Кузя не сдвинулась с места, Мрак чувствовал на шее ее тонкиеручонки:

— Что ты делаешь? У тебя там полно противных кошек.

Светлана закусила губу:

— Ах да... Что же делать?

Кузя сказала радостно:

— Собачка будет жить у меня! Я кошек не люблю.

— Нет, — сказала Светлана, кивком подозвала служанку: —Немедленно убрать всех кошек.

Служанка ахнула:

— И даже пушистика Цацу?

Светлана на миг заколебалась. Взгляд ее метнулся к Мраку,служанке, снова к Мраку. Плечи зябко передернулись:

— Цаца очень красиво умывается. Но если бы меня душили на ееглазах, она бы... умываться не перестала.

Так и явились в большую комнату: со стражей, с маленькойКузей, счастливо повисшей на большом черном волке. Рогдай вошел вслед засестрами, он тоже был напряжен, с волка не сводил глаз.

Мрак прошел к большому ковру посреди комнаты, лег. Кузясразу повалилась сверху, начала заглядывать в уши, раскрывать ему пасть иужасаться большим зубам, чесала, гладила, целовала в морду, и Мрак нашел еевнимание хоть и приятным, но надоедливым.

Рогдай все еще опасливо глядел на волка:

— Где его поместить?.. Рядом с комнатой стражи есть каморка.

Мрак встретил прищуренный взгляд воеводы. Что-то у того былона уме.

— Это потом, — сказала Светлана, — пусть пока побудет здесь.Обнюхает все, привыкнет. Ему здесь должно быть странно!

— Я бы так не сказал, — заметил Рогдай, глаза его были оченьвнимательными. — Он держится так, словно ему здесь все знакомо.

— Или он очень устал.

Рогдай не дурак, подумал Мрак. Но если сейчас встать иначать обнюхиваться, то получится, что я еще и понимаю, о чем говорят.

Он сел, изогнулся и начал остервенело чесаться задней лапойза правым ухом. Ощущение было столь сладким, что почти забыл, где находится,драл когтями так, что кожа скрипела, рожу перекосил страшно, глаза отудовольствия прикрыл, а клыки, напротив обнажил.

— У него блохи? — вскрикнула Светлана встревоженно.

— Или клещи, — добавил Рогдай знающе. — Его лучше прямосейчас отвести к моим воям.

— У тех тоже клещи?

— У них дубленая кожа. Клещ зубы обломает. А ежелипереползет на тебя, то проест насквозь.

Кузя, впепившись в густую шерсть, влезла на Мрака верхом ивозразила гневно:

— Ни за что! Собачка будет в моей комнате. А противныхклещиков я сама выберу.

Телохранители стояли с постными лицами. Глаза их былинастороженными. Не столько за царевен боятся, подумал Мрак, сколько за своипортки.

А Кузя счастливо валялась с Мраком на ковре, дурачилась,кусала его за уши, ощупывала, мяла детскими ладошками:

— Ой, какие у тебя большие ухи!.. Зачем они тебе? Ага, чтобылучше слышать... А зачем такие большие лапы?.. Ага, чтобы лучше бегать... Азачем тебе этот хвост?

Это не хвост, хотел было ответить Мрак, чувствуя, чтокраснеет. Рогдай прав, его место поближе к наемным гридням. Там, кстати, икухня недалеко.

Рогдай посмотрел на ребенка строго:

— Не пристало младшей царевне... весьма юной!.. стольвнимательно ощупывать... э-э... лесного зверя. Если бы волчицу, то еще куда быни шло...

Светлана оторвала Кузю от Мрака, та сразу заревела и сталабрыкаться. Мрак вздохнул с облегчением. Явилась служанка, молодая круглолицаядевка. На волка смотрела с ужасом.

— Яна, — сказала Светлана властно, — это мой друг испаситель Мрак. И обращаться с ним надлежит, как с моим другом.

Яна обошла Мрака вокруг, убедилась, что тот не бросаетсягрызть ее сдобное тело, осмелела, уперла руки в бока и уже оглядела егокритически:

— Пес... Да еще такой громадный!.. Не линяет?

— Да вроде бы нет, — ответила Светлана, она пощупала егогустую шерсть. — Пока нет.

— Они все весной линяют, — пробурчала служанка. Она поспешносдернула с кровати роскошное одеяло, что свисало до самого пола. — Слава богам,сейчас осень.

— Зачем ты забираешь?

— Царевна! Кобель должен пометить все в новом доме! У нихпривычка такая. А когда такая туша брызнет, то зальет все. А с твоего бельяжелтые пятна выводить трудно.

Царевна наморщила носик:

— А нельзя, когда захочет, быстро вывести в сад?

— Нельзя, — отрезала Яна убежденно. — Он должен сперва всездесь наметить. А потом будет сам проситься в сад. Чтоб и там пометить.

Светлана вздохнула:

— Ну ладно. Помечай все... Это сильно пахнет?

— Пахнет? — хихикнула служанка. — Это такая вонь, такойсмрад!

— Но потом будет проситься в сад? — с надеждой переспросилаСветлана.

— Конечно! Старые метки подновлять надобно. Чтобы невыветривались!

А в самом деле, подумал Мрак. Пора бы уже и... Так и тянетпобрызгать всюду, оставить свой запах, чтобы другие волки знали его территорию.Надо будет побрызгать и на Светлану с Кузей... гм... здесь же нет волков, это ждворец! Здесь люди, а они, хоть и хуже волков, но метят свое по-другому.

Он прошелся по комнате, понюхал. Светлана смотрелаискательно. Мрак мотнул головой в сторону окна.

— Он просится! — воскликнула Светлана.

— Такой зверь может проситься?

— Я не о том... ну, он просится в сад, — воскликнулаСветлана. — Ну правильно, он привык брызгать только на деревья!

— В лесу нет такой мебели, — подержала ее рассудительноКузя. Ее детские глаза смотрели по-взрослому серьезно. — Он там пометит, аспать будет здесь... в моей комнате.

— Кузя!

— Он меня любит, — заявила Кузя упрямо. — Ну пусть не еще,но потом полюбит! А я его люблю уже сейчас.

Она снова обхватила Мрака за шею, зарылась в шерсть. Пока онне высвободился, быстро почесала ему за ухом, сунула детские пальчики в уши ипоковырялась там, и разомлевший Мрак решил, что сестра Светланы, когдаподрастет, будет знать как обращаться с мужчинами, что тоже волки, толькоуродливые.

Наконец-то я во дворце, мелькнула счастливая мысль. ТеперьСветлана совсем близко. Здесь везде ее запах, и уже от этого готов подпрыгиватьв щенячьем восторге, визжать и скулить. Еще когда поднимался по лестнице, азапах становился сильнее и сильнее, уже готов был от счастья падать на спину имесить воздух лапами!