Прочистив горло, ведущий объявил:

— Последний лот, бриллиант чистой воды, известный как «ВанХэмел»...

Он сообщил точные сведения о происхождении камня и наконецобратился к присутствующим:

— Вы позволите объявить стартовую цену в размере двухсотпятидесяти тысяч фунтов?

Послышались первые осторожные ставки: перспективныепокупатели оценивали противника. Ричард наблюдал за обстановкой и ждал,небрежно сложив руки на коленях.

Только когда цена достигла трехсот пятидесяти тысяч, онприсоединился, подав знак взмахом каталога.

Двое торгующихся ретировались довольно скоро, и осталисьтолько Ричард и пожилая, с аристократической внешностью дама, в которой он дотого распознал дилера.

Сверкая рубином всякий раз, когда подавала сигнал рукой, онане покидала поле боя, и цена возросла еще на десять тысяч. Только тогда онапокачала головой в знак отступления.

— Четыреста тысяч фунтов, — трижды повторил ведущий и поднялмолоточек.

Ричард с удовлетворением что-то пробормотал и улыбнулсяЭлизабет. Она ответила на его улыбку.

Неожиданно, взглянув в дальний конец зала, ведущийостановился. Вопросительно вскинув брови, он кивнул и объявил:

— Четыреста пятьдесят тысяч фунтов.

Возбужденный ропот пронесся по помещению, как ветерок покукурузному полю. До этой минуты ставки поднимались на пять-десять тысяч, вновьприбывший разом накинул пятьдесят.

Удар был ниже пояса.

На мгновение Элизабет показалось, что Ричарда это сразило,потом у него в глазах блеснул огонь азарта, и он невозмутимо предложил пятьсот.

Ведущий бесстрастно посмотрел на его противника. Тот безпромедления откликнулся.

Элизабет закусила губу — похоже, очередная ошеломляющая ценане исчерпала арсенал новоприбывшего.

Прибавив еще пятьдесят тысяч, Ричард вполголоса обратился кЭлизабет:

— Можешь взглянуть, кто играет против меня?

Осторожно скосив глаза через плечо, она увидела мужчину вбезупречном вечернем костюме, небрежно прислонившегося к стене в глубине зала.Лица его она не разглядела, но горделивая посадка темноволосой головы инебрежная поза были ей слишком хорошо знакомы.

У Элизабет перехватило дыхание, сердце остановилось. Нет, неможет быть. Куинн? Нет!

Он слегка повернулся, и она четко разглядела орлиныйпрофиль.

Боже, это он! Это волевое, с выступающими скулами лицоневозможно было не узнать.

Элизабет почувствовала дурноту. Она потрясенно смотрела начеловека в дальнем конце зала, а он снова поднял цену, подав знак легкимдвижением указательного пальца.

До этого момента ей даже в голову не приходило, что Ричардможет проиграть. Теперь она поняла, что это — бой титанов.

Ужаснувшись от мысли что Куинн может ее заметить, она резкоповернула голову.

Ричард вопросительно посмотрел на нее.

Во рту у Элизабет пересохло, и она лишь покачала головой.

Снова взмахнув каталогом, Ричард на мгновенье завоевалпреимущество, цена возросла до семисот тысяч.

Наступила короткая пауза, и Элизабет ощутила дуновениенадежды. И тут ведущий объявил:

— Восемьсот тысяч фунтов.

Он прибавил сто тысяч фунтов.

Собравшиеся ахнули.

Ричард сжал челюсти и резким жестом дал знать, что более неучаствует в торгах.

Элизабет была потрясена до глубины души. Конечно, Ричард могбы заплатить и больше, но торговаться на подобных условиях счел безумием.

Как только объявили закрытие торгов, он тут же встал и, взявпод руку, помог ей подняться. Ричард с трудом скрывал разочарование, было ясно,что ему не терпелось уйти.

Ей тоже.

Нельзя, чтобы Куинн ее увидел, нельзя. Она еле сдерживалась,чтобы не броситься бежать, сломя голову.

Элизабет чуть не потеряла сознание, когда впереди мелькнулвысокий брюнет, однако, вглядевшись, увидела, что ему за сорок, у него мясистоелицо и брюшко.

Когда они подходили к выходу, с ними поравнялся знакомыйРичарда.

— Не повезло, — с сочувствием заметил он. — Но против такогопротивника не попрешь.

— Вы видели, кто это был?

— Да, Куинн Дервилл, банкир-мультимиллионер из Штатов. Ходятслухи, что он специально приехал за этим бриллиантом.

— Как я сразу не догадался, — мрачно проговорил Ричард,когда мужчина отошел от них. — Я уже как-то имел с ним дело.

Элизабет показалось, что ее ударили в солнечное сплетение. Встрашном сне ей не могло привидеться, что эти двое знают друг друга!

Ричард процедил сквозь зубы:

— Когда эта свинья чего-то захочет, на его пути лучше нестоять, он не признает препятствий.

Она это знала. Месяца через полтора после того, как она ушлаот Куинна, за ней начал следить наемный детектив.

Возвращаться к Куинну она не собиралась, и в результате ейпришлось бежать, изменить имя и местожительство.

Элизабет вздрогнула от этого воспоминания.

Ричард заметил это.

— Ты знаешь Дервилла?

— Нет, — с трудом выдавила она.

— Что с тобой? — заботливо спросил Ричард. — Ты побледнела.

— Нет, правда, все в порядке. Наверно, это от духоты.

В буфете подали кофе.

— Хочешь посидеть и выпить чашечку? — предложил Ричард.

— Нет! — выпалила Элизабет и добавила более сдержанно: —Нет, спасибо.

Он принял это с явным облегчением.

— Тогда пойду возьму твою шубку.

Он довольно скоро вернулся с висевшей на руке шубой, ноЭлизабет показалось, что прошла вечность, пока она наконец оделась и они пошличерез фойе.

Они были почти у выхода, когда из-за колонны появился рослыймужчина с жесткими темными волосами, казавшийся еще крупнее из-за широких плеч.

Словно выскочив из засады, он решительно преградил им путь.

У Элизабет бешено застучало сердце, ей стало трудно дышать.Она смотрела на мужчину, которого надеялась никогда больше не увидеть, истаралась успокоить себя мыслью, что теперь он уже ничего не сможет ей сделать.

Тщетно — ее сразу охватили страх и сохранившаяся в памятиболь.

Бросив на нее мимолетный взгляд, человек протянул рукуРичарду.

— А, Бомонт... Вы отлично сражались. — Он говорил почтипокровительственно.