– Это подарок? – Усмехнулась Ланка.

– Звони, выясняй, куда ехать. Хватит из себя строить!

Руслана объяснила ему по пунктам. Первое: что ей делать, она решит сама. Второе: звонить некому. Третье: куда ехать, она и так знает. Четвертое…

Она осеклась, и он понял, что сейчас опять зарыдает. Точно, спрятала лицо в ладонях! Плечи задрожали. Да что ж такое, ёперный театр! Увеселительная поездка оказалась. На нервной почве он скоро начнет выражаться как дворник дядя Леша.

– Ты можешь взять себя в руки? Или тебя в сугроб засунуть?

Сквозь всхлипывания донеслось, что ей там самое место. Что она никому не нужна, и даже Новый год не может встретить по-человечески. Не говоря уж о всей жизни в целом. Все кончено!

– Ты эмо! – Догадался Дима.

– А ты гопник!

Сотовый сообщил: Валера звонит!

Руслана перевела дыхание, и протянув ему трубу, деловито уточнила:

– А полностью Валерия, да? Твоя девушка?

– Дедушка!

Дима ответил. Только затем, чтобы услышать нормальный человеческий голос. Удостовериться, что где-то в мире еще остались адекватные люди. Но Валера не убедил его. Он уже явно сидел за праздничным столом, и не бездействовал. Девичий гомон ворвался в трубку, заглушая призывные вопли друга присоединиться к ним.

– Последний заказ закончу, и приеду, – сдался Дима, косясь на Руслану.

Может, правда, ее того… в сугроб? Очень уж созвучны ее рыдания с его собственным нытьем. Себя он презирал, ее жалел, а в итоге ничего хорошего!

– Ты будешь звонить, в конце концов? И родителей с ума свела, и сама изревелась, и парня мучаешь!

– Какого парня? Я к друзьям еду!

– Высокие отношения! Даже не знаешь, где друзья живут!

Руслана попросила, чтобы он перестал орать. Дима попросил, чтобы она перестала валять дурака. Общение налаживалось. Границу они давно перешли, и из случайных попутчиков превратились в двух скандалистов, отдавивших друг другу ноги в трамвае, или пихающихся в очереди.

– Извини, – прозвучало синхронно с обеих сторон.

И повисло насупленное молчание. Пить мировую, закуривать трубку мира никто не собирался.

– Правда, извини, – повторила Руслана, – я просто дико расстроилась! Эти Сосновки, Липовки, и с телефоном затык…

– Разрядился, – перевел Дима для себя.

– Не цепляйся, а? Сколько сейчас времени? Может, успеем еще в Липовку?

– Мы в Липовке! – Он кивнул за окно.

– Ну, в Сосновку! Ладно навигатор, карта хоть у тебя есть?

С другой стороны, зачем? Этот вопрос упал на нее и придавил. Зачем искать, ехать, беспокоиться? И так понятно, что не судьба. Теперь Ланка уже даже не бабочка, таранящая стену, а гусеница, что ползет по рельсам! Очевидный голяк.

Если ты не знаешь, куда плывешь, попутного ветра не будет!

Кажется, так.

– Дай телефон! – решительно сказала она.

Все надо доделывать до конца. Новый год еще не наступил, ага? Есть время бросить судьбе вызов!

Вне доступа: один, другой, третий номер.

Дима между тем пытался выехать. Машина буксовала, и надрывное рычание мотора страшно раздражало Ланку. Для полноты картины не хватало только застрять!

Он попробовал вперед. Руслана продолжала мучить сотовый. Как там? Или пан, или пропал! Сцепив зубы, она окончательно решила, что возвращаться – плохая примета. Лучше встретить Новый год прямо на дороге, чем признать свое поражение. Так она хотя бы будет уверенна, что сделала все.

– Делай, что должен, – вдруг пробурчал Дима, – и будь, что будет!

Мысли что ли читает?! Руслана генеральским тоном велела:

– Дай карту! Сами будем искать!

– Сначала выехать надо!

– А ты вон туда заедь, развернешься, и…

Ой-ой, она забыла, что мужчинам категорически нельзя подсказывать. Разве что на контрольной по алгебре. Если бы взглядом можно было поджечь, от Русланы осталась бы сейчас кучка золы.

Синие глаза метали молнии.

А машина все буксовала. Ланка закурила, чуть опустив стекло и все-таки набралась смелости еще раз намекнуть, что надо свернуть ко двору, развернуться там и нормально выехать.

Дима стукнул по рулю и стал орать. Орал он долго и не совсем бессмысленно. Руслане удалось вычленить несколько внятных фраз. Согласно им выходило, что он научился ездить еще в 12 лет, а кроме того, знает восемь языков, закончил школу экстерном, получил красный диплом, стажируется в Америке, общается с весьма умными и взрослыми людьми, и не позволит какой-то малолетней курице трепать ему нервы.

Курица хихикала в кулак.

Дима заехал во двор, задев шину, вкопанную вместо забора. К дому вела тропинка, а площадка, на которой он пытался развернуть машину, была просто утоптанна. Так что колеса не сильно-то слушались.

– Получается, ты вундеркинд? – Невинным голосом осведомилась Руслана.

– Иди на фик!

Как он устал! Это невероятное что-то! Истерика заразна, оказывается. Нервозность передается воздушно-капельным путем. Реально очень хотелось придушить наглую девицу, у которой настроение скачет, словно давление у больного.

– Подышу свежим воздухом, – сообщила Руслана и выскочила наружу.

Он с удовольствием представил, что сейчас выскочат хозяева и поленом ее, поленом!

А если развернуться быстренько и газ на полную?

Быстренько не получалось. Машина не хотела расставаться с пассажиркой.

Он выглянул в окно:

– Может, толкнешь, раз уж там топчешься?

– Я? Ты серьезно? Давай я лучше за руль сяду, а ты толкай! А хочешь, морально поддержу? Плясать умею, колесом пройтись. Или вот песенки разные знаю!

Она завела дурным голосом:

– Взрослому Димочке холодно в лесу…

– Руслана!

– Валенки теплые я ему снесу!

Старческий голос прозвучал как железом по стеклу:

– Я вот вас сейчас из берданки!

Ланка взвизгнула, кинувшись к машине, поскользнулась и брякнулась. Есть справедливость на свете, мелькнуло у Димы в голове. Но он тотчас устыдился и вышел. Все-таки, девушка. Пусть полоумная, истеричка, гламурно-развязная, но ведь женского же полу. Слабого. А тут – хозяин нарисовался, да не с поленом, а с берданкой. В тулупе, валенках, шапке-ушанке, лихо сдвинутой на бок. Такой пульнет и не почешется. В своем праве, скажет.

– Погодите! Извините! – Дима поднял руки, словно сдаваясь.

В руках старика действительно угрожающе поблескивало что-то длинное.