какие-то тревожные обстоятельства. Когда он уже не жив и это носит насильственный характер – тут приходим мы и поднимаем эти самые тревожные обстоятельства. Конечно, хотелось бы работать впрок, на опережение и на спасение всех от любых случайностей, но… служба, знаешь ли. Раскрываемость, начальство и все такое, о чем ты уже подзабыл. Только давай без обид, разберись пока сам, я уверен, ты сможешь найти своего загулявшего приятеля. Если нет – звони. Я, как всегда, отзовусь.

Сергей молча разъединился. Он в очередной раз набрал телефон Валентины Сикорской, тот был опять вне сети. Такого вообще не бывает: Валентина боится на секунду остаться вдали от телефона. Кому это объяснять…

– Значит, так, – обратился Сергей к своей уже полусонной аудитории. – Подводим итоги. Казенному следствию для того, чтобы отрывать зады от стульев, требуются трупы или как минимум увечья, которые можно потрогать. Мы тут сидим много часов и так ничего и не узнали. Я не виню женщин, у которых нет даже такой возможности, как проникновение в любую тайну по интернету. Это, Петя, не просто камень в твой огород. Это мешок с булыжниками. Если ты уже поел в сто пятнадцатый раз, то, будь добр, пробей все, что можно, по этому номеру. Он не может молчать, если все живы-здоровы. Такое исключено! Ты же слышал: у меня нет веского основания, чтобы разбудить человека и профессионала в своем, возможно, бывшем друге полковнике. Надо искать!!

Петя миролюбиво взглянул на номер Сикорской в телефоне Сергея, кивнул и принялся за работу. Минут через пятнадцать он произнес:

– Да, дела не очень. Этот телефон не просто вне сети. Его сломали. Уничтожена симка. Но он по адресу владелицы. До уничтожения не выносили из квартиры.

– Понятно. Спасибо. Лично мне ясно: это беда. Я еду по адресу Валентины. Как-то войду, если не откроют. Там вообще-то ребенок, мать которого чертова садистка. Основание есть.

– Сергей Александрович, – подняла руку Ирина, как школьница на уроке. – Можно мне с вами? Раз там ребенок, может, и Алексей… И со всеми что-то случилось. Я смогу помочь хотя бы руками.

– Тогда и я, – зевнула Марина. – Я точно помогу, если будет надо.

– А давайте, – согласился Сергей. – Не группа захвата, но группа переживания уже есть.

– Вы все уедете? – радостно улыбнулся Петя. – А можно я останусь и немного посплю? Вы, если что, звоните, я мгновенно просыпаюсь.

– Дрыхни, – покровительственно произнес Сергей. – Главное, оставайся здесь и не отползай от компа и телефона.

Они подъехали к дому с темными окнами, когда уже серел рассвет. Сергей знал код подъезда. Поднялись на второй этаж, он нажал звонок. Никто не открыл, не отозвался. Сергей продолжал звонить минут пятнадцать. Потом повернулся к подругам:

– Я легко могу открыть дверь. Я бы сделал это, если бы не допускал, что тут могли побывать преступники. А так… Смажу картину, Земцов мне не простит. Надо, чтобы кто-то открыл ключом. У них внутренних запоров нет. Вспомнил! Есть такой вариант. Валентина говорила, что, когда они уезжают на дачу, запасной ключ от квартиры остается у слесаря Степана, он проверяет трубы, канализацию. Дом древний: постоянно аварии. Вряд ли она у него отбирает потом ключ. Короче, ждите, я его найду. У них диспетчеры работают круглосуточно и есть дежурка для слесарей. Если его там нет, узнаю домашний адрес и приведу.

Сергей вернулся довольно скоро: он тащил за локоть, практически волоком, недовольного и вроде бы перепуганного мужичка.

– Открывай, – скомандовал Сергей. – И не ломайся. Когда приедет полиция, тебе будет хуже. У тебя на лбу написано, что ты что-то знаешь.

– Ничего я не знаю, – заскулил Степан. – Я просто к ним зашел спросить, не течет ли. Вроде кто-то у них был… Но я не в курсе.

Он открыл замок, все вошли. Степан хотел резво сбежать, но Сергей его вернул, забрал ключ и закрыл дверь изнутри.

– Уйдешь, когда тебе разрешат. Ты понял?

Слесарь остался в прихожей, женщины осторожно, с опаской прошли за Сергеем к порогу гостиной. Там остановились.

Сергей зажег свет во всей квартире, долго осматривал каждый сантиметр площади, мебель и как будто забыл о том, что он не один. Достал мобильник и набрал номер:

– Александр Васильевич, извините за поздний или слишком ранний звонок. Я в квартире своих знакомых. Сутки назад пропал мой приятель. Он опекает женщину с приемным ребенком, это ее квартира. Так вот – тут ни души, а в гостиной на кресле следы крови. На полу тоже. Телефон хозяйки в кухне на полу, он тщательно и сознательно раздавлен явно каблуком. В прихожей курточка и ботинки ребенка, в которых он гуляет… Да, спасибо. Жду. Адрес скину. Славе я сам позвоню.

Сергей посмотрел на Иру и Марину, которые тряслись у порога, и объяснил:

– Это я позвонил эксперту-криминалисту. Вы лучше войдите и найдите место присесть. Подальше от этого кресла. Нам ждать и искать долго.

Затем он набрал номер друга-полковника:

– Ну что, Слава, сбылась мечта идиота. Ты хотел трупов и убийств, так в квартире, где должны находиться бабушка и внук, а также бывает мой пропавший приятель, живых людей нет, а на кресле и полу кровь. И есть тут у меня один стремный свидетель… Да уж, приезжай, пожалуйста, с группой. А я пока с этим типом пообщаюсь.

Степан сопротивлялся недолго. Через пять минут он уже рассказал, что его нашли три незнакомых человека, сказали, что они хотят сделать сюрприз Сикорским, так как являются их друзьями. И попросили позвонить в дверь квартиры и сказать хозяйке о какой-то протечке, типа проверка. Он так и сделал. Они вошли.

– И все. Я больше ничего не видел. Я ушел.

– Они тебе деньги давали? – уточнил Сергей.

– Ну, немного, за услугу. Время все-таки…

– Как они выглядели? Описать можешь?

– Нет, – испуганно сказал Степа.

– Почему?

– Так они же в этих… балаклавах были на мордах… Я думал, шутка такая.

– Ах