Лунд достала последнюю фотографию. Ту самую, которую так и не показала Майеру. Потускневший от времени снимок был сделан двадцать один год назад перед зданием, которое, судя по многочисленным символам мира и любви на стенах, населяла колония хиппи. Три человека стоят перед объективом. В центре — Метта Хауге. Волосы длинные и немытые, отсутствующее выражение лица человека под кайфом. Невинное дитя, сошедшее с прямого пути из любопытства и в поисках острых ощущений. Как когда-то сошла Пернилле, а потом и Нанна.

Слева от Метты длинноволосый парень с пышными усами, нахмуренным лбом, темными, глубоко посаженными глазами и свежим шрамом через правую щеку.

Убрать волосы, состарить шрам, подрезать и обесцветить усы — Йон Люнге.

С другого края молодой Тайс Бирк-Ларсен, высоченный, широкоплечий и внушительный, как мощный зверь. Рыжие волосы, рыжая щетина. Он победоносно ухмыляется в объектив, одетый в синие джинсы и джинсовую куртку с эмблемой банды. Одна рука лежит на плече Метты, обозначая собственность короля квартала. На вздувшемся правом бицепсе, едва различимый, тянется ряд вытатуированных символов. Среди них нечто очень похожее на маленькое черное сердце.

Существовал только один ответ на загадку, но в больнице она не готова была назвать его. Снедаемый скорбью, виной и стыдом, Вагн Скербек принес в жертву свою жизнь, чтобы сохранить того, другого Тайса в тайне. Он похоронил правду о Нанне из страха, что еще более жуткий кошмар восстанет из черных каналов пустоши Кальвебод-Фэллед вслед за «фордом» Йона Люнге, истекающим гнилой водой и свежей кровью, и уничтожит то удивительное чудо, которому он поклонялся и завидовал, — бесценные узы семьи, узы, объединяющие Пернилле, Тайса и их сыновей в единое целое, способное противостоять бездушному, суровому миру.

Все кусочки пазла встали на свои места — по крайней мере, в голове у Лунд.

Ветер шелестел в ветвях голых серебристых деревьев Пинсесковена. Она слышала мягкое уханье совы, хриплый визг лисицы, жизнь дышала, шуршала, двигалась. В своем воображении она видела лица женщин, которых Йон Люнге оставил гнить в грязной воде, видела, как открываются их рты, слышала их крики. Это они, крики жертв, крики Нанны, разбудили Лунд в то утро перед отлетом в Швецию, когда она спала в объятиях Бенгта Рослинга — мужчины, которого никогда больше не увидит.

А крики навсегда останутся с ней. Этой вины ей не изжить.

Сидя на жестких плитах, свесив ноги через край, Сара Лунд смотрела на нечеткую фотографию, теряющую с годами свои цвета. Три человека, из которых двое мертвы и один жив, запертый в темнице его собственной, невыразимой словами вины.

Пройдет восемнадцать месяцев, и Тайс Бирк-Ларсен вернется в мир, чтобы восстановить бизнес, возродить семью, найти того человека, которым хотел быть, забыть навсегда зверя, которым когда-то был.

Убийца Метты Хауге. Доказательство было у нее в руках.

Глядя на студеные капли дождя, что безостановочно падали на старый снимок, Сара Лунд решала, не разжать ли пальцы.