– А, ну конечно! Вы, мужчины, всегда будете защищать друг дружку, – горько усмехнувшись, отозвалась Ксю. – Вот ты Марка толком даже не знаешь, а все равно защищаешь его!

– Перестань, Ксю, не надо злиться на всех подрят! Я вовсе не защищаю Марка, просто не хочу несправедливости. И я немного узнал его. Марк не способен на подлость по отношению к тебе. К тебе он очень привязан.

– Настолько привязан, что обошелся как с последней дрянью!

– Да сколько тебе объяснять – он не мог поступить иначе! – Максимилиан тоже начал терять терпение. – А ты хотела, чтобы он женился на тебе?

– Не знаю. Может быть, – с вызовом сказала Ксюша. – Если бы он любил меня, он бы это сделал!

– Слушай, брось верить в эту феерическую любовь, она просто невозможна! Вам нельзя быть вместе.

– А ты брось мной командовать, тоже мне учитель нашелся!

– Послушай меня, Ксю, ты должна забыть Марка, ты должна смотреть на других парней…

– Уж не на тебя ли? – резко спросила Ксю, иронично посмотрев на парня. Но тот не смутился.

– А если и на меня? Что тут смешного?

– Бедненький Макси, неужели ты все еще на что-то рассчитываешь? Неужели ты еще мечтаешь обо мне?

– А если и так?

– И не противно? – с насмешкой глянула Ксю. – Ведь я же со своим двоюродным братом спала… Не противно?

– Зря ты издеваешься.

– А я не издеваюсь. Просто мне смешно, что ты – такой умный и хороший – все еще сохнешь по мне, хоть я совершила дурной поступок, который «против людей и против Бога». Да меня презирать за это надо…

Максимилиану надоело слушать колкости. Внезапно он притянул Ксюшу к себе и зажал ее говорящий рот поцелуем. Это произошло настолько неожиданно, что Ксения даже не успела сообразить. Но через несколько секунд принялась вырываться и вскочила с места.

– Да как ты смеешь! – воскликнула Ксю. – То, что я любила Марка еще не значит, что ты можешь обращаться со мной, как со шлюхой!

– Успокойся ты, злюка. С чего ты взяла, что я обращаюсь с тобой как со шлюхой?

– Раньше ты никогда не вел себя так грубо и не командовал мной! – раздраженно сказала Ксюша. Макси с улыбкой погладил ее по щеке.

– Перестань, Ксю, ты сейчас слишком взволнована, поэтому придираешься ко всем и всему. Когда остынешь, то все поймешь сама.

– Что я – самовар, что ли? – возмущенно воскликнула Ксю, но от нелепости своего сравнения сама рассмеялась. Макси рассмеялся тоже, а потом сжал ладонями лицо девушки и, улыбаясь, посмотрел на нее.

– Ксюша, крошка, ты не злись, – мягко проговорил он. – Ни ты, ни Марк не виноваты в случившемся с вами. Вы любили и были счастливы, но сейчас ваши пути разошлись. И ты должна идти дальше, – Макси помолчал и продолжил: – Вспомни, что я сказал тебе однажды. Я буду ждать тебя. Эти мои слова остаются в силе. Я все еще жду.

– А не нужно ждать, – отозвалась Ксю. – Мне действительно надо идти дальше, начать новую жизнь… И я вот думаю, что мне стоит начать эту жизнь с тобой.

– Что? Со мной? Что ты имеешь в виду?

– Да все. Ты же любишь меня, так? Любишь, хочешь… так не тормози! Давай, вперед, к цели!

Ксюша, не вполне осознавая, что делает, обняла Максимилиана за шею и, привстав на цыпочки, легонько поцеловала в губы. Парень обхватил рукой ее плечи и с некоторым недоумением посмотрел Ксении в глаза, пытаясь понять, нормальна ли она.

– Ты в порядке? – спросил он с сомнением.

– Конечно, – блеснув глазами, с улыбкой ответила Ксю. Затем с некоторым раздражением воскликнула: – Ты что – не хочешь больше быть со мной? Ты уже передумал?

– Конечно же нет, Ксюша? – горячо воскликнул Макси. – Я очень люблю тебя и хочу быть с тобой!

