нос и подмигнула. – А потом, наверное, вообще свалю из Лурда в какую-нибудь глушь.

– Зачем же в глушь? – подивилась, по-новому взглянув на соседку.

– Я не настолько спятила, чтобы всю жизнь подчинить дрянной способности. Я хочу просто честно работать. И быть подальше от всей этой фальши.

– А что ты чувствуешь сейчас? – я окинула взглядом академические просторы.

Био-маги в ритуальном танце пытались поднять высаженные ночью ростки, купол серватория привычно сверкал золотом, розовые ярмы бросали резные листья в осенний ветер, на главной дороге обменивались утренними колкостями студенты…

– Чувствую, как Квентана распирает от самодовольства. Как у ректора Клэя ноет живот после переедания. Как у тебя щиплет губы от поцелуев. Как декан Чейз пытается устроить самовозгорание. Как Анхеля подташнивает… Вон он, идет мимо Риз.

– Огхарреть…

И вовсе у меня ничего не щиплет!

А Чейз где-то здесь, да? Я огляделась, стараясь сильно не вертеть головой. Но никого интересного, тяготеющего к возгоранию, не нашла.

– Ну что, тебя еще удивляет, почему я не пошла к Горди? – насмешливо уточнила «ежиха».

– И слава Сато, что не пошла…

Глава 10. Танцы на воде

Мысль о том, что в закромах Веера есть мир, в котором нельзя мечтать, отозвалась в теле как-то нездорово. Ворох запретных желаний тут же сконцентрировался внизу живота и тяжелым грузом потянул мое сонное тело к лурдской земле.

Каждая мышца требовала немедленной реализации грез. Воплощения в жизнь фантазий. Словно завтра мне грозило провалиться в портал, покрыться липкой чешуей и навсегда застрять в Тантале! Может, зеленое существо из кошмара – не прошлое, а будущее? Мое?

Ерзая на скамье, я отсидела три положенные лекции. В конспектах появилась новая порция цветочков, сирра Фервина похвалила за бережное отношение к сафаэлю… За полусферу до конца занятия я умудрилась соорудить ему из бумаги крошечное гнездо. Почувствовав себя важной птицей, мотылек крутанулся в жесте, который трикс Ризраэль расценил как неприличный, и устроился на импровизированном ложе.

От обрывочных теорий, рождавшихся в следующий час под пророческие напевы сирры Лавли, пухла голова и грозились отвалиться уши. Выходит, двадцать лет назад моя мать ухнулась в мир джиннов…

Но почему так долго не могла вернуться, если тарьевый жемчуг был заряжен, а карабины крепко пристегнуты? Если межмировые тросы тянули ее обратно в Сеймур?

И что случилось в портале со мной? Метка не закрепилась, порвалась – это значило лишь одно. Бездна (сумасбродная квахарка, действующая в тесном сотрудничестве с богиней Судьбой!) меня отвергла. Не пожелала видеться дальше, отбросив на обочину Междумирья как лишний, давно позабытый рудимент.

После легендарного возвращения матери предлагали сумасшедшие деньги. За рассказ о Тантале, за автобиографические зарисовки, за лекции о местных жителях. А она молчала, словно в горле застрял хавранский дикобраз. Или еще что, колючее, горькое и неприятное. Вроде вины или вселенской грусти.

Вечер спустился на Лурд раньше обычного. В аудиторию заползали синие сумерки, за окнами стелился плотный туман. Лес трещал, гудел в унисон прорицательским напевам. Под натиском ветра тонкие молодые ярмы сгибали розовые стволы аж до земли.

В такую погоду хорошо бы забраться под пушистый плед с клыкастым романом. Или с жарким Героем, который великодушно воплотит парочку прочитанных сцен в реальность…

***

Отмахиваясь от голубого морфо, взявшегося меня преследовать, я пробиралась темными коридорами в ректорское крыло. Деканат утопал в черном мареве: миссис Фиггинс перед уходом погасила светильники в приемной. От мотылька тянулся зыбкий голубой след, оставляя призрачный ориентир, и я шла буквально на ощупь.

