– Рассказывать больше не о чем, Ви. Я просто хотела пообщаться с тобой.

– Для тебя еще слишком рано, дорогая. У тебя всё в порядке?

Она колеблется чуть дольше.

– Всё в порядке. Жду не дождусь, когда увижу тебя, вот и всё. Ведь вы с Джаспером приедете на мой день рождения, да?

– Мы ни за что не пропустили бы его. Я вылетаю в следующие выходные, так что у нас есть неделя, чтобы решить, как тебе хотелось бы его отпраздновать. Джаспер обещал присоединиться к нам. – Слышу, как она делает глубокий вздох, будто пытается сдержать слезы. – У тебя что-то случилось, верно?

Я жду ее ответа; молчание всегда было лучшим способом пробить брешь в замкнутости Лили. У девочки жизнерадостный характер, но приближается годовщина смерти ее матери, и это всегда выбивает ее из равновесия.

– Вчера вечером должна была зайти Аманда, но так и не пришла.

– Может, она забыла. Почему бы тебе самой днем не зайти к ней?

– Вся неделя была какой-то странной. Несколько дней назад, ночью, когда я возвращалась домой из бара «У Бейзила», я слышала шаги. Кажется, кто-то шел за мной.

– Ты уверена? Может, кто-то просто шел на свою виллу после того, как выпил слишком много коктейлей?

– Возможно, ты права, – говорит она, и ее голос звучит увереннее. – Сообщи, когда узнаешь номер рейса. Я тебя встречу.

– Лили, проведи день с друзьями. Мне неприятно от мысли, что ты одна в этом огромном доме.

– Со мной всё в порядке, честное слово. У меня масса работы на лодке.

– Дорогая, тебе не запрещается время от времени отдыхать. Едва ступлю на остров, я буду развлекать тебя пикниками и сплетнями.

Она издает короткий смешок.

– Это то, чего мне не хватает… Я скучаю по тебе.

– Я тоже, но мы скоро будем вместе.

На прощание я говорю Лили, что люблю ее. Напряжение, что я слышала в ее голосе, продолжает беспокоить меня; она никогда не поднимала шум по пустякам, и если уж заволновалась, значит, для этого есть основания. Должно быть, она заработалась, если переполошилась из-за того, что за ней кто-то шел, в одном из самых безопасных мест мира. Девочка всегда больше переживает за других, чем за себя, и именно поэтому я планирую устроить грандиозную вечеринку-сюрприз в честь ее дня рождения. Я хочу, чтобы Лили знала, как много она значит для Джаспера и меня, и для наших взрослых детей. Я получала удовольствие, воспитывая ее, однако она, кажется, всегда сомневалась в том, что занимает важное место в нашей семье.

Мои мысли остаются с Лили, когда я снова заглядываю в коробку. Следующий предмет, что я достаю, – цитриновые бусы, и они пробуждают более радостные воспоминания. Принцесса Маргарет выбрала их в подарок мне, так как считала, что они будут отлично смотреться с моим любимым платьем.

Я уже собираюсь убрать коробку обратно на чердак, когда телефон снова звонит. По сердитому молчанию на том конце я понимаю, что это мой муж. У этого человека настолько неровный характер, что он может в одно мгновение переключиться с заразительного веселья на малодушную ярость.

– Джаспер, это ты?

– А кто еще это может быть? – резко бросает он.

– Кто-нибудь из друзей или дети.

– Ай, Ви, ради бога, у меня тут полный крах… Мне придется бросить весь проект.

– В каком смысле?

– Этот чертов архитектор – полный недоумок. С виллами катастрофа, и казуарины, что я хотел сохранить, все срубили. Уж лучше б я с самого начала сдался. – Его голос поднимается все выше, предупреждая меня о том, что Джаспер сейчас взорвется.

– У тебя все наладится, – спокойно говорю я. – Пожалуйста, Джаспер, выслушай меня. В следующую субботу я лечу на Мюстик, чтобы подготовить вечеринку на день рождения Лили. Обещай мне, что соберешь все костюмы и вовремя привезешь их. Это не просто семейный праздник; гости съедутся со всего мира.

