V. Свидетельства таких последствий.

VI. Из этого права возникает возможность убивать и оскорблять всех, кто окажется на территории неприятеля.

VII. Что если иностранцы приезжают в страну до начала войны?

VIII. Подданные неприятеля всюду терпят обиды, если закон чужой страны не препятствует этому.

IX. Это право обижать распространяется даже на детей и женщин.

X. Даже на пленных и в любое время.

XI. Даже на тех, кто готов сдаться, но если их сдачу не принимают.

XII. Даже на сдавшихся безусловно.

XIII. Неправильно распространять это право на иные случаи, как на случаи возмездия или упорного сопротивления.

XIV. Распространение его и на заложников.

XV. Правом народов воспрещено умерщвлять кого-либо при помощи яда.

XVI. Нельзя отравлять ни оружие, ни воду.

XVII. Не запрещено портить воду каким-нибудь иным способом.

XVIII. Исследование вопроса о том, противно ли праву народов прибегать к содействию наемных убийц.

XIX. Противно ли изнасилование праву народов?

I. Общее изложение последствий торжественной войны

В комментарии на стих Вергилия:

Тут дозволено драться свирепо и грабить достатки,

Сервий Гонорат, проследив развитие права фециалов от Анка Марция и позднее от эквов, говорит так: «Если когда-нибудь у римского народа каким-нибудь племенем были похищены люди или скот, то во главе фециалов, то есть жрецов, первенствующих при заключении договоров, выступал старший фециал; он, став у самой границы, провозглашал громким голосом причину объявления войны и бросал копье в сторону тех, кто отказывался возвратить захваченное имущество или выдать виновников правонарушения. Это было началом сражения, и тогда дозволялось по обычаю войны грабить неприятельское имущество».

Предварительно Сервием было сказано: «Древние называли похищение вещей «обидой», хотя бы оно и не составляло никакого преступления; подобным же образом они называли возвращение вещей «удовлетворением».

Из процитированных мест мы узнаем о некоторых последствиях, свойственных войне, объявленной между двумя народами и их главами[1234], последствиях, не вытекающих непосредственно из самой природы войны; что наилучшим образом согласуется с приведенными только что мнениями римских юристов.

II. Слово «дозволено» употребляется в разных смыслах: в смысле безнаказанности, хотя и не без вины, а также в смысле свободы от вины, хотя действие cовершается и не ради какой-либо добродетели; приводятся примеры

1. Но посмотрим, к чему относится сказанное у Вергилия «дозволено». Иногда ведь под словом «дозволено» разумеется то, что справедливо и во всех отношениях благочестиво, хотя, между прочим, что-нибудь иное может заслуживать большего одобрения. На это указывает, например, изречение апостола Павла (Посл. I к коринфянам, VI, 17): «Все (то есть из того, о чем начал речь и намеревался продолжить) дозволено мне, но не все годится делать».

Так, дозволено вступать в брак, но еще похвальнее безбрачное девство ради благочестивой цели[1235], как рассуждает Августин в послании к Полленцию (кн. I, гл. 18), основываясь на словах того же апостола. Дозволено также повторно вступать в брак, но похвальнее довольствоваться одним брачным союзом, как правильно изъясняет этот вопрос Климент Александрийский[1236]. Супругу-христианину дозволено оставить супругу-язычницу, как полагает Августин[1237] (здесь не место обсуждать, в каких обстоятельствах это верно), но он может и не расходиться с ней («К Полленцию», кн. I, гл. 15). В связи с этим Августин добавляет: «То и другое равным образом дозволено по справедливости перед Господом, и оттого ничего из этого не воспрещает Господь, но и то и другое годится не в одинаковой мере». Ульпиан о продавце, которому дозволено вылить вино по истечении предусмотренного заранее срока, говорит: «Если, однако же, он не выльет его, несмотря на то, что он может так поступить, то это заслуживает большего одобрения» (L. § I, licet. D. de peric. et com. rei vend.).

2. Но в других случаях что-либо считается дозволенным не потому, что можно поступать так, не нарушая правил чести и нравственного долга, но потому, что среди людей подобный образ действий не влечет наказания[1238]. Так, у многих народов не воспрещено общение с блудницами; у лакедемонян и египтян не воспрещалось даже воровать. У Квинтилиана встречается такое место (кн. III, гл. 8): «Некоторые вещи не похвальны по природе, но допускаются правом, как, например, в Законе XII таблиц было дозволено разделить тело должника между кредиторами».

Тут однако, слово «дозволено» применяется в несобственном смысле, как верно замечает Цицерон в «Туокуланских беседах» (кн. V), говоря о Цинне: «Мне же он, напротив, кажется несчастным не только потому, что совершил это, но также и потому, что поступил так, как это дозволено. Хотя никому не дозволено грешить, тем не менее мы совершаем ошибку речи, называя дозволенным то, что лишь никому не воспрещается».

Подобное значение слова «дозволено» все же видно из обращения того же Цицерона к судьям в речи «В защиту Рабирия Постума»: «Вы должны соблюдать то, что приличествует, а не то, что дозволено; ибо ведь если вы руководствуетесь тем, что дозволено, то вы имеете возможность удалить из государства кого угодно». Принято также говорить, что царям все дозволено, потому что они «изъяты из человеческих наказаний», как мы указали в другом месте. Но Клавдиан правильно говорит, наставляя царя или императора:

Вовсе не то, что возможно, но то, что достойно,

Делать тебе надлежит.

И Музоний порицает «царей, которые имеют привычку говорить: «Это мне дозволено», а не: «Это достойно моего сана» («Речи», кн. III и V).

3. В этом смысле мы часто бываем свидетелями противоположения того, что лишь «дозволено», и того, как «должно поступать». Такое противоположение неоднократно встречается в «Спорных вопросах» у Сенеки-отца[1239]. Аммиам Марцеллин заявляет (кн. XXX): «Некоторые вещи не следует делать, хотя даже они и не воспрещены». Плиний в «Письмах» (кн. V) пишет: «Должно избегать бесчестных поступков не потому, что они как бы недозволены, но потому, что они как бы постыдны». И опять-таки Цицерон в речи «В защиту Бальба» говорит: «Бывает нечто такое, чего не следует делать, хотя оно и дозволено». Он же в речи «В защиту Милона» утверждает, что правда вытекает из природы, дозволение – из закона. И в речи Квинтилиана-отца сказано, что одно дело – соблюдение писаного права, иное – справедливости («Речи», CCLI).

III. Последствия торжественной войны, рассматриваемой в ее всеобщности, относятся к тому, что дозволено совершать безнаказанно

С этих позиций дозволяется причинять вред врагам государства как лично, так и их имуществу, то есть не только дозволено причинять вред для того, кто ведет войну по справедливой причине и кто наносит ущерб в тех пределах, которые, как мы сказали в начале настоящей книги, определены природой, но дозволено его причинять для