— с готовностью ответил юный эльф и ринулся выполнять поручение. Он безоговорочно верил, что сын Феанаро Куруфинвэ всегда всё знает и делает правильно. А как иначе? Феанаро ведь величайший! И его род тоже величайший! Значит, никто из Феанорингов не может быть не прав.

«Сколько жестоких уроков ещё преподнесет этому мальчику жизнь…» — подумал Майтимо, провожая Аратэльмо взглядом и радуясь, что Эру не был «милостив» к нему и не подарил сыновей и внуков. По крайней мере, им не придется проливать кровь ради данного сгоряча слова.

Мой корабль

Путь из каюты до кормы, где собрали заговорщиков, казался бесконечно долгим и слишком коротким, с каждым новым шагом словно начиналась и заканчивалась жизнь.

В сказку призрачный мост

Стал осколками звёзд…

Иримэль видела, как на неё смотрят собратья: кто-то с сочувствием, кто-то с радостью, что она жива, но были и ехидные взгляды и наполненные открытой неприязнью.

Тэлуфинвэ, говоря о том, что Тэлери преследовать не станут, слегка подтолкнул Иримэль в спину, чтобы она шла к своим, эльфийка сделала шаг вперёд. Один шаг. И остановилась.

— Преследовать нас не станут, — сказал ее старый знакомый, — просто посадят в лодку и расстреляют. Но, кажется, выбора у нас нет.

— Вы не верите слову сына Феанаро Куруфинвэ? — в печальном голосе Тэлуфинвэ прозвучала сталь.

«Конечно, не верят, — подумала Иримэль, — мы же строили заговор…»

Обречённая стать звездой…

Обречённая…

— Я остаюсь, — твёрдо сказала эльфийка, делая шаг назад и крепко обнимая мужа, прижимаясь к его груди. К сердцу. — Я люблю тебя, Тэл.

Феаноринг взял Иримэль за плечи, попытался отстранить от себя, но не приложил достаточно усилий.

— Предательница! — послышались голоса Тэлери. — Шкуру свою спасает! Не спасёшь!

— Спускайте лодку, — приказал Тэлуфинвэ, и его ладонь легла на спину Иримэль. Заскользила вниз, остановилась на талии. Объятия стали крепче. — Я сделаю всё, чтобы защитить тебя, — прошептал он жене, смотря вдаль на приближающийся к ним корабль отца.

Канаты заскрипели, лодка плавно опустилась на воду.

— Сама разберусь, — улыбнулась Иримэль. — Я ведь больше не морская звезда, а небесная. Восьмиконечная. С острыми, как клинки, лучами. Я сама буду себя защищать.

Тэлуфинвэ грустно покачал головой.

Лодка с заговорщиками удалялась, оставаясь все дальше позади. Скоро совсем исчезнет во тьме, среди чёрных обманчиво-ласковых волн.

***

Встречный ветер усилился, перестал быть порывистым, задул ровно, мощно, словно помогая Феанаро быстрее добраться до спасённого корабля младшего из сыновей. Тэлуфинвэ, видя отца, приближающегося все стремительнее и неотвратимее, напрягся, прижал к себе Иримэль и понял, что не знает, как теперь быть. Спрятать супругу? И заодно остальных Тэлери, которые не предавали его? Они всего лишь предали своих. Но… Кто для них теперь свои? Может ли сын Нолдо, разрушившего их родной город, стать своим? Но ведь Тэлери были сами виноваты… И их тоже бросили на произвол судьбы Валар…

Корабль Феанаро всё ближе…

Ветер внезапно стих, небо закрыли паруса и алые со звёздами флаги.

«Помоги мне…» — по привычке подумал Тэлуфинвэ, и осекся. Валар больше не помощники. Нолдор сами отреклись от Владык. Теперь надежда только на себя.

***

Суда-лебеди сблизились. С одного борта на другой полетели канаты, моряки стали закреплять их, и Тэлуфинвэ заметил, что на корабле отца совсем не видно Тэлери. Это стало очень тревожным сигналом, рука сама собой крепче прижала Иримэль, губы коснулись ее головы.

Как только Феанаро, в доспехах и с мечом, сопровождаемый вооруженной охраной, ступил на трап, Тэлери с корабля Тэлуфинвэ выстроились в ряд и преклонили колени.

— Ты должен высадить их на ближайшей скале! — грозно произнес Феанаро, даже не смотря на эльфов из Альквалондэ. — Не понимаю, почему это до сих пор не сделано.

— Это мой корабль, — негромко, но с нажимом произнес Тэлуфинвэ. — Кого с него высаживать, а кого оставлять, я решаю сам. Как и ты на своём.

— Я для тебя не только отец, — глаза Феанаро полыхнули, — но и король!

— Я не преклонял пред тобой колено, — через силу произнес Феаноринг, чувствуя, как холодеет кровь.

— В таком случае, пора это сделать, иначе ты станешь свободным от моей власти королем ближайшей скалы, а твой народ, состоящий из девчонки и дюжины предателей будет верен тебе до конца своей сильно сократившейся жизни.

— Пожалуйста, не надо! — заплакала Иримэль, вырываясь из объятий мужа и падая перед Куруфинвэ на колени. — Я жду ребенка от Тэлуфинвэ! Не губи новую жизнь, Великий Владыка!

— Это правда? — глаза Феанаро прищурились, он перевел взгляд на сына, и голос не предвещал ничего хорошего.

— Правда, отец, — подтвердил Тэльво, надеясь на чудо, хоть и не верил, что оно свершится.

— И кого она родит? — усмехнулся король. — Труса с внешностью Феанариона? Чтобы это ничтожество позорило мой род недостойным поведением?

Иримэль закрыла лицо руками и зарыдала. Все остальные звуки стихли, лишь далёкие крики чаек вторили отчаянному плачу.

— Отец! — послышался с корабля Феанаро голос Макалаурэ, стоявшего у трапа, крепко держась обеими руками за парапет. — Предлагаю правящей семье удалиться для обсуждения нашей проблемы в каюту. А потом озвучим решение перед народами.

Феанаро обернулся и внимательно посмотрел на бледного, осунувшегося сына, едва державшегося на ногах, но в глазах которого видел твердую решимость добиться своего. Отдав приказ верным короне воинам-нолдор сторожить Тэлери на корабле Тэлуфинвэ, король сделал сыновьям знак следовать за ним. На совет.

Средиземье. Вечный слуга

Открыв глаза и увидев над собой звёзды, Даэрон улыбнулся звучащей в сердце мелодии. Самым прекрасным в их с Лутиэн совместных походах менестрель считал начало пути, когда граница Дориата пока не пересечена, когда ещё ничего плохого не увидели, и не о чем сожалеть, некого оплакивать. Всё это впереди, но пока…

Пока всё хорошо. Лутиэн спит рядом, её волосы черными шелковыми волнами ласкают обнаженное тело Даэрона, слегка щекочут кожу, длинные пушистые ресницы чуть подрагивают, а яркие, словно лепестки дикой розы, губы едва заметно улыбаются в ответ на ласковые прикосновения пальцев менестреля к бархатной щеке.

— Пусть