Она не собиралась связывать с ним свою судьбу и понимала, что однажды потеряет его. Когда‑нибудь Ноа обязательно женится, но следующие шестнадцать лет им придется поддерживать отношения. И каждый раз, когда Камилла задавалась вопросом, готова ли она к такому положению вещей, ответ был отрицательным.

Мысль о том, что половину времени сын будет проводить вдалеке от нее, разрывала ее сердце, и ей хотелось закрыть двери и больше никогда не видеть Ноа. Но в то же время ей было хорошо рядом с ним.

Камилла спускалась по ступенькам вниз, когда зазвонил ее телефон. Звонили из службы доставки.

Держа Итана на руках, она открыла входную дверь и увидела курьера, который доставал из своего грузовичка несколько огромных букетов цветов.

— Бог мой, — потрясенно выдохнула Камилла и взглянула на Итана. — Смотри, дорогой, нам прислали цветочки. Много цветочков.

Когда курьер внес цветы в дом и уехал, она изумленно обходила букеты роз, лилий, маргариток, гладиолусов, тюльпанов и антуриума, пока в одном из них не обнаружила белого плюшевого медвежонка. Раскрыв прилагавшийся к нему маленький конвертик, она достала оттуда карточку.

«Ты должна была получить их, когда родился Итан. Он замечательный. Ноа», — прочитала она.

— Посмотри, что сделал твой чудесный папочка. Твой очень соблазнительный папочка. Если бы ты не требовал свой завтрак, я бы пошла к нему прямо сейчас и поблагодарила его за эти восхитительные цветы.

Она прошла на кухню и, усадив сына на его высокий стульчик, насыпала ему немного сухих хлопьев. Потом помыла клубнику, нарезала ее и высыпала в маленькую пластиковую мисочку.

— А теперь, пожалуйста, поешь, чтобы я могла вернуться в постель к твоему папочке и немного развлечься.

— Я только за, — послышался за ее спиной голос Ноа.

Камилла резко повернулась и густо покраснела.

— Мне следовало прикрыться полотенцем и спуститься вниз за вами, чтобы отвести вас обратно наверх. У Итана наверняка куча игрушек, чтобы он мог поиграть и дать нам немного времени.

— К сожалению, когда он просыпается, ему нравится, чтобы рядом кто‑то находился, поэтому отправить его играть в игрушечки не получится, — вздохнула Камилла.

Потом она пересекла комнату и, обняв Ноа за шею, заглянула ему в глаза.

— Спасибо за эти шикарные цветы. Наверное, магазину пришлось закрыться после того, как они выполнили твой заказ. Как я понимаю, мишку прислали для Итана.

— Ты правильно поняла. И не стоит благодарности. — Ноа обнял ее за талию и улыбнулся. — Если бы ты уговорила нашего кроху пойти нам навстречу и поиграть игрушками или что там у него есть, мы могли бы вернуться обратно в кровать.

— Ты меня не слышишь. Говорю тебе, он не собирается развлекаться в одиночку. Он очень упрямый молодой человек.

— Это нечестно, потому что я остаюсь в убытке в таком случае.

— Начнем наш день со споров? — сладко улыбнулась Камилла.

— Конечно нет. Мы начнем его с того, что я почувствую мягкость твоего тела и вдохну его сладкий аромат. А еще проверю, остаешься ли ты такой же соблазнительной по утрам, чтобы хотелось зацеловать тебя до потери пульса, как этой ночью.

Ноа не дал ей ответить, жадно прильнув к ее губам и склоняясь над ней, пока она не вцепилась в него и начала отвечать на его поцелуй. Когда он отпустил ее, она тяжело дышала.

— Нам с тобой бывает чертовски хорошо, — сказал Ноа.

— Не спорю. Но нам придется решить ряд серьезных вопросов, — тихо сказала Камилла и пристально посмотрела на него. Эта ночь, полная страсти и огня, не решила их проблем и даже немного сблизила их обоих, что могло принести новые страдания, если они не сумеют договориться. — Нужно приготовить ему завтрак, — добавила она и повернулась к Итану. — А ты пока смотри и учись.

— Сама смотри на него, а я после такого поцелуя могу смотреть только на твое восхитительное тело и думать о том, что я чувствовал, прижимая его к себе.

Камилла достала контейнер с овсянкой и насыпала немного в миску с водой.

— Он всегда пачкается, когда ест кашу, а когда не голоден, то использует ложечку, чтобы бросаться едой. Поэтому я забираю у него ложку.

— Похоже, слово «нет» не производит на него должного впечатления.

— Он только смеется.

— Мне кажется, ты не умеешь быть убедительной.

— Ага. Хотела бы я посмотреть на тебя на моем месте. Когда он начинает улыбаться мне, я таю, как горячее масло.

— Он научился этому у тебя.

— Ни разу не видела, чтобы ты уступил мне.

— Может, ты использовала не те уловки. Прошлой ночью ты могла бы добиться от меня чего угодно. И я очень надеюсь, что мы продолжим праздновать еще какое‑то время.

— Чтобы потом мучиться еще больше?

— Мы и так заставляем страдать друг друга, так что тут нет ничего нового. Давай расслабимся и продлим наш праздник. Может, наши отношения только выиграют от этого, — расплылся в улыбке Ноа, и Камилла почувствовала, что не в силах противиться ему. — Камилла, ты моя должница. В отличие от тебя я не смог отпраздновать рождение своего сына.

— Ноа, ты манипулируешь мной и прекрасно знаешь, что я не смогу ответить тебе отказом.

— Отлично. — Он подался вперед и нежно провел пальцами по ее затылку. — Тебе ведь хорошо со мной?

— Не спорю, — прошептала Камилла, глядя на его губы.

И тогда Ноа обнял ее и жадно поцеловал.

— Между нами все не так плохо, — добавил он.

— Да, — кивнула она, утопая в его бездонных синих глазах.

— Послушай, давай возьмем Итана и съездим ко мне на ранчо. И ты убедишься, что все твои страхи необоснованны. Оно совсем не такое, как у твоего дедушки.

— Ноа, я не вижу в этом никакого смысла.

— Камилла, нам с тобой бывает очень хорошо. И весело. А о таком сексе, как у нас, можно только мечтать. Мы могли бы стать семьей.

— Да, если бы я все время шла на компромисс и делала все так, как тебе хочется. Я ни разу не услышала, чтобы ты предложил жить в Далласе.

— Камилла, я — это я. Я бы обманул тебя, если бы сказал, что изменюсь. Я не считаю себя любителем командовать всеми направо и налево. Просто в жизни часто случается так, что мне приходится брать ответственность на себя, что я и делаю. Ты ведь тоже достаточно волевой человек.

— Ты прав, — не стала спорить Камилла. — Я — это я. Я тоже не могу измениться.

— Но у нас есть весомая причина, чтобы попытаться остаться вместе, — сказал Ноа, обняв ее за плечи. — Давай поедем ко мне на ранчо на пару дней.

Она глубоко вздохнула и подумала о последней ночи, которую провела в его объятиях. Потом Камилла перевела взгляд на Итана и поняла, что ей придется пойти навстречу его отцу.