Приказ кого? Только Дюжева, однозначно.

Ребров окончательно открыл глаза в четыре часа утра не в силах больше уснуть. Он нагрел чайник и высыпав два одноразовых пакетика дешевого кофе в чашку залил все это дело кипятком. Горячая вода сразу окрасилась в ядреный темно-коричневый цвет и начала выделять насыщенный кислый запах, который сразу заполнил собой небольшую комнату гостиничного номера. На ум сразу пришел крепкий аромат колумбийского кофе вчерашней переводчицы с немецкого. К сожалению получившаяся в кружке бурда даже близко не походила на тот превосходный напиток.

Утром на выселении из гостиницы все собрались вместе: Ребров, Хромов, пилот. Василий Иванович после бессонной ночи выглядел так, будто по нему танк проехал. Хромов и пилот были свеженькие, словно огурчики с грядки. Совместный скромный завтрак и в путь.

При прилете на объект Ребров заметил значительные изменения произошедшие за истекшие сутки. Во-первых, на территории лагеря появилась новая группа военных и в отличие от тех солдат-контрактников, которые приехали ранее вместе со всеми, она отличалась своей разнообразной экипировкой, четкой дисциплиной и мобильностью.

— Это военный спецназ, — пояснил Хромов. — Я вызвал их после нашей встречи с шаманом, потому что сейчас непонятно чего ожидать от тех людей за кем отправилась наша группа преследования. Лучше быть подготовленным на все сто, чем потом облажаться.

Во-вторых, Блохин со своей командой начал демонтаж саркофага.

— Сегодня ночью Москва дала окончательное добро на вскрытие объекта и продолжение исследовательских работ, — похвастался разгоряченный работой ботаник. — Нас ждут великие дела!

Почему-то Ребров совсем не удивился, что распоряжение о снятии саркофага пришло спустя несколько часов после событий в Ыллымахе. Несомненно, это произошло благодаря подробному докладу Хромова об обнаруженном ими шамане и его невероятных способностях.

Ребров отозвал Блохина в сторону и вкратце, без ненужных для него подробностей описал ему недавние события.

— Ого! — у Пал Палыча отвисла нижняя челюсть от таких новостей. — Получается, что возможно у этого камня есть вход! Значит Ершов был прав. Здесь может быть Нобелевская премия!

Глаза Блохина разгорелись и что-то обсудить с ним по существу было уже невозможно. Василий Иванович отошел в сторону присев на поваленное дерево. Он засунул руку в карман в поисках таблеток, которые помогли бы снять снова нахлынувшую головную боль, но их нигде не было.

Обшарив все карманы Ребров пришел к выводу, что потерял тубу с таблетками в Ыллымахе, а рецепт на лекарства остался в Москве. Теперь его ждали не веселые дни и ночи. Головные боли были не так страшны. Страшны были сопровождающие их голоса, которые сводили его с ума.

Глава 4

Всех, кроме Горина, силы покинули окончательно. Голод, усталость и сильный эмоциональный стресс вытянули все соки из изможденных беглецов. Смеркалось. Надо было снова уже в который раз разбивать лагерь в тайге и ночевать вдали от дома.

Алексей насобирал сухих веток и развел костер. Люди сели возле огня окружив его плотным кольцом. Каждый задумался о своем.

— Долго еще нам идти? — спросила Света обращаясь в пустоту и не отрывая взгляда от пламени. — Сил уже совсем нет и есть хочется так, что сводит желудок.

Она озвучила то, о чем думал каждый из присутствующих и все это адресовалось Горину.

— Мы слишком далеко ушли в тайгу, и переменчивая погода не дает толком сориентироваться на местности. Если мои подсчеты верны, то в лучшем случае завтра к вечеру нам удастся выйти к городу или по крайней мере в район федеральной трассы, — ответил Алексей, хотя не был уверен в сроках о которых говорил. — Надо еще немного потерпеть.

— А что будет с нами дальше? Потом, когда мы придем в Нерюнгри? — подала голос Настя, которая, как уже давно отметил Горин, вся преобразилась после недавних событий. Она стала чувствовать себя гораздо свободней. Куда исчезла ее пугливость и закрепощенность?

— Я думаю, нам надо обратиться в полицию, — вступила в разговор Марина. Голос ее звучал категорично.

— Это уже не просто бегство от хулиганов. Это убийство! — чуть ли не выкрикнула она.

Тишина повисла вокруг костра.

— Ты абсолютно права. После того что произошло нет смысла прятаться, — эти слова Алексей адресовал своей жене. — Как только доберемся до города сразу обратимся в полицию.

Наконец, утомленные бесконечными переходами люди разошлись по своим палаткам, а Горин остался сидеть возле костра и отвлеченно смотреть в огонь словно пламя могло помочь ему разобраться в самом себе. Что бы с ним ни произошло, но ему нравилось свое новое состояние. Несмотря на то, что он, как и все остальные давно не ел, голода он не испытывал. Он чувствовал себя прекрасно, полным сил. Каждая клетка его организма была насыщена энергией и готова была незамедлительно выполнить любую команду. Хотя, может быть было бы лучше если бы он остался прежним человеком со своими слабостями чем таким, каким он стал, сильным и беспощадным. Алексей не заметил, как задремал, пригревшись у огня.

Саша, сын Горина, так и не смог заснуть из-за постоянных приступов голода. Проворочавшись всю ночь, он вышел из палатки с первыми лучами солнца. За ним потянулись остальные. Лагерь медленно, нехотя просыпался. Утомленные переходами и изнуренные голодом люди с трудом собирали свои вещи сворачивая палатки. Мысли всех сводились только к одному, к еде.

Шерлок, постоянно крутившийся под ногами в поисках пищи и ласки, вдруг яростно залаяв кинулся в кусты. Не прошло и нескольких секунд как он вылетел оттуда со взъерошенной на холке шерстью и застыл как истукан. Все посмотрели на него с удивлением. Но общее недоумение длилось не долго. На поляну перед палатками вышел медведь.

Это был выдающийся представитель семейства бурых медведей весом около полутонны. Его огромный размер впечатлял, а стоявший неподалеку Шерлок казался по сравнению с ним детской игрушкой. По поведению медведя видно было что он не на шутку раздражен. Предметом его раздражения была собака, которая все также неподвижно стояла в нескольких шагах от него. Люди в растерянности и страхе замерли каждый на своих местах. Горин поспешно обдумывал план действий, не зная, как ему правильно поступить.

Поведя головой, медведь зарычал, оскалив огромные желтые зубы. Шерлок все не двигался, замерев словно натурщик перед дотошным художником. Косолапый, озадаченный таким необычным поведением противника, сделал шаг вперед и угрожающе махнул лапой сняв когтями слой травы перед собой. И тут собака зашевелилась. Медленно, словно рассчитывая каждый свой шаг Шерлок пошел вперед. Пес не сводил глаз с медведя словно сам находился в роли хищника, а не добычи.

Косолапый взревев дернулся было навстречу дерзкой собаке