у меня к нему было много, и первый из них, разумеется, о их с Тассаларом вражде, но я выбрала самый нейтральный, но все же крайне для меня важный.

— Все так уверены, что ты все-таки понадобишься… Ты не можешь не знать, как проходит привязка. Расскажи.

Маг медленно скользнул по мне подернутым дымкой задумчивости взглядом.

— Дильфагор ведь тебя обучает… Разве он не рассказал?

— Нет, только о ее надобности. Сказал спросить у Тассалара.

Рагорн скептично хмыкнул. Видимо разделял мое мнение по поводу возможности что-то выведать у этого упрямца. Он вздохнул и нехотя начал:

— На самом деле, ничего интересного. Подробности скрою, узнаешь по ходу ритуала, но могу пообещать, что ничего неприятного тебе делать не придется. Не думай об этом. Всего пятнадцать минут, и все закончится.

В тоне мужчины я лжи не заметила, но эта раздражающая скрытность меня все равно напрягла. Допустим, ничего болезненного и страшного не будет, но почему-то же они утаивают детали.

— Если все так быстро и легко, почему просто не опишешь поэтапно? — не унималась, ненавязчиво настаивая на своем.

Генерал откинулся спиной на спинку скамейки и сложил на груди руки. Я снова внутренне удивилась, скользнув по нему заинтересованным взглядом.

Рагорн обладал впечатляющей способностью быть приятным, несмотря на довольно мрачный темный образ и внешний вид. Кроваво-красный камзол с черными манжетами, воротником и проглядывающим прямоугольником рубашки на груди почти сливался с бордовыми прядями длинных волос, свободно ниспадающих на широкие плечи. Бледная кожа и карие с рубиновым отливом глаза наталкивали на мысль о чем-то холодном и вампирском, но энергетика от мага исходила, как от яркой миловидной блондинки.

Либо Рагорн научился качественно и быстро втираться в доверие, либо он просто был таким сам по себе. Пока разобраться мне не удавалось. Но одно поняла точно — генерал мне нравится много больше, чем его раздражительный неприятель.

— Выпьешь несколько малоприятных смесей, послушаешь наше бормотание на древнеэльфийском, поделишься с нами некоторыми своими… жидкостями, — мужчина красноречиво покосился на мое запястья, все же вызывая у меня некоторые подозрения по поводу моих вампирских мыслей, — и, в целом, все.

Я озадаченно медленно моргнула. И это они от меня так долго скрывали? Я даже почти расстроилась, чувствуя долю разочарования. А такая интрига была…

Вздыхая, положила подбородок на сложенные перед собой на столе руки.

— Я видела реакцию Тассалара на новость о тебе и, признаться, после этого мне не очень хочется связываться с вами двумя одновременно, — тихо призналась. — Как думаешь, ты все же понадобишься?

Рагорн нахмурился, задумавшись.

— Это зависит от твоей силы. — Он неопределенно пожал плечами. — Привязка отличается от любого другого ритуала. Здесь роль играет не физическая часть, а духовная. Если в бою, чтобы победить Тассалара, нужно быть минимум королем, то во время привязки его можно подбить просто добротной мощной волной сильной магии. Маги, при взаимодействии, контролируют свои силы, потому не причиняют никому вред. Но ты колдунья — ты можешь, сама того не желая, серьезно его задеть. У всех у нас, вне зависимости от уровня магии, тонкая внутренняя оболочка. Это будет удар не снаружи, а изнутри, понимаешь?

Мужчина удержал мой взгляд, убеждаясь, что я внимательно слушаю. Я коротко кивнула.

Рагорн открыл мне эту ситуацию с другой стороны, и теперь я действительно понимала. Чтобы научить меня уравновешивать свои силы, Тассалар должен со мной связаться, но, так же, во время привязки из-за моей же неуравновешенности он может пострадать. Замкнутый круг.

Похоже, нас ожидает веселое трио. Главное, чтобы это не походило на молот и наковальню, иначе мне несладко придется.

Позади внезапно захлопали крылья, и на стол между нами ловко спланировал Дильфагор. Ворон окинул мужчину пристальным подозрительным взглядом и посмотрел на меня.

— Пойдем. Первое время тебе нужно учиться днями напролет, у тебя капризная сила.

Я мучительно хныкнула и с тяжелым вздохом встала. Неожиданно даже для самой себя, коснулась тыльной стороны ритмично постукивающей по столу ладони Рагорна и заглянула ему в глаза.

— Спасибо за ответы. Я рада, что ты не такой вредный, как Тассалар.

На мой шутливый комментарий маг весело усмехнулся.

— А я рад, что ты не глупа. Не переживай, справишься.

Оборачиваясь и следуя за Дильфагором, я вдруг поняла, что что-то в его тяжелом взгляде и натянутой усмешке мне не понравилось. Мое прикосновение что-то ощутимо изменило, и генерал напрягся. Возможно, ему неприятно вторжение в личное пространство? Он показался мне далеким от этих капризов.

Встряхнув головой, прогнала лишние мысли. Что бы там ни было, похоже, у нас впереди долгие месяца совместного времяпровождения. Привыкнет.

Глава 15. Подземелье

Отстранено кивая на приветствия встречающихся ему на пути магов, Рагорн торопливо петлял просторными роскошными коридорами королевского замка. Он был непривычно хмур и молчалив, чем вызывал у знакомых искреннее недоумение. В отличии от советника, генерал любил поддержать любую беседу и перекинуться парочкой слов со случайным попутчиком, но сегодня ему было не до этого.

Он все еще помнил разряд, пронзивший его от прикосновения Алисы, и последовавшую за этим холодную дрожь. Колдунья оказалась сильнее, чем он предполагал.

Мужчина невольно подивился тому, как в такой яркой миловидной девушке может жить такая тяжелая злая сила. А еще с досадой представил, какой она станет, когда магия осядет и сольется с телом окончательно. Он искренне сожалел и надеялся, что судьба, занесшая ее в этот мир, будет к ней благосклонна.

То, что большая могущественная сила — это здорово — миф. Ни черта это не так. Это трудно, болезненно, мучительно и часто еще и опасно. Врожденные маги, достигшие высшего уровня силы, часто страдают от своей неуемной энергии. Иномирянке же будет еще сложнее.

Сначала это было для Рагорна лишь приказом, теперь стало еще и личной целью. Если не удастся удержать силу колдуньи в узде, пострадают дакардцы — те, кого он столько лет защищает ценой собственной жизни. Этого мужчина допустить ни в коем случае не может. И страшно злится на Тассалара за его гордость. Из-за нежелания советника признавать свое поражение может пострадать народ.

Раздраженно вбивая пятки в пол, Рагорн тяжело топал по холодной бетонной лестнице, спускаясь в подземелье. Из левого крыла жутким эхом разносились мучительные крики предавших короля. С ними у Аданита разговор был коротким — к палачу на допрос и голову с плеч в этих же стенах.

Генерал свернул вправо, где голоса быстро стихли, что вызвало у мага облегченный вздох. Ему хватало криков и крови на войнах, слушать это еще и