Там уже стояли три машины без опознавательных знаков, с выключенными фарами — чтобы ничто не привлекало внимания.

Ее встретил командир группы захвата, весь в черном и с автоматом под мышкой.

— Мы нашли арендованный автомобиль, — сказал он. — Стоит за одним из контейнеров. В нем пусто. На борту судна виден свет. Должно быть, он все еще там.

Лунд оглядывалась.

— Хорошо, — ответила она. — Я не хочу, чтобы мы устраивали тут стрельбище. Мне нужно поговорить с ним.

Спецназовец со своим обмундированием и снаряжением выглядел готовым к полномасштабным военным действиям.

— Я серьезно, — сказала Лунд.

— Не сомневаюсь.

— Я пойду одна и попытаюсь поговорить с ним.

— Что?

— Вы слышали. Если он попытается убежать, задержите. Далеко он отсюда не уйдет.

Она выглянула из-за контейнера — темнота и тишина. Спецназовец казался толковым малым. Похоже, на них можно положиться.

Лунд вышла на открытое место, зашагала к металлической лестнице на борту судна.

За ее спиной вспыхнул свет — вслед за ней ехала машина. Ближе. Еще ближе.

Она развернулась на месте. Машина продолжала приближаться. Лунд бросилась ей наперерез. Взвизгнули тормоза. Она забарабанила по капоту:

— Эй! Эй!

Командир группы захвата и пара его бойцов тоже подскочили. Лунд подбежала к водительской двери:

— Полиция…

Это было все, что она успела сказать. С заднего сиденья выбрался высокий мужчина в длинном плаще и взмахнул удостоверением:

— Мы из прокуратуры.

— А мне плевать! Это операция по захвату. Немедленно выключите фары!

— Лунд?

— Это я.

— Мы начинаем расследование…

— Впечатляет. А мы готовимся захватить подозреваемого по делу об убийстве, так что садитесь в машину и уезжайте. Встретимся завтра утром у меня в кабинете.

Из машины вышел еще один человек — пониже, чем первый, плотнее, бородатый и преисполненный чувства собственной важности. Она смутно припоминала, что фамилия его Бюлов и что когда-то он был полицейским. Значит, теперь в прокуратуре.

— Ничего подобного, Лунд, — сказал он, держа дверь открытой. — Вы поедете с нами немедленно.

— Вы уже получили мой рапорт.

— В машине…

— Поговорите с Майером, — сказала она, не думая.

Бюлов встал перед ней. Холодные глаза за стеклами очков без оправы.

— Это будет затруднительно.

— Я говорила с хирургом. Он должен был уже прийти в себя после наркоза. Послушайте… — Она показала на красное судно. — Мы наконец обнаружили подозреваемого по делу об убийстве Нанны Бирк-Ларсен, он здесь. Так что давайте не будем мешать друг другу.

— Передайте руководство операцией кому-то еще. Вы…

— Позвоните Бриксу! — крикнула она.

— Вот, поговорите с ним сами.

Мужчина, вышедший из машины первым, вручил ей мобильный телефон.

— Брикс?

Тот молчал в трубку.

— Что происходит? — требовательно спросила Лунд.

— Сорок пять минут назад Майера снова отправили в операционную. Все оказалось не так просто, как они думали.

— Что это значит?

— Он в коме, подключен к системе жизнеобеспечения. Здесь его семья. Необходимо…

Она смотрела на красный каботажник, на черную ночь.

— Необходимо принять решение.

Теперь Лунд вспомнила: Бюлову поручались дела против сотрудников полиции. Она не знала, что с ней теперь сделают: заломят руки за спину, затолкают в машину, надавливая на голову рукой…

— Вы должны поехать с ними.

— Майер…

— От Майера вам теперь никакой пользы. Мне жаль. Это… — Ей показалось, что голос его дрогнул. — Это все очень нехорошо.

Ее пальцы разжались. Телефон выпал из руки, стукнулся о сырые булыжники пирса.

— Садитесь в машину, Лунд, — произнес кто-то за ее спиной.

Бюлов расхаживал по комнате, задавая вопросы. Его спутник записывал.

— Давайте повторим это еще раз. Вы были внутри склада и на связи с Майером. Вы услышали выстрел и потом еще один.

Допрос проходил в ее кабинете. Ее и Майера. На столе стояла игрушечная полицейская машинка; на стене по-прежнему висела баскетбольная корзина.

— Вы нашли Майера на полу, раненого.

Лунд плакала, вытирая медленно текущие слезы колючим рукавом черно-белого шерстяного свитера. Она думала о Майере, о его печальной жене Ханне и о развилках на дороге.

— Как он?

Холодные глаза за линзами очков без оправы не отпускали ее ни на миг.

— Хирург не рассчитывает на то, что он придет в сознание. И это означает, что у нас есть только вы. Только ваша версия событий, Лунд. Ничего больше.

— Нам просто нужно получить ответы на некоторые вопросы, — добавил высокий мужчина. — После чего вы сможете вернуться к своим делам.

Бюлов бросил на него недовольный взгляд, потом такой же на Лунд. Сел за стол.

— Это была ваша идея отправиться на тот склад? Вы сообщили Бриксу?

— Нет. Его не было в управлении. Сообщать ему не было причины. — Она посмотрела на них. — Врач давал благоприятный прогноз.

А может быть, это она так решила. Может быть…

Бюлов проигнорировал ее слова:

— Вы оставили свой пистолет в отделении для перчаток? Почему оно не было заперто?

— В машине был Майер.

— Откуда он знал, что пистолет там?

— Потому что мы работаем вместе.

— Итак, Майер взял ваш пистолет. И кто-то, кого вы не видели, забрал у него оружие и застрелил им его.

Перед глазами Лунд снова и снова вставала одна и та же картина: окровавленный Майер с большими испуганными глазами бьется в конвульсиях от разрядов дефибриллятора.

— Вы не видели этого человека?

Она всхлипнула:

— Я слышала шаги. Когда я прибежала на первый этаж, от склада отъехала машина.

— А Майер его видел?

— Я не знаю. Меня там не было. Может, и видел.

— Но вы уверены, что это Фреверт?

Она закрыла глаза, изо всех сил сжала веки. Хотела остановить наконец слезы.

— Я не видела его, Бюлов. Но кто еще это мог быть?

— Вопросы задаю я. Если вы никого не видели, то не можете знать, кто взял пистолет — Майер или убийца.