дыхание, ожидая бурю эмоций. Однако Акил безмолвствовал. И когда она подошла к нему, и в машине по дороге домой, и когда они сели в королевскую карету, и во время чаепития. Лишь когда летний дом остался далеко позади, Акил соизволил взглянуть на жену.

— Я предполагаю, что команда по связям с общественностью ввела вас в заблуждение, говоря о необходимости посещения короля по доброй воле. — Его голос был таким же холодным, как и глаза.

Тоби попыталась держать себя в руках, даже не вздрогнула.

— Вообще-то, Акил, это была моя идея. Они хотели, чтобы ты взял на себя ответственность и встретился с королем, но это сделала я. Идея просто отличная. Он же твой отец, как-никак.

Акил фыркнул, не меняя выражения лица.

— Он даже не узнал меня, полагая, будто Малик еще жив, а ты — подросток. Его уверили в том, что он выздоравливает и скоро вернется в столицу. Отчасти это так, рано или поздно он туда вернется, но уже в гробу.

— Но…

— Не позволяй себя одурачить, Тоби, — холодно выговаривал Акил.

Ну, уж это слишком!

— А ты не позволяй навредить себе бесчувствием, — возразила она. — Он пожилой человек, Акил. И болен. Лишился всех удобств, поскольку вы заперли его в том доме, вдали от всех остальных.

— Старик живет в своем любимом летнем домике, где за долгие годы случилось много всего хорошего, за ним присматривает персонал, с которым отец знаком десятилетиями! — Акил повысил голос. — Я перевез его, потому что наше сосуществование в главном дворце стало бы полностью дестабилизирующим! Он сошел с ума, Тоби! Неужели ты думаешь, что ему лучше узнать, что его единственная гордость, его старший сын умер. А он сам не в состоянии править Джоборо? И потому сын, которого он презирал годами, занял его трон? Как ты думаешь, что он почувствует, если раскрыть всю правду? Так что твоя идея — глупость.

Глупость? На щеках Тоби появился румянец, голос задрожал.

— Он король.

— Бывший король, — напомнил Акил, и его глаза угрожающе заблестели.

— Я остаюсь при своем мнении. Эта маленькая уступка принесет тебе много пользы, Акил. Встреча покажет, что тебе не все равно, и ты любишь его, несмотря на вашу разлуку.

— Каждый достоин заботы, но любви — нет. У него никогда не находилось времени для меня.

Тоби почувствовала ком в горле и была готова расплакаться. Она не знала, почему так взволнована по этому поводу, и отчасти понимала, что Акил в чем-то прав. Ее больше всего беспокоило полное отсутствие с его стороны заботы об отце. Неужели он действительно так холоден и неумолим?

Акил смотрел на нее яростно и настороженно.

— Я знаю, что ты так поступила, пытаясь помочь, — нарушил он долгую паузу.

— Именно. — Предательские слезы потекли из ее глаз, она украдкой вытерла их.

Акил молча достал из кармана носовой платок.

Она покачала головой.

— Не нужно.

— Возьми.

Тоби послушно взяла платок из его рук и промокнула глаза.

Акил с грозным лицом откинулся на спинку сиденья и скрестил руки на груди.

— Я не хочу, чтобы ты попусту расстраивалась из-за этого человека.

— Я любила его в детстве, Акил, — прошептала Тоби, снова промокая слезы платком. Ощутив приятный аромат, она даже ненадолго прикрыла глаза. В груди что-то сжалось. Что с ней не так? Почему она так эмоциональна в последнее время? — Подобное воспоминание — все, что у меня осталось. Не хочешь мне рассказать, что случилось? Я не могу принимать взвешенные решения, не зная всей истории.

Его словно загнали в ловушку. Акил выглядел злым и обиженным одновременно, потом вздохнул.

— Может быть. Да. Только не сегодня. И ты не вернешься туда, — настаивал он.

Его голос стал спокойнее, переживания улеглись.

Вдруг Тоби напряглась.

— Это приказ?

— Это факт. — Акил привстал со своего места. — Мы не будем больше обсуждать эту неприятную тему, она, похоже, тебя огорчает. И да, ты больше сюда не вернешься. Тебе понятно, Тобилола?

Тоби замерла.

— Ты мне запрещаешь?

— У тебя полно других дел, например, планирование панихиды по моему брату, которой, как я могу заметить, ты пренебрегла, чтобы встретиться с моим дряхлым стариком. Найди способ решить проблему иначе. Или, что еще лучше, доверься мне, я все исправлю, не потворствуя такой ерунде! — Акил молча вышел из машины.

Глава 11

Два дня. Прошло два дня с тех пор, как Тоби сказала ему хоть что-то. Акил уверял себя, что ему все равно, но неприятное чувство, появлявшееся всякий раз, когда он прокручивал в голове спор с ней, вновь возвращалось. В конце концов, у него много дел, и нет времени переживать из-за всего.

После первых церемоний, посвященных коронации, пришло время подводить итоги и устроить разбор полетов. Акил давненько не чувствовал себя таким ничтожным, в последний раз, наверное, еще в школе, когда сравнивал себя со своим гениальным старшим братом. Он проводил ночи в огромной библиотеке, в одиночестве, именно этого ему хотелось больше всего. Малик ничего не изменил за время своего недолгого правления, и призраки тех, кем они были раньше, казалось, насмешливо парили, готовые оценить каждое его действие.

Кого ты пытаешься обмануть?

Ты не сможешь!

Ты потерпишь неудачу, как и всегда.

Пресса, благодаря многолетней пиар-кампании отца, уже выставила его эгоистичным идиотом. Поэтому он тратил все свои силы на восстановление репутации. Приходил рано, работал допоздна, вел себя так, как подобает образцовому монарху.

Спор с Тоби не давал Акилу покоя. Этот неразрешенный конфликт витал в воздухе. Конечно, она не в состоянии понять его отношения к отцу и то, почему он решил изолировать старика. Ей невдомек, почему между ними сложились такие отношения. Даже сама мысль о том, что придется ей что-то объяснять, раздражала его. Ему не хотелось обнажать свои прошлые слабости. Уж точно не перед ней.

Иногда он задумывался, как так произошло, что он обижен на отца и брата. Возможно, причина в том, что он не подчинился. Абьюзеры частенько запугивают своих жертв, твердят, что они сами во всем и виноваты. На Акила нахлынули воспоминания, вердикт терапевтов, которых он посещал много лет назад. Истина давалась тяжело.

За дверью послышался шум. Акил резко поднял глаза. Он ведь выгнал всех из комнаты несколько часов назад. В проеме библиотеки стояла длинноногая фигура. Тоби. В руках она держала поднос. Акил очень удивился реакции своего тела, резко вздрогнул, на лице появился румянец. Он поднялся, чувствуя себя на редкость глупо.

* * *

— О!

Тоби молча вошла в комнату, осторожно