерево. Мне интересна история ве… Костанцы да Лари.

— Почему она тебя интересует?

Тут только Саша заметила, что у женщины ярко-зеленые глаза. Ей в голову пришла нелепая мысль, что кот, которого она видела ранее, каким-то образом превратился в эту женщину.

Странная женщина закатила глаза. — Ты одна из этих туристок, кто будет платить деньги, чтобы посмотреть на место чьей-то смерти? — Голос звучал сварливо, но больше не сердито, скорее обреченно.

— Нет, я просто хочу узнать правду о Костанце.

Женщина кивнула, все еще хмурясь.

— Представьте, что у них, этих идиотов в муниципалитете, хватило наглости задумать