ничуть не сонный, при полном параде, с Гласом Зимы на поясе. Его сопровождал Джемис Лиллидей.

- Герцог на палубе!

Кайры вытянулись в струнку, опустив руки на эфесы мечей. Ориджин прошел между ними, молчаливый и мрачный. Все время, сколько знал его Комендант, герцог был болтлив, как скала, и настолько же весел. От правителя Первой Зимы Комендант и не ждал иного. Однажды офицеры рассказали: на самом деле, Эрвин Ориджин – добрый человек, суровый только с врагами, а со своими – веселый, общительный, дружелюбный. Ну-ну, - подумал Комендант.

Веселый и общительный Ориджин буркнул что-то под нос – не то «здравия», не то «вольно». Большинство осталось стоять навытяжку. Отец Давид робко подошел к герцогу:

- Милорд, позвольте поговорить…

Ориджин отмел его взмахом руки, словно муху. Обратился к группе спорщиков:

- Кто ставил на мою ошибку?

Шрам прикрыл всех:

- Милорд, никто не сомневался в ваших приказах.

Но Фитцджеральд сознался:

- Я предлагал уплыть. Виноват, милорд.

- Да, виноваты, - герцог отвернулся от него и бросил капитану судна: - Курс на перехват.

Капитан отдал приказ, команда принялась ставить паруса. Герцог глянул на верхушку мачты, где трепыхались по ветру два знамени. Сказал Коменданту:

- Благодарю за службу.

- Не моя заслуга, милорд. Все, что вы просили, добыл Сквайр.

Помощник Коменданта привел герцогу искровых дел мастера – по меркам Мельниц, это было подлинное диво. Он же нашел на складе крепости беломорский флаг. То есть, не нашел, а сразу точно знал, где и в каком сундуке хранится. Сквайр вел точный учет гарнизонного имущества – в том числе бесполезного и всеми забытого. А вот с личным вымпелом графа Флеминга пришлось потрудиться, его-то на складе не было. И белошвейкам из Фейриса не поручишь секретное дело. Потому довелось Сквайру лично взять в руки иголку с ниткой…

- Простите, милорд, - сказал Сквайр, - не стоит слишком полагаться на мое творчество. Я сшил вымпел по памяти, мог в чем-то ошибиться. А Велентайн – зять графа Флеминга, знает беломорские флаги, как свои пять.

- Я и не надеялся на тряпку. Есть дополнительный довод. Орудие к бою!

Двое кайров вынесли на палубу шавана, прикованного к стулу. Вот этого Комендант еще не видел прежде. Слыхал, но своими глазами – никогда. С руки шавана один за другим сорвались два пламенных шара и метнулись ввысь, прочертив небо сияющими точками. На несколько секунд Звезда перестала быть одинокой.

- Черт возьми… - выронил Комендант.

- Холодная тьма, - буркнул Сквайр.

- Еще два, - потребовал герцог.

Новая пара вспышек умчала в черноту.

- Судно Велентайна поворачивает, идет на сближение!

Герцог бросил кайрам:

- Знаете, что делать. Все по местам. А эту дрянь – с глаз долой.

Орудие вызывало у кайров сильную неприязнь. Они мирились с этим идовым инструментом лишь при двух условиях: после войны Орудие уничтожат; стрелять оно будет только по отрядам, вооруженным Перстами. Судно лорда Велентайна явно не имело Перстов, потому задолго до встречи Орудие унесли в трюм. Иксы герцога скрылись в засадах, изготовившись к бою. На палубе в свете фонарей остались лишь Сквайр и Комендант со своими людьми. Причина проста: они носили обычные двуцветные плащи, как и кайры графа Флеминга.

Когда чужое судно спустило на воду шлюпки, Комендант был убежден: там уже обо всем догадались. Это не переговорщики, а десант. Едва они взойдут на палубу, состоится кровопролитный бой. Комендант отнюдь не возражал. Всяческих переговоров, досужего трепа, чесания языков он по горло наелся за годы в Фейрисе. Славная битва – вот чего не хватало! Он проверил свой отряд, убедился в готовности, довольно сплюнул: «Черрт возьми!» - и стал ждать эти чертовы шлюпки.

Первыми взобрались на борт четверо верзил с секирами за плечами. Они в точности отвечали слухам о жителях Граненых островов: напоминали нечто среднее между кабаном и медведем. А вот пятый удивил Коменданта: он оказался коротышкой. Ниже прежних на целую голову, с дагой вместо секиры, с короткой бороденкой и плешью на лбу. «Зачем его послали в атаку? Обманный маневр, что ли?..» - подумал Комендант, как вдруг сообразил: это же и есть сам лорд Велентайн!

- Офицер, помогите, - бросил Велентайн. – Да, вы! Подойдите сюда!

Комендант растерялся: десант врага нуждается в помощи, чтобы подняться на борт? И что делать в такой ситуации? Он прикинул: на данный момент противник высадил только четыре с половиной человека. А у Коменданта – семьдесят, да еще сотня иксов герцога в засаде. При таком соотношении сил не видать ему славной битвы. Пожалуй, можно и помочь.

Он подошел к веревочной лестнице и подал руку следующему воину врага, дабы тот сумел взойти на палубу. Воин оказался изрядно тяжел. И безоружен. И одет в платье.

- Познакомьтесь: моя супруга, леди Молли. Да, офицер, а вас как зовут?

- Лейтенант Клод Беренгар, командир гарнизона…

Комендант даже не надеялся, что обман сработает, потому не придумал себе ложного чина. Но это и не требовалось: Велентайн спросил только для формы и пропустил ответ мимо ушей.

- Теперь отойдите, я сам.

Коротышка перегнулся через борт и, крякнув от натуги, поднял на палубу худосочную старушку. С большим почтением поправил ее одежду, затем отвесил старухе поклон, призывая всех сделать то же самое.

- Моя леди-мать, баронесса Сесилия Мирна Розамунда рода Инессы.

- Приветствую славных кайров, - проскрипела старушка.

- Желаем здравия, - ответил Комендант, совершенно потерянный. Как теперь вести бой? На стороне противника – две женщины… Тьма, неужели все отменяется?

- Ты тоже поздоровайся, - бросил Велентайн своей жене.

Леди Молли боязливо высунулась из-за спины сверкови и что-то пролепетала.

- Да громче, никто же не слышит!

Жена начала громче, но Велентайн сразу перебил ее:

- Она говорит, для нас честь – быть гостями графа Флеминга, соратника Избранного, верного воина богов! Мне не терпится пожать его крепкую руку!

Черт возьми, - мысленно ругнулся Комендант. Герцог не давал указаний на подобный случай. Где я возьму графа Флеминга?!

- Милорд, э… граф спустился вниз по нужде. Он скоро вернется.

Новые бородачи с секирами поднимались на борт и строились за спиною Велентайна. Теперь десант противника насчитывал десять мужчин и двоих женщин. У Коменданта затеплилась надежда. Если как-то спровадить барышень вниз, то тут, на палубе, можно устроить забаву.

- Граф сказал… э… что на палубе холодно. Велел проводить дам в каюту и подать горячего чаю.

При этих словах леди