Чейз еще был тут, в своем кабинете. Стоял перед открытыми створками в одних брюках со свесившимся ремешком и потрошил шкаф на предмет свежей рубашки.

– Я вынуждена признаться, что теперь не очень понимаю… «расклад», – прошептала, находя отражение куратора в небольшом зеркале на внутренней стороне дверцы.

С обреченным вздохом Адамиан бросил свою затею и вернул вешалку с чем-то нелепо-голубым на место.

– Мм? – промычал, всем видом демонстрируя недоумение.

Его розовая россоха отреагировала на наше вторжение куда эмоциональнее. Выгнула спину колесом, вздыбила шерсть на полосатом хвосте, фыркнула, соскочила с зеленого дивана… и принялась с азартом отлавливать призрачного сафаэля. Мотылек игриво закружил над ее носом, не даваясь в лапы и вызывая приступы раздраженного шипения.

– Это снова была одноразовая акция? – я флегматично похлопала ресницами и примостилась на краешек стола. – Но раз они все-таки имеют свойство повторяться, может, у одноразовых акций есть какой-то график?

Если бы не записки проходимца об ужасной Тантале, запрещающей людям мечтать, я бы припрятала желания поглубже. Честное сеймурское! Но сейчас я будто стояла на краю обрыва, готовая сорваться в бездну. И знала, что с той стороны – ничего. Безрадостная, безвольная пустота.

А Герой – горячий, как впитавший летний зной камень, – он тут вот. Желанный такой, красивый, дразняще пахнущий. И без рубашки.

– Иветт… я сейчас немного… – скованно пробубнил Чейз, бросая тоскливый взгляд на перламутровый конверт с сорванной печатью.

Я бросила не менее тоскливый взгляд на рельефную спину с вогнутой ложбинкой позвоночника. На правой лопатке отыскались три розовые полоски, оставленные чьими-то ногтями. Подавив в себе ревнивый вопль, я часто-часто заморгала… И вспомнила, что это были мои.

– Х-ш-ш! Ффшш! – россоха загнала мотылька под диван и азартно скребла когтистой лапой по ковру.

– Эйна, уймись, – свирепо зыркнул на негодницу Чейз и вернулся к вешалкам. – Мисс Рэйвенс, давайте поговорим о «раскладах» завтра? Это не на пару минут беседа.

Грудь заполнилась несогласием, точно ядовитым газом. Завтра меня может похитить очередной иллюзорный тхэр. Или отравит иномирский яд. Или портал какой-нибудь засосет! Если уж желать, то сегодня и сполна…

– Сир Чейз, я… – воздух в горле свернулся в тугой шарик и застрял. – Умм…

– Чего вы хотели? – обернулся через плечо.

– Хотела… остаться у вас сегодня. На ночь, – просипела в безумном припадке искренности.

В конце концов, в прошлый раз это сработало!

Я подошла к шкафу и, чтобы хоть чем-то занять дрожащие руки, принялась перебирать вешалки с запасной одеждой. На случай катастроф.

– Видимо, не слишком сильно хотели, раз мы еще не в спальне, – усмехнулся Адам и протянул палец к моей краснеющей щеке. Потер с таким усердием, что я заволновалась.

– Что там такое? Грязь? – тоже на всякий случай потерла.

– Я просто решил проверить кое-что, – прохрипел Чейз, нависая над моим носом. – Хм… нет, ни гхарра не работает.

– Я слишком откровенна? – спросила прямо.

– Не слишком, – он качнул головой и забрал из моей руки вешалку с новой рубашкой. – Я сейчас тороплюсь.

– Куда?

– На званый ужин к лорду Келси.

– Там, полагаю, будет все, чтобы утолить ваш голод? – уточнила с вызовом и обиженно прикусила губу. Стало больно чуть не до слез.

Все мои робкие желания, и высказанные, и тайные, рассыпались серым прахом. И даже без участия его фирменных огнешаров.

– Иветт…

Теплый палец прошелся по подбородку и осторожно выправил закушенную губу. Погладил освобожденную торопливо, стряхнул темно-красную прядку с моего