— Екелемене… даже коты у нас советские, Госдепу в бреду не снилось.

Взглянув на часы пулей вылетел из квартиры не закрыв двери, от кого закрывать, и припустил по ступенькам. Лифты не любил, толи память о подземельях Лабиринта и Эксов, толи стыдно мужику, когда можно размахом пролететь два три пролета, попутно уклоняясь от старушек. Кстати, сейчас они пристроены, передают богатый жизненный опыт молодежи, работая по мере желания. Много нужно старому человеку? Правильно, внимание. Если чувствуешь, что не нужен, ум поневоле слабеет и впадает в маразм. Востребованность, лучшее лекарство от слабоумия.

Сквозь мохнатые лапы сосняка проблескивало веселое весеннее солнышко. Еще вчера было затянуто свинцовой хмарью, а сегодня словно кто бережно стер с небосвода пыльную зимнюю тоску, оно улыбнулось, растопив сугробы, заставив звенеть капелями и журчать ручьями. Синхры давно не вмешивались в естественный ход вещей, все совершалось своим путем. Просто людям надоела долгая затяжная зима, хотелось весны и обновления. Для того чтобы совершать чудеса достаточно быть человеком. Все свершалось своим путем, по-людски, через пень колоду, на этот раз в канве эволюционных морально-этических принципов, пришедших на смену недозрелому коммунизму и низвергнутому капиталу. Сложно? Просто только кошки родятся, да и то, неразумные. С человеком куда труднее, он претендует на статус существа разумного, делая при этом вещи, противоречащие здравому уму и логике. Но у каждого индекса свои заморочки. Всеобщей Ретроспекции еще не произошло, слишком рано, а если честно — то не заслужили сразу и на халяву. Последний шанс, но немые небеса не давали даже его, потому приходилось своими силами.

Пока Брама шел, предаваясь сим мыслям, готовясь подоходчивее донести молодому поколению прогрессоров идею о том, что просто так бывают только побои, остальное надо заслужить, приложив максимум усилий, как стряхнувши серый снег на дорогу из кустов выполз здоровенный кен, зевнул и словно невзначай окинул его скучающим взглядом.

— Аргус? Откуда? — путник даже остановился, боясь, чтобы наваждение не исчезло.

— Приятно снова тебя увидеть. Есть время обсудить пару мыслей?

— Говоришь, будто вы и не уходили совсем. Я вам поражаюсь.

— Зачем поражаться — пристроился сбоку кен, вывалив из пасти набок огненно-красный язык — у нас своя работа, важная, не замеченная, некому измерить и оценить. Нам нужен консультант человечности.

— Вот так сходу? Дай хоть Наташе скажу.

— Уже сказал. Обрадовалась, удивилась, тоже хотела пойти, но там нужен опыт. Боевой опыт. Потому ты, потому Ирис.

— Неужели снова стрельба, сколько можно? — задумчиво обронил путник — Только-только устаканилось…

— Полуденное солнце дает самую густую тень, которую видишь, не спрашивая почему так.

— Как-то просто получается. Пришел, попросил, а как же остальные?

— Громко лишь во время второго пришествия в СНГ-шные варианты. Пришли и облагодетельствовали, а люди оценили?

— Зачем спрашиваешь?

— Чтобы ответил сам себе. Мы слышали через Игрека на хуторке Гордеича — «люди мало что ценят и понимают. Особенно то, что дается просто так, без усилий». Прав и ты и Самум, правы оба, потому что оба — делаете, значит имеете право слова.

— Кроме ближайшего СНГ-шного варианта реальностей уже не существует.

— Предположение не констатация, только допущение. Не совсем верное.

— А ну, песий сын, говори начистоту! Не люблю я разговоры, ты мне конкретно.

— Разговоров было много, дел мало. Остался еще один, теневой мир, но об этом расскажут другие.

На заседании совета собрались не все. Судя по нахмуренным лицам, отсутствию шуток и подначек, дело было предельно важным. Какое-то время Брама въезжал в выданную вводную, потряс головой и вздохнул:

— И как мы проглядели, ведь под самым носом же было…

— Вы глядели на полуденное солнце, а тень под ногами столь мала, что почти незаметна.

— Вы же нашли, Аргус.

— Потому что искали, ждали, готовились. Выворотники просто так не уходят. Даже нуллифицированные.

— Но как так, целая вероятность под носом.

— Не такая уж стандартная — отвернувшись к окну резюмировал Самум — с первого виду типичный СНГ-шный отстойник, подготовка к утилизации западом и общечеловеческим ценностям, даже Зоны там не было.

— Так что особого? Повесим флот на орбите и пошло-поехало.

— В том-то и дело, что нестандарт. Синхру туда не просочится.

Брамской потер подбородок и растерянно взглянул на присутствовавшего Ильина.

— Выворотники применили тот же ход, который разыграли мы с фантомной «Системой Иерархии». Синхру туда не пробиться, может только более высоких уровней, как в Истоке. Но Лист молчит.

— Он не молчит, он делает — вышагнул из пустоты представитель Истока.

Выглядел таким же наивно-восторженным юнцом, каким его запомнили. Как известно, плотного тела у них нет, но умея принимать любую форму, они все-же предпочитали быть узнаваемыми. Поздоровавшись сел в кресло у кольцевидного стола.

— Это не недосмотр. Сложнее. Вы сами сталкивались с тем, что люди часто не заслуживают светлого будущего, не умеют ценить, слишком мало приложили слез и усилий. Слез — рыдать о упущенных возможностях, и усилий — их совершать. Желательно на чужих ошибках. Индекс теневого варианта так насосался энтропией, что стал вторым кандидатом на прорыв после вашего. Учтя ошибки поражения выворотники не стали городить огород с Зоной привлекая внимание, а тихой сапой разворачивали последующие этапы юсовских планов по расчленению и дальнейшей переработки союза. И им это удалось — целое поколение готовое к слиянию.

— Не понял — почесал голову Брама — к какому слиянию, с чем?

— К обратной синхронизации, поглощению сущностью. То, что не случилось у вас. Апокалипсис, только реальный, а не иллюзорно-религиозный. Сами убедились: Христос говорил одно, а люди вывернули в не пойми что. У вас выворотники еще не могли поглощать ДНК и самовоспроизводится, еще действовали маркеры распознавания — а там уже поздно.

— Тогда что остается — подала голос Наташа, которая несмотря на протесты пришла на совет — ждать?

— У вас есть такая роскошь, время. Вырваться из возведенных преград выворотники не смогут, будут пытаться, но не смогут. Спустя какое-то время, исчерпав все возможные ресурсы, они вымрут сами. Вместе с оставшимися людьми.

— Чем мы лучше Системы Иерархии — иметь возможность, но не помочь — отозвался сведущий в ее делах Ильин — но как?

— Как всегда, воплощаясь человеком и будучи человеком, без эволюционно приобретенных возможностей синхра.

— Рождаться что ли — вскинул брови Самум — так пока мы вырастем, если вырастем, там все завершится.

— Нет, обычной