быть захвачены, что хотя и не введено правом природы, тем не менее установлено в разных местах обычаем. Древнейший пример этого приведен у Гомера в «Илиаде», где о Несторе рассказывается, что он захватил «в порядке репрессалии»[1208] у элейцев овец и крупный рогатый скот за похищенных лошадей у его отца. Слово «респрессалии» по толкованию Евстафия означает «то, что берется взамен какой-нибудь иной вещи, то есть уносится или похищается взамен похищенных вещей». Далее повествуется, как призываются указом к осуществлению своего права все те, кому что-нибудь должны элейцы,

Чтобы никто не лишен был законно присвоенной вещи.

Другой пример встречается в римской истории (Ливий, кн. II), когда корабли римлян задержал в Кумах Аристодем, наследник Тарквиниев, взамен имущества последних. Об удержании им рабов, вьючного скота и денег сказано у Дионисия Галикарнасского (кн. VII). И у Аристотеля во второй книге «О хозяйстве» упомянуто о постановлении карфагенян относительно захвата кораблей иностранцев, «если кто-нибудь имеет право захвата», – как сказано там.

VI. Жизнь не составляет предмета обязательства

Возможно у некоторых народов существовал обычай, согласно которому в таких обстоятельствах невинные подданные отвечали своей жизнью, поскольку эти народы полагали, что каждый человек вправе располагать своей жизнью и соответствующее право может быть перенесено на государство. Подобное предположение, однако, совершенно неприемлемо и, как мы сказали в другом месте, не согласно с наиболее здравым богословским учением. Тем не менее возможно не преднамеренное, но случайное убийство тех, кто попытается воспрепятствовать силою осуществлению права. Если же покушение предупреждено, то, как мы уже показали ранее, по закону человеколюбия следует прекратить судебное преследование. По этому закону, в особенности же среди христиан, должна более цениться человеческая жизнь, нежели наше имущество, как сказано выше (кн. I [II], гл. I, пар. XII, XIII).

VII. Различение в рассматриваемой области того, что относится к внутригосударственному праву и что к праву народов

1. Впрочем, в этом вопросе, не менее чем в других, нужно опасаться возможного смешения того, что относится собственно к праву народов, и того, что устанавливается внутригосударственным правом или договорами народов.

2. Согласно праву народов все подданные правителя, совершившего правонарушение, подлежат правилу о репрессалиях, а именно те, подданство которых основано на постоянной причине, то есть природные подданные, а также поселенцы, но не те, которые имеют местопребывание проездом или же кратковременно (Децио, «Заключения», 352; Бальд, на L. III, de off, ass.). Репрессалии введены в оборот по примеру обложения, которое применяется в целях уплаты государственных долгов и от которого освобождены лица, лишь временно подчиняющиеся местным законам. Среди подданных, однако, в силу права народов изъемлются из репрессалий послы, отправленные не к нашим врагам, и их имущества.

3. По внутригосударственному же праву обычно исключается личность женщин и детей, а также имущества тех, кто занимается научной деятельностью или приезжает на ярмарки. По праву народов право задержания людей принадлежит отдельным лицам, как в Афинах. Согласно же внутригосударственному праву во многих странах это право обыкновенно испрашивается у верховной власти, в других – у суда.

По праву народов собственность на взятые имущества приобретается фактически в размере долга и издержек, так что остаток подлежит возврату[1209]. По внутригосударственному праву обычно подлежат вызову те, имущество которых нужно распродать властью государства или присудить его тем, кому причитается. Но потребовать сообщения этих и прочих подробностей следует у лиц, которые излагают внутригосударственное право, в частности, у Вартола, написавшего трактат о репрессалиях.

4. Здесь я добавлю еще следующее, поскольку это относится к смягчению самого по себе довольно сурового права. Те, кто неуплатой или невозвращением должного по суду дает основание для репрессалий, по самому естественному и божественному праву обязаны возместить убытки другим, кто по этой причине их потерпел[1210] (Эгидий Регий, «О сверхъестественных действиях», спор XIII, спорн. вопр. 7, № 117).

Глава III

О войне справедливой, или торжественной…, согласно праву народов; тут же об объявлении войны

I. Война торжественная по праву народов ведется между различными народами.

II. Отличие народа, хотя бы поступающего незаконно, от морских и прочих разбойников.

III. Иногда здесь происходит превращение.

IV. Для природы торжественной войны требуется, чтобы зачинщиком ее был обладатель верховной власти: как следует понимать это.

V. Требуется также объявление войны.

VI. Что в объявлении войны соответствует праву природы и что свойственно праву народов; разъясняется путем различения.

VII. Одни объявления войны бывают условные, другие же – безусловные.

VIII. О том, что в объявлениях войны относится к внутригосударственному праву, не относясь к праву народов.

IX. Объявленная кому-нибудь война одновременно объявлена также его подданным и союзникам, поскольку они действуют заодно с ним.

X. Но не постольку, поскольку они рассматриваются сами по себе; что поясняется примерами.

XI. Причина того, почему требуется объявление войны для наступления некоторых последствий.

XII. Такого рода последствия не сопровождают прочие войны.

XIII. Возможно ли начать ведение войны одновременно с объявлением войны?

XIV. Следует ли объявлять войну тому, кто нарушит права посольства?

I. Война торжественная по праву народов ведется между различными народами

1. Мы выше начали говорить о том[1211], что у почтенных авторов война зачастую называется справедливой не в связи с причиной, по которой она возникает, ни даже в силу величия совершенных подвигов, но ввиду некоторых особых правовых последствий. А какова подобного рода война, лучше всего можно понять из определения неприятелей у римских юристов. «Неприятелями являются те, кто нам или кому мы публично объявили войну, прочие же – разбойники и грабители», – говорит Помпоний (L. Hostes de verb. sign.). He иначе рассуждает Ульпиан: «Неприятели – это те, кому римский народ объявит публично войну или кто сам объявит войну римскому народу; прочие же называются разбойническими или грабительскими шайками. И оттого тот, кто захвачен разбойниками, не есть раб разбойников[1212]; и для того нет надобности в послевоенном восстановлении мирного состояния [постлиминии]. Взятый же в плен неприятелем, например германцами или парфянами, становится рабом неприятеля, и ему возвращается прежнее состояние с восстановлением мирных отношений» (L. Hostes D. de-caiptivis). И юрист Павел пишет: «Захваченные морскими или иными разбойниками остаются свободными»[1213] (L. Postliminlum. § 2. D. de capt.). Сюда же относится следующее место из Ульпиана: «При внутригосударственных раздорах государство, хотя оно нередко и страдает от них, тем не менее не клонится к гибели; те, кто расходится на ту и другую партии, не становятся неприятелями, между которыми возникают права на пленных и на восстановление довоенного состояния, и оттого захваченным, проданным и затем отпущенным на волю лицам признано излишним взывать