– Тогда что случилось?

– Ты уверена в том, что делаешь?

– Я всегда уверена в том, что делаю, – ответила Ксюша.

– Точно?

– Точно.

Максимилиан склонился к девушке, о которой так давно мечтал. Но он не был уверен, что Ксю делает то, чего ей действительно хочется. Она потрясена, поэтому способна натворить глупостей, а потом станет обо всем жалеть. Должен ли он, Макси, играть в ее игру? Или следует остановить Ксюшу?

Хотя сейчас, в ее нынешнем состоянии, Ксению остановить невозможно. Еще неизвестно, что она сделает, если Макси вроде как оттолкнет ее. Вполне возможно, что разозлится, кинется на улицу, на поиск приключений, и трудно предугадать, чем все закончится. А так она, по крайней мере, рядом…

Нежные розовые губы Ксю призывно приоткрылись. Девушка была так близко, ее руки лежали у него на плечах. Что за важность, если обнимая его сейчас, Ксюша вероятно думает о Марке? Ведь все равно она с ним… А Макси давно надоело быть ей просто другом…

«Я снова сделала ошибку,» – подумала Ксю с горечью. Она лежала на краю кровати и молчала. Казалось, ничто не волновало девушку, но когда Максимилиан дотронулся до ее обнаженного плеча, она резко отбросила его руку.

– Что с тобой, Ксю? Что-то не так?

– Нет… все в порядке… Только не трогай меня сейчас, прошу.

– Но ты злишься. Я сделал тебе больно?

– Я же сказала, нет! – процедила сквозь зубы Ксюша, сердито сверкая глазами. – Я злюсь, но не на тебя! Но если будешь лезть, то попадет и тебе.

– Ладно… – Макси пожал плечами, подтянул к себе пепельницу и закурил. А Ксю сжалась в комок на краю кровати и закрыла глаза. Она чувствовала себя отвратительно. Не то, чтобы ей было плохо с Макси – нет, наоборот, все было отлично. Но, видимо, слишком свежи были ее душевные раны – каждое прикосновение, каждый поцелуй напоминали о несчастной Ксюшиной любви. Это не Марк, это не он рядом, это не он ласкает и целует… это не с ним Ксю сейчас.

Ксюша ненавидела Марка за то, что он хладнокровно выбросил ее из своей жизни, ненавидела Макси за его желание быть с ней, ненавидела маму, которая в детстве увезла ее в Барановичи, а потом отпустила в Березино через шесть лет, столкнув с Марком, ненавидела отца за то, что он вынудил маму уехать тогда, ненавидела Катю за ее издевки и зависть, ненавидела весь внезапно ополчившийся на нее мир… Но больше всего Ксюша ненавидела сама себя. За любовь к Марку, за то, что позволяла себя использовать, за то, что сейчас вот легла в постель с Макси, к которому не испытывает ничего, кроме дружеской симпатии. Ксюша чувствовала себя предательницей, поскольку поняла, что может получать плотское наслаждение не только с любимым.

Но, тем не менее, так, как с Марком, не будет ни с кем. Нет того ощущения всепоглощающей нежности, которое охватывало ее всегда после близости с ним. Нет пьянящей истомы, когда Ксю в изнеможении приникала к Марку, слышала биение его сердца совсем рядом, его немного неровное дыхание, чувствовала обычно не такую явную силу напрягающихся мускул и жаждала лишь одного: чтобы это длилось как можно дольше. Чтобы Марк не отпускал ее, чтобы его руки скользили по ее телу, чтобы губы искали ее губ и так по-интимному тихо шептали ей ласковые слова… Именно в эти мгновения Ксю всецело принадлежала Марку. Не тогда, когда он овладевал ею и Ксюша захлестывалась стонами и криками от остроты испытываемого – в те мгновения трудно было что-то понять. А вот после… после Ксюша полностью была в его власти. Потому что Марк запросто мог унизить ее, оскорбить каким-то циничным замечанием или просто холодным безразличием. Ксю всегда была ранимой, нуждалась в защите и понимании, поэтому лишь находясь в объятиях Марка и словно подпитываясь его силой и уверенностью, чувствовала себя в безопасности.