class="p1">Телефонный разговор никого из домашних не потревожил. Тимофей, видимо, успел позавтракать, а сестра никогда не отличалась любовью к ранним подъёмам. Зато в школе давно не спят, а некоторые, быть может, со вчерашнего дня и не ложились. Света в очередной раз похвалила себя за то, что отказалась от классного руководства, хотя её очень просили, затем шантажировали, а потом и в открытую угрожали. А ещё она подумала, что, возможно, Наталья Валерьевна и сама не прочь бы была где-нибудь отсидеться, пока вся эта кутерьма не завершится.

Снова ложиться спать смысла не было, а вот приготовить завтрак и сварить кофе — вполне. Костыли, быстрая на них перебежка, и вот она, обожаемая кухня, где всегда так уютно и вкусно пахнет свежемолотыми кофейными зёрнами.

Да уж, столько лет в школе, и ничего настолько серьёзного за все эти годы. И вот, пожалуйста. Ещё и с сыном некогда любимого человека. Как там Антон?.. Номер-то его есть…

«Светка, не смей!» — возмутилась в её голове Римма.

«Света, если ты ему позвонишь, я и тебя, и Тоху на фарш пущу!» — вторила ей Маша.

«Светик, не надо, пожалуйста! Не связывайся с ним! К бывшим не возвращаются!» — соглашалась со старшими подругами Розалия.

И Света прислушалась к мушкетёршам. На душе сразу же стало легче, ведь девочки плохого не посоветуют. Оставалось только решить, идти из-за голосов к психиатру или нет.

«Пожалуй, пока не стоит», — сказал её собственный внутренний мыслитель. Он ведь тоже за неё?

Мудрить с завтраком после утренних новостей не было ни желания, ни вдохновения, поэтому на столе вскоре образовалась горка бутербродов, зато разных: с сыром, с ветчиной, с какой-то непонятной творожной намазкой и чем-то ещё менее вразумительным, но с гордым названием «Крем-фиш». Временную постоялицу ожидал заварочный пакетик-пирамидка с чёрным чаем и какими-то ярко-розовыми цветами внутри, себе же хозяйка не изменила. Чёрный кофе и бутерброд с сыром: разве это не бесподобное сочетание?

В другой комнате, приоткрыв глаза, Вика не сразу сообразила, где находится. А когда поняла, выдохнула с облегчением и потянулась. И если бы не захотелось в туалет, то так бы и продолжила валяться — торопиться ведь некуда. Тапочки нашлись рядышком с надувной кроватью, но девушка их проигнорировала и натянула шерстяные носки. Не свои, разумеется, а те, что лежали в шкафу на полке. Старшие сёстры обязаны делиться с младшими — таков закон. Во всяком случае Вике досталось множество одежды по наследству. И это при том что у них со Светой весьма приличная разница в возрасте. Но это хоть когда-нибудь смущало маму? «Хорошую одежду выбрасывать нельзя!» — утверждала она. А то, что шмотьё морально устарело, и над младшей дочерью смеются одноклассники, её никогда не беспокоило. «Пусть смеются», — фыркала мама, — «Это всего лишь показывает, насколько они недалёкие». Но, к счастью, Света потом начала подрабатывать, и гардероб обеих сестёр слегка расширился.

— Доброе утро! — зевая, поздоровалась Вика, когда после утренних процедур вошла в кухню.

— Доброе… Тебе не холодно? — Света оглядела сестрёнку с ног до головы, и вздрогнула. Пусть в квартире и не Северный полюс, но и пижама, состоявшая из коротеньких шортиков и маечки на бретельках — тоже не самый разумный вариант.

— Не, не холодно. Я носки тёплые одела.

— Надела.

— Светка, не нуди! Ты прям как мама! — Вика, вероятно, и дальше продолжила бы возмущаться, если бы не заметила еду. — Бутербродики! Ура! Больше никакой овсянки на воде и варёных яиц!

Света поперхнулась кофе, отставила чашку, взяла салфетку и промокнула губы.

— Мама что, до сих пор кормит тебя этой гадостью?

— Ага, — кивнула младшенькая и уселась за стол. — Каждое утро!

— Никак не успокоится, — вздохнула Света и потянулась за бутербродом, а добыв его, возмутилась: — Эй! Поставь на место!

— Я чуточку! — хихикнула Вика, сделала глоток из чашки старшей сестры и поморщилась: — Фу! Без сахара! И без молока!

— А тебя не учили, что чужое брать нельзя? — Кофеманка со стажем отобрала свою «прелесть», пригубила и улыбнулась, наслаждаясь вкусом бодрящей магии.

— Учили, — кивнула «воровка» и встала, чтобы налить кипятка в фиолетовую, под стать её волосам, кружку. — Ты и учила. А я у других и не беру, только у тебя.

— Не знаю даже, радоваться или огорчаться.

— Как хочешь, — хмыкнула Вика и пожала плечами, бретелька тут же слетела.

— Ладно, ешь уже. А потом поговорим.

Младшенькая, усевшись обратно, насупилась и исподлобья глянула на сестру:

— Разговор мне не понравится, да?

— Возможно.

— Тогда точно сначала поесть нужно!

Глядя на сестрёнку, Света никак не могла отделаться от мысли, что собирается поступить плохо. С другой стороны, Вике давно было пора научиться нести ответственность за собственные поступки. Не вечно же прикрываться юбкой старшей.

— Фух, хорошо поела! — С довольной улыбкой гостья-приживалка откинулась на стуле и погладила оголившийся живот.

— Молодец, — привычно похвалила Света. — А теперь помой за собой посуду.

— Эй! В гостях посуду не моют!

Годами отработанный взгляд Цербера сделал своё дело, и нашкодившая сестрёнка тут же встала и безропотно принялась исполнять указания. Ещё и полотенца аккуратно развесила, хотя об этом её никто не просил.

— Ладно, давай свой неприятный разговор. — Вика плюхнулась на стул.

Глава 17 — Ураган «Виктория»

Взяв в руку пустую чашку, словно щит, Света приготовилась стать врагом народа. Впрочем, не впервой. В конце концов, она уже много лет работала в школе.

— Вик?

— Чего? — насупилась та.

— А давай ты всё-таки позвонишь маме. — Всё, сейчас начнётся.

Младшенькая забарабанила пальцами по столу и отвела взгляд:

— А давай не будем.

— Вика… Ты ведь уже не маленькая. Должна понимать, что так только хуже будет. От проблем не убегать нужно, а решать их.

— Зануда.

— Вика, я о тебе беспокоюсь.

— Да-да…

«Один, два, три… десять». Вроде помогло. Вика по-прежнему смотрела куда-то в сторону, лицо пошло красными пятнами — признак глубокого раздражения. Однако надо признать, что на этот раз хотя бы обошлось без истерики и расшвыривания вещей. Считай, пронесло.

— Можно я до пятницы останусь? — закинула удочку сестрёнка, всё ещё отказываясь встречаться глазами со старшей.

— Нет.

— До четверга? — Красные пятна потихоньку бледнели, а недовольство сменялось тревогой.

— До среды…

И тут случился ураган.

— Света, ты самая лучшая, — взвизгнула Вика, подскочила, обняла сестру, отчего та чуть не выронила чашку, к счастью, давно пустую. — Я знала, что ты не отдашь меня дракону! Светка, я тебя обожаю! — Прилив любви больше походил на попытку смертоубийства, во всяком случае захват сильно напоминал удушающий. Впрочем, объятия закончились так же