– У меня есть магия?! – я едва не упала от подобной новости.

– Да, я же говорю, – раздраженно повторил маг, – но её недостаточно для того, чтобы быть специалистом.

– Недостаточно для вашего мира, а у нас магии нет, поэтому получить высшее образование и стать медицинским работником может любой.

– Как нет? – удивился Арбикус. – Есть! Твои способности тому подтверждение.

– Может быть, и есть, но в нашем мире магию не используют. Если только какие-то там шарлатаны и гадалки, которые только и делают, что людям головы морочат…

– Погоди, то есть даже если у кого-то есть способности к магии, их не развивают? – перебил маг.

– Да как их развивать? У нас нет колдунов, зато есть наука и техника. Практически все, что вы делаете с помощью магии – и даже больше – мы делаем с помощью науки. Электричество, которое дает свет и на котором работает множество приборов, газопровод, водопровод, телефон, интернет все это у нас есть благодаря научно-техническому прогрессу. Мы летаем за множество километров, изучаем океанские глубины, строим огромные мегаполисы, медицина у нас тоже развита. В чем-то мы уступаем вам, а в чем-то опережаем. Сложные механизмы могут поддерживать жизнь в теле человека продолжительное время. У вас считается отличным результатом, когда маг может сутки питать магией пострадавшего, а у нас люди в коме, бывает, лежат по нескольку лет.

– Невероятно! – во время моего спича Арбикус то и дело посматривал на стол. – Ты не врешь!

Так, похоже, у него тут магический детектор лжи.

– Мне незачем лгать. Я хочу кое-что предложить. Знания моего мира в обмен на помощь. Помогите мне устроиться здесь.

Посмотрев на то, как тут живут люди, и послушав рассказы о деревнях, я решила, что за мага надо держаться. Он единственная возможность устроиться в новом мире с комфортом, который для меня привычен. Ведь никаких перспектив в деревне нет. Мои родители – бедные крестьяне  и не смогут найти денег на обучение дочери.  

– Удачно замуж тебя выдать, значит… – по-своему расценил мою просьбу маг.

Я зашипела, как раскаленное масло на сковороде.

– Никакого «замуж»! Вы поможете мне получить профессию, заплатите за моё обучение, будете содержать, пока я учусь.

– А не много ли ты просишь? – Арбикус недовольно нахмурился.

– Я прошу мало. Очень мало. Мой мир поколениями накапливал знания, я их отдаю за самое необходимое – еду, проживание и обучение. С таким же успехом я могу делиться знаниями с кем-нибудь другим. Да, будут сложности, но вы мне просто не оставите другого выхода, ведь знания – это все, что у меня есть.

– Хорошо, – немного подумав, согласился маг, – но мы заключим магический договор.

Я совсем не выспалась. Воспоминания, которые вызвал дроу своими расспросами, перемешались со сном, и, открыв глаза, я не сразу сообразила, где нахожусь. Наполеонушка проснулся и во всю хозяйничал у печки. Сумел найти магические камни,  разжечь огонь и уже подогревал чайник и вчерашнюю кашу с мясной подливой.

Да, моя новомодная печка могла работать на магии. Уголь и дрова везти высоко в горы накладно. Гораздо выгоднее закупать магические камни у дроу (мне со скидкой их продавали в разы дешевле) и отвозить на подзарядку к деревенскому или городскому магу.

Надо сказать, тёмный управлялся с печкой умело. Интересно, почему так? Готовить не обучен, а печка ему, похоже, привычна. Я задумчиво оглядывала сухощавую, поджарую фигуру в неизменных семейных труселях похоронной расцветки. Худощав, но если откормить, будет очень даже ничего.  У него отличные данные: волосы эти светлые необычные, гладкая смуглая кожа, длинные ноги,  пятая точка тоже неплохая. Сейчас не видно, но я хорошо её помню. Красивый мужчина.

– Слюни с подушки подбери, а то спать мокро будет, – процедил дроу, не оборачиваясь. – Или ты думала, я не замечу, что ты меня хочешь? Даже и не думай, тебе ничего не светит.

«Не для тебя меня мама растила…» – закончила я про себя. В воображении сразу нарисовался кривозубенький, пузатенький мужчинка в очёчках и натянутых до подмышек штанишках. Это изображение наложилось на образ Наполеонушки, дополнившись плешечкой и презрительным взглядом.

Титаническим усилием я сдержала рвущийся наружу хохот и спросила:

– Что даже в голодный год за мешок картошки не согласился бы?

– Нет!

– А за два?

– Нет!

– А за три? – азартно продолжала торговаться я.

– Я не продаюсь, – отрубил Наполеонушка, повернувшись ко мне лицом и гордо задрав нос.

Причем, он встал именно в такую позу, в которой я его представляла до этого. Моё воображение живо обрядило его в тельняшку на пару размеров больше,  растянутые треники и поношенные шлепки. Чтобы не заржать в голос, я закусила подушку, но даже сквозь неё прорывался сдавленный хохот.  От смеха даже слезы на глазах выступили. 

– Что? – хмуро сощурился дроу.

– Расстроилась очень, – всхлипнула я, – вот видишь, плачу.

Наполеонушка недоверчиво на меня покосился.

– Да! Мне грустно и больно, что ты мне не достанешься. Ты ведь идеал моего мужчины! Фигура замечательная: что-то среднее между Аполлоном и велосипедом, – восторгалась я. – А уж какой заботливый! Завтрак приготовил после совместно проведенной ночи.

Конечно, я не обольщалась. Не желание сделать мне приятное, а зверский аппетит после приема зелья регенерации заставил тёмного встать к плите. Удивительно, что он не слопал кашу холодной, но зато печенье доел.

–  Я не готовил, – недовольно буркнул он.

Тёмный сообразил, что я над ним потешаюсь, но никак не мог понять по какой причине.

– Ну, разогрел, это не важно. Главное, завтрак. Не такой уж ты бесполезный, как мой кот. Но и не Матроскин, с другой стороны, – доверительно сказала я, слезая с кровати. – Он и на машинке шить умел и вроде бы даже крестиком вышивал. Так что до Матроскина тебе расти и расти.

– Что еще за Матроскин?

– Кот, Наполеонушка, кот!  – наставительно сказала я и скрылась за печкой, чтобы переодеться.

Как все-таки хорошо, что я его спасла. Поговоришь с ним – и сразу прекрасное настроение и улыбка во весь рот.

– Что значит «кот»? – допытывался дроу.

– То и значит. Животное такое: хвост, уши, четыре лапы. Ты что кота не видел?

– Видел.

– Вот! Кот Матроскин. Как сказал один умный человек: «Был бы у меня такой кот, я, может, и не женился бы никогда».

Это откровение надолго заняло тёмного. Он крепко задумался. Представляю, что за мысли у него в голове. Пока Наполеонушка думу думал, я оделась и взяла ведерки для воды. Уже в сенях меня догнал еще один вопрос дроу: