Странный эффект дает дедова самогонка, подумал Дима. У Русалки и так перебои в настроении, и своей дури хватает, а теперь вообще границы размыло. Развезло девицу, проще говоря.

Покричав, она притомилась и закуксилась. Дима сам с собой спорил: зарыдает все-таки или нет? Делаем ставки, господа! Мысли были нехорошие, и ему стало стыдно.

– Говори адрес.

– Я не хочу домой! Ну, пожалуйста!

– Спасибо!

– Издеваешься? А если кругом ехать? Может, быстрей получится, а? Сколько сейчас?

Он кивнул на табло, где светились часы.

И охнул вместе с Русланой. До Нового года оставалось меньше трех часов.

– Я же понимаю, в дороге все может случиться, – зачастила она, – потому и предлагаю не рисковать, а остаться с нами, втыкаешь?

– Я воткну сейчас! Кляп! Кому-то тут! Ты меня достала! Ты же не дура, правда! Куда еще мы поедем, если тебя не ждут, и дом ты не помнишь! Да мы на трассе где-нибудь встрянем сейчас посреди леса, и хороводы будем вокруг елки водить! У меня бензин на нуле! И нервы на пределе!

Она спокойно посоветовала хлебнуть из волшебного бутылька. Такое ощущение, что спецом выводила. Одно движение руки, и девица летит в сугроб, а он – в счастливом одиночестве в город. Если действовать двумя руками, вполне реально придушить. Чтоб наверняка!

Почему-то вместо этого он свернул к заправке.

– Если желаешь, посети дамскую комнату, – разрешил Руслане.

Та фыркнула в ответ совершенно по-кошачьи. И, устроившись с ногами на кресле, заявила, что желает только одного – спать! И проснуться в Березовой роще, добавила уже мысленно.

Дима ушел. Размяться, купить чего-нибудь вкусненького, людей посмотреть, себя показать. А то ощущение необитаемого острова становилось все сильней и сильней.

В магазине была очередь, но он не торопился. Взял себе кофе и гамбургер, со вздохом вспомнив мамины пирожки. И пельмени, которые они все вместе лепили под Новый год. До того, как появились большие деньги и домработница.

Ладно. Родители сейчас вместо пельменей, наверняка, лакомятся лобстерами, закусывая анчоусами. Экзотика его не греет. Он простой, как валенок, однажды и Диана заявила, что в быту Дима примитивный до ужаса. Все равно, что есть, где спать, что носить и проч. Он подумал тогда, что это комплимент. Наивняк, как выразился бы Руслана.

Дима глянул за окно, высматривая пассажирку. С нее станется покурить на заправке. Но знакомой фигуры не наблюдалось. Притомилась девчонка, должно быть.

Он затарился под завязку продуктами и даже шампанское прихватил. Все-таки Новый год. Дома наряжена елка, пусть нет пирожков и пельменей, и не с кем чокнуться бокалами. Не поедет он никуда, ни в Березовую рощу, ни к Валере. А дома зажжет камин, вытянет ноги и будет смотреть на огонь. До следующего года. Примитивный, жалкий, одинокий. На луну что ли повыть?

Вместо этого он взял еще кофе. Магазин опустел, все спешили к праздничным столам, и продавщица тоже весьма красноречиво косилась на часы. Пожелав счастливого нового года, Дима вышел.

* * *

В машине тихо сопели. Он усмехнулся, недоверчиво приглядываясь. Спала, правда. Она спала, свернувшись клубком, как котенок.

Погладить? Или вышвырнуть шкоду вон? Ни то, ни другое не прельщало. Он бросил пакеты назад, сел за руль, вставил ключи, но не стал заводиться.

Почему-то именно сейчас в сознание вплыл очевидный факт: рядом существо женского пола. Необузданное такое существо. Юное и неопытное. Влюбленное, и готовое по этому поводу мчаться на край света, спорить, доказывать, топать ногами, пить самогонку, соблазнять незнакомого парня своими подругами.

Значит, не прельщает она тебя, иронично прозвучало в голове. Ну-ну.

Улыбка сама собой растянула губы. Дима видел спутанные волосы, кусочек щеки, маленькую ладошку, сложенную лодочкой. И потерянно улыбался. Странные вычисления происходили в его голове. Минус на минус дает плюс, это, конечно, неоспоримо. Но с чего он решил, что у нее тоже минус?!

Надо бы узнать поточней.

Если бы принц вместо поцелуя разбудил принцессу вопросом, как бы закончилась сказка?

Дима приподнялся на локте и сделал то, о чем смутно мечтал с тех пор, как она сняла шапку. Дунул на пряди, – разлетелись. Дунул еще – сморщился нос. Он засмеялся чему-то.

Минус на минус равняется плюс?

Пусть во сне она решит, что ее целует принц. Тот самый принц, к которому она так спешила. Быть может, и самого себя удастся обмануть. Или вылечить. Или хотя бы на время забыться.

Дрогнули и поднялись ресницы, и он увидел в бездонной темноте ее зрачков свое отражение. Как близко…

Он стал целовать ее. И она отвечала.

Это было сладко. Это было долго. Это было неожиданно мучительно. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Но руки он убрал. Спрятал за спину, да еще и в кулаки сжал.

Что вдруг на него нашло?!

Они открыли глаза одновременно, словно всплыли на поверхность из мутной воды. И отшатнулись в разные стороны. В карих глазах он прочитал все тот же вопрос: что на тебя нашло?!

Должен быть ответ. Но Дима его не знал.

Первобытный инстинкт? Тоска? Желание развлечься? У нее на лбу отчетливо проступил список вариантов.

Дима помотал головой, читая ее мысли.

– Я не хотел тебя обидеть.

– Я знаю, – серьезно ответила она.

Артур, надрывалось сердце, словно потерянный в лесу ребенок. Ау! Где ты? Ах, Артур, Артур…

Чужие губы забрали нежность, предназначенную тебе.

А на меня-то что напало, лениво размышляла Руслана, откинувшись в кресле.

Неожиданная, непонятная апатия сковала ее ледяной коркой. Ничего, ничего мне не надо, проносилось в голове туда-сюда. А пульс бешено стучал в виски. Парадокс. Снова тело и душа в разладе.

– Мы едем или что?

Вместо ответа он рыкнул мотором. Огни заправки через минуту остались позади.

Руслана хотела спросить, куда именно он намерен ехать, но тут поймала на себе его напряженный взгляд.

– Что?

– Ничего.

– Смотри на дорогу!

– Смотрю.

– Ты на меня пялишься!

Он стиснул зубы. Ну и пялится, и что? Ему хотелось повторить. И продолжить. И почувствовать что-то еще кроме тоски, что свила гнездо в горле, мешая нормально дышать, пялиться на девушек, улыбаться, целоваться, просто жить на полную громкость.

– Дима! Я серьезно говорю! Мне, что, назад пересесть?

– Все нормально.

– Завязывай так смотреть! Ничего не будет!

– Да ладно, – ухмыльнулся он, чувствуя себя дегенератом. Будет! Пусть не с ней, но теперь у него все будет!