Спали мы по-прежнему вместе, и каждый раз дроу вскакивал утром раньше меня. Именно вскакивал. Видимо, боялся повторения казуса, который случился в первый день, когда я завалилась на тёмного и едва его не придавила. Зато ночью Наполеонушка ничуть не стеснялся и прижимал меня к себе, как ребенок любимого плюшевого мишку. Несколько раз я просыпалась и пробовала отползать (потому что лежать в одной позе было жутко неудобно), но дроу сквозь сон ворчал и прижимал меня еще сильнее.

– Надо было тебя Ворчуном назвать, – усмехнулась я однажды, когда тёмный опять что-то недовольно прорычал, подполз обратно и забросил на меня не только руку, но и ногу.

Я не особенно обольщалась по поводу своей привлекательности, просто по ночам в горах довольно холодно, а одеяло у нас одно. Как-то так получалось, что в перетягивании одеяла во сне побеждала всегда я. Ночью дроу замерзал, а потом подползал ближе и вцеплялся в меня, поскольку я была сосредоточием тепла. Видимо, ему снилось, что кто-то забирает у него обогреватель, и он всеми способами выражал несогласие.

За это время я привыкла к Наполеонушке, а он – ко мне. Пожалуй, это был самый веселый период сбора трав. Тёмный расслабился, стал чаще улыбаться и больше разговаривать. Несмотря на приятное соседство, мы оба понимали, что скоро придет время расставания. От кого бы дроу ни скрывался, рядом с пещерами его все равно найдут. Единственный выход для него – это уйти подальше и как можно скорее. Он уже почти восстановился, значит, со дня на день можно отправляться в путь. Мы договорились, что тёмный добудет мне рыбы и мяса, а я наварю ему зелий, необходимых в путешествии, и соберу небольшую сумку с припасами. Через два дня он должен был уйти.

Это был обычный вечер. Я замешивала тесто на печенье, которое так понравилось Наполеонушке, а он пришивал лямки к будущему заплечному мешку. И тут это произошло. Дроу вдруг повалился на пол и застонал.  «Эпилептический припадок! – сообразила я. – Сотрясение мозга не прошло без последствий».

Кинулась к тёмному, чтобы помочь, но, растерявшись, застыла посреди комнаты. Это не было похоже на эпилепсию. Дроу лежал в позе эмбриона, прижав к груди колени и схватившись руками за голову. В глазах плескалась боль, но взгляд оставался осознанным. Я упала рядом с тёмным на колени и дотронулась до его лба ладонью.

– Скажи, как тебе помочь? Ну же!

– Уходи, – выдохнул дроу, сквозь сомкнутые зубы. Желваки на его щеках вздулись, он прерывисто дышал.

– Что это? Ты знаешь, что это?

– Да, – прорычал он. – Уходи, ты не поможешь.

Тёмный снова застонал от боли, из носа у него побежала струйка крови. Я метнулась за бинтами, быстро намочила полотенце и вернулась обратно. Дроу заорал. Его тело выгнуло в дугу, пятки заскребли по полу, ладони сжались в кулаки, из его горла теперь вырывался лишь приглушенный хрип. Я попыталась помочь, но сильные судороги не давали правильно расположить тело.

Однажды я видела эпилептический припадок и даже оказывала помощь, но сейчас все было гораздо серьёзнее, гораздо сильнее и страшнее.  Так же внезапно, как начался, приступ закончился. Тело дроу расслабилось, сам он задышал ровнее. Мокрым полотенцем я вытерла выступивший пот и кровь из носа.

Трясущимися руками тёмный перехватил мои ладони.

– Я сам, – прохрипел он.

– Что это было?

Несмотря на некоторые общие признаки, на эпилепсию это не похоже. Он чувствовал, осознавал себя в это время. Руку даю на отсечение, это что-то другое или какая-то местная разновидность.

– Это болезнь? – снова спросила я.

– Нет, – дроу с трудом сел. Руки его тряслись от слабости. – Мне надо идти. Мне надо…

– Ты с ума сошел! После приступа? Ночью?!

– Я вижу в темноте. Мне надо…

– Погоди ты! Надо хотя бы кровь остановить.  Обопрись спиной о кровать, задери голову. Давай я полотенце подержу. Вот так, молодец. А теперь объясни, что происходит.

– Бездна! Я думал, что она поверила в мою смерть. Полагал, что в безопасности. Но после этой атаки…

– Это магия такая? Тебя сейчас магией приложило? – сообразила я.

– Да.

– Значит, тебя нашли.

–  Да, и поэтому мне надо уйти сейчас.  Реза, – тёмный перехватил мои руки и заглянул в глаза, – пообещай, что уничтожишь или очистишь магией все, что имеет отпечаток моей ауры. Остатки куртки сожги, всю кровь с бинтов и полотенец отстирай. Если не получится, сожги. Все мои волосы, если что-то осталось, либо выкини в ручей, либо тоже сожги. Завтра утром проведи обряд очищения. Я дам тебе кристаллы с магией, только очисти тут все. Слышишь?

– Сделаю, как ты сказал.

Стало до жути страшно. Наносная корка высокомерия сейчас слезла с дроу, и он демонстрировал настоящие чувства. Тёмный боялся. Боялся за меня.   

– Дорожку к ручью и площадку, где я тренируюсь, тоже очисть. Га… – он запнулся, – эта гадина далеко, у тебя есть время, но лучше все сделать, как можно раньше. Подготовь все к рассвету и проведи обряд. Слышишь, Реза?!

– Да, проведу, а ты…

– Все вещи, что ты мне дала, я тоже очищу. Когда меня… – дроу запнулся, – даже, если меня поймают, никто не будет знать, о том, что ты помогала.

Я совсем не это хотела спросить, но у меня ком в горле застрял. Идиотка! «Тёмные не умеют быть благодарными». Оказывается, умеют. Что это, как не благодарность? Когда меня… Тля! Он сам не верит, что сможет уйти! Но меня старается защитить. Понимание этого подавляло. 

Какое-то время мы просто замерли друг напротив друга, глядя в глаза, а, может, и в душу. И я ужасно боялась за этого самодовольного, вредного, упрямого тёмного эльфа, а в его взгляде читала страх за меня.

– Мне пора, – прервал наши гляделки дроу.

Он с трудом встал, и на его лице снова появилось хмурое выражение. Минута слабости и сомнений прошла, и тёмный стал быстро одеваться.

– У тебя есть что-нибудь, что поставит меня на ноги? – спросил он.

– Да, есть укрепляющее и восстанавливающее силы зелье. Еще я положила  мазь, она поможет от боли в мышцах после судорог. Вот, – я протянула два флакончика и ложку. – По ложке в день.  А тут остальное.

Остального собралась целая куча. Вроде бы ничего особенного я дроу не давала: маленький котелочек с крышкой, которая могла служить так же и тарелкой; ложка, чашка, несколько важных мелочей, вроде иголки с ниткой и мыла с полотенцем, аптечка, небольшой запас еды. Тем не менее, получилось прилично вещей, но, к счастью, все поместилось в заплечный мешок, который тёмный сшил себе сам.

– Раз у меня не получилось тебя покрасить, придется тебе самому. Я положила специальный порошок и мазь, их нужно смешать в нужных пропорциях. Там написано, как именно. Только следи, чтобы в рану на голове эта субстанция не попадала. – Я суетливо давала дроу последние наставления. Страшно было его куда-то отпускать, но что я могла сделать?