– Господи, да впереди еще две недели… В последние месяцы ты только об этом и говоришь.

– Не забывай, это сюрприз. Ты не должен никому даже заикаться об этом, особенно Лили.

– Я умею хранить секреты, Ви, ты отлично это знаешь… Ох, жаль, что ты не видишь Карибское море; сегодня вода чистейшая, в небе ни облачка. Всё как в те дни, когда мы спали в палатке на Мюстике. Здорово было, правда?

– Если не считать мерзких комаров.

Джаспер смеется.

– Бедняжка, стоило одному укусить тебя, и на тебя бросался целый рой.

– Даже не напоминай.

– Здесь Филип, он поддерживает меня. Ты по нам скучаешь?

– Да, конечно.

– Помнишь, как всё здесь, на Мюстике, начиналось? Мы голыми руками ловили в лагуне лобстеров, потом целый день грелись на солнышке. Я именно так и представлял рай.

Напряжение в голосе Джаспера уже сменилось тоской, на первый план вышла мягкая сторона его натуры. Последние две недели мой муж находится на Сент-Люсии, где контролирует свой недавний проект по строительству пляжного комплекса с виллами, которому предстоит конкурировать с Мюстиком. Я не позволяю себе спрашивать, в какую сумму все это обходится, – проект уже поглотил огромную часть его состояния. Всю свою жизнь я наблюдала за перепадами настроения Джаспера, радуясь хорошему и пережидая плохое. Лучше забыть о деньгах, которые так легко утекают у него сквозь пальцы, и сосредоточиться на будущем.

Я откладываю телефон. С яблонь за моим окном падают листья. Сейчас начало медленного осеннего увядания, мое самое нелюбимое время года, потому что оно напоминает о том, что мне семьдесят. Моих родителей вдохновила очень стойкая героиня из романа Герберта Уэллса, и они при рождении дали мне ее второе имя, Вероника. Я всегда стараюсь следовать ее примеру. Интуиция подсказывает мне, что нужно менять планы и сегодня же лететь на Мюстик, чтобы быть с Лили. Я без промедления заказываю билет и выезжаю.

Детектив-сержант Соломон Найл сидит в своем кабинете и гадает, чем бы ему заполнить день. Он заступил на должность всего три месяца назад, и теперь на его плечах лежат нелегкие обязанности единственного на Мюстике всесторонне подготовленного офицера полиции. Он прилетел из Великобритании в июне, и лето прошло без каких-либо инцидентов, что лишило его оснований просить себе заместителя для обеспечения правопорядка на территории острова. Шеф полиции на Сент-Винсенте громко расхохотался бы, если б Соломон заявил, что Мюстик нуждается в еще одном офицере. Остров, на котором он родился, имеет всего три мили в длину и полторы в ширину, и на нем не было зарегистрировано ни одного преступления. Любое правонарушение закончилось бы заключением в Сент-Винсентскую тюрьму, находящуюся в двадцати пяти милях, и бессрочным запретом появляться на частном острове.

Сейчас у Найла испытательный срок, и ему нужно произвести впечатление на руководство; его отец болен, а он старший из двух сыновей, ему тридцать. Огромную часть своего жалованья он тратит на лекарства для отца. Эта должность – совсем не то, о чем он мечтал, но преданность семье и необходимость принять решение по поводу своего будущего вынудили его согласиться на назначение. С семи лет, когда умерла мать, Соломон помогал отцу воспитывать своего младшего брата Лайрона. И сейчас эта должность дает ему пространство для маневра, хотя его рабочее пространство настолько мало, что в него с трудом удалось впихнуть обшарпанный письменный стол и два пластмассовых стула и установить кондиционер, который весь день громыхает, как молотилка, но температуру в помещении не понижает. Пусть в своей форме – в накрахмаленной белой рубашке и черных брюках – он и выглядит шикарно, однако эта одежда противоречит здравому смыслу, когда температура снаружи поднимается почти до восьмидесяти градусов[1].