Потом он садится на свободный стул, расставив ноги в классических брюках и огромных белых кроссовках, занимая две трети прохода. Не удивлюсь, если его деловой костюм сшит на заказ — очень статусно выглядит и сам костюм, и мужчина в нем. Его белоснежная рубашка расстегнута на пару пуговиц. Я ничего не понимаю в марках часов для мужчин, но на вид часы на левом запястье этого человека не уступают гаджету премьер-министра, который недавно активно обсуждали в интернете.

У этого человека превосходный парфюм, но не только. От него самого словно исходят невидимые магические лучи — подавляющее большинство женщин, в том числе сильно беременных, заметно реагируют на него. Забавно. И я не исключение.

Он здесь один в бабьем царстве. Вижу, как играют желваки на его скулах. Ему неуютно находиться в центре внимания женщин, как мне кажется. Но не рассматривать в подробностях такой редкий образец мужской красоты, внезапно оказавшийся поблизости — выше слабых женских сил.

Я стою недалеко, но почти не таращусь. В какой-то момент он сам поднимает глаза на меня и кивает. И я сразу вспоминаю — мы ходили в один тренажерный зал, когда я восстанавливалась после окончания кормления Ксюши. Не так уж сильно я изменилась, выходит, если узнал. А еще, я вспомнила, он — генеральный директор какого-то завода.

Денисову осматривают битый час, хотя по записи на один прием отводится пятнадцать минут. В конце концов она выходит, и муж подхватывает ее и почти несет к лифту. Мне бы, наверное, тоже стало нехорошо после такого продолжительного осмотра. Вскоре и заведующая, наконец, уходит к себе.

Вот я вхожу и раздеваюсь в смотровой. Вдруг слышу: в соседнем помещении женщина-врач вполголоса обсуждает с медсестрой предыдущую пациентку.

— Не выносить ей ребенка, до кесарева и дело не дойдет.

— Все так плохо?

— Да. Она полуживая. Анализы, как у старухи. Какое ей ЭКО?! У нее все органы малого таза в спайках после травм.

— Неужели этот бугай ее так?..

— Официально считается, что Денисова в аварию попала, — негромко продолжает врач после паузы (я все еще случайно подслушиваю), — вместе с ним. А что было на самом деле, кто же знает? У нее множественные травмы, даже перелом шейки бедра со смещением. Она несколько операций перенесла.

Гимнастику, говорит, делает. Хорохорится. Очень хочет реализовать себя как женщина. В Центр планирования семьи направление мы ей, конечно, написали. И, скорее всего, Денисовы прямо сейчас туда едут. Думаю, там ей тоже объяснят, что в ее случае — разве что суррогатную мать искать. Я сразу ей так сказала.

— И что?

— Она зависла сначала, а после говорит: хочу, чтобы сурмать была гражданкой России, славянской внешности и с образованием.

— Имеет право. За такие-то деньги! Только где она ее найдет?!

Тут у меня входящий вызов. Это Рафик, поставляющий тому самому мясокомбинату свежие рабочие кадры.

— Лебедева, — отзываюсь, хотя, честно говоря, с удовольствием сбросила бы звонок.

— Слюшай, дорогая, ты когда уже на работу выйдешь?! Сколько можно комиссия проходить?! — и добавил одну из своих откровенных фразочек, в которые я не вслушиваюсь.

Мой обходной практически готов, но отношение к будущему главному материально-ответственному лицу комбината видно уже сейчас. Хотя, кого я обманываю — их предыдущего главбуха посадили в этом году. Виноватой во всех злостных нарушениях на предприятии оказалась именно она (это женщина).

Меня ожидает то же, в лучшем случае через три года, после следующей плановой налоговой проверки. В худшем — уже через год, по жалобам. А теперь, когда заработал «Меркурий» по учету движения мяса, вопросы и жалобы, конечно же, посыпятся со всех сторон.

По-хорошему, там надо ставить учет с нуля. Но нужно ли это руководителям, то есть хозяевам?! Боюсь, что нет. А я самым главным никогда не работала, была мелкой сошкой, и серую бухгалтерию в глаза не видела.

И не привлекалась, пока. Но выяснила, что маленькая дочка спасет меня от заключения в тюрьму. Но не от КПЗ и условного срока, конечно, и не от штрафов. Когда-нибудь ей объясню, что другого выхода у меня просто не было.

Будущее руководство прекрасно понимает, насколько я ценный для них во всех отношениях кадр. Кто еще на такое согласится?! За четыре миллиона рублей, можно частями. Больше нигде мне их пока не пообещали, даже в долг... Но как же не хочется падать вниз головой в страшную яму!..

— Мне еще не все анализы сделали, — вру в телефон, все еще надеясь найти что-то получше.

— Ты что, дура совсем? Не понимаешь, что у меня отгрузка стоит? Убытки на твой счет записать?! Взятка дай медикам, и чтоб завтра была в кабинете! — кричит Рафик и бросает трубку.

В том самом кабинете, в котором я буду до ночи работать, подтасовывая для него документы, а потом там же и спать. А ведь он вполне может рассчитывать, что спать я буду с ним. В том самом кабинете, из которого увели в наручниках мою предшественницу...

Приходит гинеколог, осматривает меня и сообщает:

— Все хорошо, можете одеваться.

— Скажите, — вдруг решаюсь, — а могу я стать суррогатной матерью?

Врач поверх маски косится на меня, поняв, наконец, что я могла слышать ее разговоры, но «держит лицо» и отвечает, как для протокола:

— По моему профилю вы здоровы. То, что роды самостоятельные были — это очень хорошо. Возраст подходящий. Группа крови какая?

— Вторая положительная.

— Многим подойдет. В вашем случае даже не нужно, чтобы потенциальный папаша младенца соответствовал по резус-фактору. Важна мотивация и психологическая готовность. Профессия есть?

— Я экономист, бухгалтер.

Женщина-врач вглядывается в меня и кивает, похоже, увидев то, что хотела.

— Ну, что еще... Если вы замужем, потребуется согласие вашего мужа. А так, со свежими данными обследований можете обратиться в Центр планирования семьи, хоть прямо сегодня. Финансовая составляющая там солидная, про обиженных не слышали.

Можете посидеть в коридоре, подумать до конца приема. Если решитесь — я вас отрекомендую и попрошу, чтобы за вами прислали машину.

Согласие от бывшего гражданского мужа мне не требуется. Я сижу в коридоре, как на иголках, решая, правильно ли будет так поступить. И как я объясню свое решение маме и дочке сегодня вечером или, хотя бы, когда-нибудь потом.

Детей я люблю, не обижу и никогда не пойду против их интересов. Я как бы сдам свое тело «в аренду», на время. Ну, не почку же продавать, в самом деле?! Помочь хорошим людям, мечтающим о ребенке — значительно лучше, чем строчить поддельные накладные на отгрузку подозрительной продукции. По деньгам, которые получу, навскидку, одно другого стоит. А тюрьмы — не будет...