Стеллу под подписку о невыезде. Все, о чем она заявила, подтвердилось, но это окончательно с нее не снимало подозрений, разумеется. Параллельные преступные замыслы – почему нет? «Баба, способная на все», – таким было официальное заключение Славы.

Но районный суд принял решение о домашнем аресте Петруничевой на два месяца по делу о соучастии в мошенничестве. Так что пока не скроется. А искать другого заказчика надо, как ни крути.

– Какие добрые люди, меня прям слезы душат, – насмешливо произнесла Стелла, когда ей сообщили, что она имеет право выходить из квартиры только в ближайший магазин за едой. – А я уже была морально готова обои жрать. А если не совсем в ближайший приспичит, то, наверное, придется отпиливать браслет вместе с ногой. Вряд ли его можно снять иначе.

Ей разрешили с компьютера отделения завести себе новую карту вместо изъятой в качестве улики. Перебросила на нее немного денег со счета пожертвований. Она приехала на такси и закупилась в торговом центре рядом с домом едой и алкоголем. Там же купила недорогой, но вполне сносный смартфон. Забежала в ближайшую аптеку за витаминами. Что бы ни произошло, а силы нужно поддерживать. К тому же весна и авитаминоз.

Когда Стелла вошла в квартиру, она первым делом заказала по интернету кремы и маски для лица. Надо было срочно вылезать из шкуры запущенной страхолюдины к тому моменту, когда Земцов вернет ей ноут и айфон. Войти в свой блог можно с любых устройств, но у Стеллы есть сентиментальная привязанность к той технике, которая принесла большую удачу. До того как все к ней вернется, она Земцову минуты спокойной не оставит. Ему, конечно, не допереть, что такое ответственность человека перед миллионами тех, кому он интересен.

А пока у нее типа отпуск. Стелла отмокала в ванне, отъедалась. Алкоголем не упивалась – ни в коем случае. Она его смаковала, как целительный бальзам, наслаждалась вкусом и запахом. Туманить мозги совсем не хотелось. Она передохнет и начнет вспоминать все, что произошло с ней в последнее время, буквально по минутам. Только она сама сумеет вычислить и найти Феликса. И он, конечно, никакой не Феликс. Найти и покарать. Не полагаться же на этих тупаков, которым и пальцем шевелить не нужно для того, чтобы получать зарплату за липовое расследование по делу мошенника Феликса. Стеллу к нему привязали соучастницей, в то время как она чистая жертва, для того, чтобы «раскрыть» дело без преступника. Они просто обвинят во всем ее одну, как делают обычно. И кроме срока, повесят на нее огромный долг.

Приступить к восстановлению событий оказалось непросто. Вернувшиеся силы, согретая кровь разбудили эмоции. Ярость, ненависть и… горькую обиду женщины, которая, возможно, впервые в жизни захотела быть слабой и любимой. Без вранья, имитации страсти, корыстных планов. Наоборот: Стелла даже успела познать такую глупость, как радость быть щедрой и самоотверженной.

Стелла заметила Феликса в одном закрытом заведении со стрип-программой, куда она любила заходить в окружении фанатов своего блога. Людей для реального контакта Стелла отбирала очень тщательно.

Мужчина сидел один за отдельно стоящим столиком и своей внешностью очень выделялся среди постоянных посетителей заведения. Он показался Стелле похожим на Игоря – такой же крупный, надежный, с хорошим, открытым и добрым лицом. Только Игорь был мямлей и маменькиным сынком, а в этом даже на расстоянии ощущалась мужская сила. Если он и был ее подписчиком, то явно не из тех, которые постоянно оставляют комментарии. У Стеллы хорошая зрительная память, она запоминает лица на аватарках. И что самое главное, незнакомец смотрел на Стеллу с явным интересом. И это будило в ней какую-то бесшабашную лихость, веселое озорство, основанные на уверенности в собственной неотразимости.

В какой-то момент девица, которая крутилась на помосте у шеста, оступилась, громко охнула и начала тереть растянутую лодыжку. Стелла вдруг в нахлынувшем порыве вдохновения, на волне необычайной легкости выскочила из-за стола, схватила со спинки ближайшего стула чей-то шелковый ярко-розовый шарф и вылетела на помост.

– Иди пока чем-то замажь, – скомандовала она девице. – А я тут побуду.

Стелла крутилась, изгибалась у шеста, томно застывала в позах, которые ей самой казались невероятно сексуальными и призывными. И да, она тогда ни в чем не сомневалась, просто слышала и видела, как весь зал стонет от вожделения, а во взгляде незнакомца зажигается безумная страсть. Стелла очень удачно оделась в тот вечер: все соскользало с нее на пол, как будто само по себе. Она изящно избавилась сначала от белой шелковой блузки, затем от черных, тоже шелковых брюк. Слетел белой пташкой кружевной бюстгальтер… Стелла грациозно завязала вокруг бедер розовый шарф и артистично выскочила из трусов…

Вспомнив тот свой экстаз у шеста, Стелла не сдержалась и залпом выпила полный стакан виски. Женщина – будь она полной дурой или великой умницей – однажды должна понять, в какой момент она не может верить самой себе. В тот момент, когда ее кровь разогревают, доводят до кипения гормоны. Как черти под котлом в аду.

Дальше незнакомец поймал ее в свои объятия у помоста. Коснулся губами почему-то краешка уха. Только сейчас Стелла сообразила, что она была вся мокрая и от нее несло потом. В полном мороке, причем даже не от алкоголя – она как раз почти не пила в заведении, – Стелла переместилась в темную комнату, на узкую кровать. И там, точно впервые в жизни, не такой уж короткой, она испытала неистовое желание, о каком только слышала, читала, видела в кино. Все в новом любовнике ее заводило до степени блаженной невыносимости: его лицо, руки, даже пальцы на ногах. И сладкой мукой было понимание: Феликс так влюблен, что изо всех сил сдерживает свою страсть, боится сделать ей больно, испугать, утомить. Он так и говорил: «Как же я тебя хочу. Но так боюсь показаться слишком грубым или даже жестоким. Я страшусь тебя оттолкнуть».

Черт бы побрал его лживость и ее куриную доверчивость. Как же: щадил и берег от страсти! Да он ее просто не хотел, в лучшем случае. Если, конечно, она не была ему противна до дрожи. Какая идиотка поверит в подобную лажу? Да вот такая, как оказалось, – та, которая так была уверена, что сама