— Что от себя можешь добавить?

— Думаю, мы имеем дело с тщательно продуманным убийством. Преступник не торопился и не нервничал. Он сделал это обдуманно и хладнокровно. Возможно, месть супруга, например, за измену, но противоречит продуманности. Не удивлюсь, если мы еще о нем услышим.

— Ничего хорошего. — Этим Миронов закончил разговор и снова начал записывать.

Лисицын усмехнулся, посмотрев на блокнот и оценив педантичность, с которой его нынешний коллега записывает данные.

— А у нас все без изменений. Архив!.. Ладно. Увидимся.

Миронов поднял глаза, строгим взглядом проводил своего коллегу. «А ты тоже не изменился — те же усмешки и подколы!» — подумал МВД и снова взялся за запись.

Не успел он закончить, как к нему подбежал его новый помощник. Окружающие как будто сговорились не давать следователю ни единой возможности оформить важные мысли на бумаге.

— Виктор Демьянович… — Он остановился, поскольку Миронов поднял вверх указательный палец, призывая к тишине.

— Продолжай, — наконец, закончив запись, сказал он.

— Я допросил патрульных. Они говорят, что, когда приехали, здесь была свидетельница. Она утверждает, что женщина была жива и успела ей кое-что сказать. Дословно: «Она прошептала „без лица… без лица“ и кончилась».

— «Без лица», — прошептал Миронов и снова обратился к блокноту. — А патрульные? — продолжил он.

— Патрульные приехали на вызов и ничего не трогали — сразу вызвали «скорую» и опергруппу. Женщина эта сидела в кустах, сказала, что страшно испугалась, вызвала полицию и, спрятавшись, ждала их приезда. Но самое интересное, что патрульные ехали не на ее вызов.

— А на чей?

— В отделение полиции позвонил человек, который сказал, что это он совершил убийства, и в точности описал место преступления.

— Любопытно, — как-то излишне многозначительно произнес Виктор Демьянович. — Молодцом, Александр. А теперь пойдем поговорим со свидетелем поподробнее.

Женщина рассказала, что ее давно мучит бессонница и она часто ходит гулять в столь поздний час — у нее дом неподалеку. Сегодня ночью, проходя мимо озера, она наткнулась на машину, у которой было разбито стекло, и это показалось ей подозрительным, она подошла поближе. Увиденное повергло ее в шок. Что произошло дальше — известно.

— Вы не заметили чего-нибудь еще? Говорите все, что приходит на ум, любые мелочи, — продолжал Миронов.

— Сейчас… — собираясь с мыслями, сказала женщина — она все еще отходила от пережитого страха, который явно выбил ее из состояния комфорта, оттого в речи свидетельницы все отчетливее был слышен резкий южнорусский говор. — Ничего особенного… У нас всегда очень тихо и спокойно, потому я и не боюсь гулять одна по вечерам и ночью… Хотя в этот раз было кое-что странное. Минут за десять до того, как я обнаружила машину, я шла по этой же дороге — она указала в сторону города, туда, где был густой лес, — мне навстречу ехала машина. Она двигалась очень медленно и остановилась метрах в пятидесяти от меня. Машина была темная, а фары светили ярко, я не могла ничего разглядеть. Это меня встревожило, хоть я и не склонна к пугливости. Мы с машиной простояли так секунд двадцать — тридцать, а потом она резко тронулась и уехала…

— Любопытно! Что это была за марка? Цвет? Номера? — как-то резко и азартно произнес Виктор Демьянович.

— Черная или темная. Стекла задние были тонированные… И фары, кажется, прямоугольные. Старая какая-то. Не новая точно. Но в марках я не разбираюсь. Номер тоже, к сожалению, не заметила — в голову даже не пришло.

Виктор Демьянович дал свидетельнице свой номер телефона и записал ее данные.

От патрульных информации было еще меньше. Они приехали на вызов, тут эта женщина и два трупа. Больше ничего. Из важного узнали только номер отделения и имя-фамилию дежурной, которая приняла вызов. Ее ожидала обстоятельная беседа.

Когда все необходимые мероприятия были проведены, Миронов и Александр направились к служебному автомобилю.

— Виктор Демьянович! — воскликнул новый помощник, пронзенный какой-то внезапной мыслью. — А вы знаете теорию о том, что преступники часто возвращаются на место преступления? Может, стоит устроить слежку?

— Знаешь, Александр, — сказал Миронов, тяжело вздохнув, — не хотелось бы остужать этот порыв юности, он даже начинает мне нравиться, но давай ты будешь больше думать и потом говорить. Устроим мы слежку — будем напрягать патрули и оперов! Это раз! Выследим кого-нибудь, что мы ему предъявим? Ходить вдоль озера — не преступление! Это два! Лишняя трата ресурсов и времени — три. Когда понадобится, тогда и слежка тебе будет, и погоня, и пострелять. А сейчас наблюдай, — закончил он, давно перестав смотреть на собеседника и взглядом изучая округу.

— Хорошо, — насупившись, несколько в сторону ответил Саша. — Могу я с вами поехать?

Миронов кивнул.

Когда они оба собирались сесть в машину, раздался крик:

— Господин следователь!..

Виктор Демьянович выругался, быстрым движением затолкал Александра в автомобиль, запрыгнул в него сам и дал газу.

Кричащий в три прыжка опередил машину и преградил ей дорогу. Автомобиль резко затормозил. Миронов несколько секунд с яростью открывал окно вращающейся ручкой, потом бросил это дело, открыл дверь и заорал:

— Пресса, жить надоело?!

— Откуда узнали, что я из прессы? — ехидно произнес парень, улыбка которого источала уверенность в себе и чувство полного владения ситуацией. Идеальная укладка на голове подчеркивала образ самодовольного хлыща, а свободная клетчатая рубашка и сумка на плече придавали его фигуре немного небрежности и легкости. По всему виду этого молодого парня было понятно, что он себя любит, да еще как любит, и, видимо, не он один. — Можно задать пару вопросов? — продолжил он, обнажая половину своих белоснежных зубов.

— Никаких вопросов, — отрезал Миронов и несколько мягче добавил: — Пока.

И было непонятно, то ли «пока» — это значит «сейчас нет, но потом возможно», то ли он просто-напросто прощается. МВД сел в автомобиль и, объехав живое препятствие, начал набирать скорость.

— Ненавижу таких, как он, самовлюбленные, напыщенные идиоты! — ворчал всю дорогу Виктор Демьянович, а Александр с добродушной и понимающей улыбкой внимательно его слушал.

Уголовный розыск располагался в широком здании сталинских времен с высокими потолками и массивной облицовкой фасада, которое своей основательностью выделялось на фоне соседних архитектурных стилей. Подъехав к главному входу, Виктор Демьянович бросил взгляд на свои старенькие часы, подарок коллег на сорок лет. Часовая стрелка показывала девять утра. Немного подумав, МВД назначил сбор оперативной группы на четыре. На вопрос Александра, зачем так долго ждать, он пристально посмотрел на своего нового помощника, после чего ответил: «Надо подумать».