– Посреди ночи меня посетила одна мысль, – промолвил он, ни на миг не отрывая взгляда от куска серого сланца. – Твой дедушка любил повторять: «Пути отцов для детей не закрыты». – Линзы скользнули вниз, и полосатый кот посмотрел на Элдвина. – Кошки Мэйденмира всегда верили, что ни одно поколение не преуспеет без глубоких знаний о былом. У нас множество традиций, позволяющих приблизить прошлое. Каждая бусина на моем хвосте досталась мне от какого-либо предка. Шип в моем ухе – это обломок копья, принадлежавшего первому Ловящему Луну. Существуют заклинания, которые помогают удерживать в этом мире духов из Завтрашней Жизни.

Скайлар изучала письмена на табличке, повернув голову так, чтобы не читать вверх ногами.

– Фелинные ритуалы? – уточнила она.

– Эти заклинания веками собирали и хранили здесь, в Землях Прайдов, – продолжил Мальверн. – Наш народ использует их для религиозных празднеств, посвящений и оплакивания любимых. Смысл таких заклинаний в основном ритуальный. С их помощью создают образы родичей среди звезд или на радуге и так определяют надлежащее место захоронения. Вот тут-то я и задумался. А что, если использовать подобное заклинание по-другому? Коми-пасу, дорога духов. Во время обряда погребения заклинание обращено к отпрыску усопшего. Оно как бы дает осознать: лапы детей и отцов ступают по одной и той же земле.

– Я что-то не понимаю, – сказал Элдвин.

– Заклинание показывает ребенку настоящие следы отца или матери. Увидеть эти следы может только сын или дочь умершего. Все мы так или иначе идем по стопам родителей. А заклинание позволяет кошкам пройти дорогами отцов в прямом смысле слова.

– Вы предлагаете наложить это заклинание на Элдвина, чтобы он смог последовать дорогой Баксли, ведущей из Мэйденмира? – спросила Скайлар.

– Вот именно, – подтвердил Мальверн.

А что, неплохая мысль. Элдвин почувствовал, как в нем возрождается надежда. Может быть, их поход в конце концов приведет к цели. Правда, придется пойти по стопам отца – и от этого Элдвину было немного не по себе. Если план дяди сработает, вдруг Элдвин узнает об отце что-нибудь еще похуже? Но как бы то ни было, спасение Огромии важнее, чем переживания из-за отца.

– Покажи, как действует заклинание, – сказал Элдвин дяде.

Вместе с Мальверном фамильяры спустились по висячей лестнице; древняя табличка с Фелинными ритуалами следовала за ними. Кошачий владыка вывел троих друзей через плато к небольшому песчаному холмику.

– Здесь я в последний раз видел Баксли перед тем, как он ушел на север, – пояснил Мальверн. – Я никогда не творил это заклинание, но как будто оно не сложное. Элдвин, выкопай, пожалуйста, ямку в песке.

Элдвин принялся лапами вычерпывать песок.

– Незачем пачкать лапы, ты же знаешь, – улыбнулся Мальверн.

Элдвин сообразил, что дал маху:

– Я все никак не привыкну.

Он отступил на шаг назад и позволил сознанию завершить то, что начали делать лапы. Мальверн тем временем разглядывал знаки на своей табличке.

– Три шипа черного кактуса, лепестки золотой розы, – прочел кошачий владыка. Не успел он договорить, как вызванный телекинезом ветер принес и то и другое. Ингредиенты закружились над выкопанной Элдвином ямкой. Мальверн продолжал: – Крылья моли, лапки сверчка и семена вечноивы.

Все доставленные по воздуху ингредиенты втянуло в Элдвинову ямку; сверху их засыпало песком. Наступила тишина.

– Явитесь воочию, следы из прошлого! – воззвал Мальверн. – Свет да озарит коми-пасу!

Мальверн едва успел закончить заклинание, как перед взором Элдвина стали возникать светящиеся следы, окрашенные в пурпурный оттенок заката. Они вели строго на север и терялись где-то вдали.

– Не вышло, – расстроился Гилберт. – Ничего не случилось.

Но Скайлар заметила, как внимательно смотрит на песок Элдвин.

– Что ты видишь? – спросила она.

Элдвин, лишившийся дара речи, перевел взгляд на сойку. Сердце его колотилось как бешеное – и от радости, и от волнения. Эти следы ведут к ответам, которых он так жаждал и так отчаянно страшился.

– Элдвин? – переспросила Скайлар.

– Я вижу следы моего отца.

Элдвин попытался справиться с собой. Когда сердце в его груди утихомирилось, он осторожно шагнул вперед, поставив лапу в один из сияющих отпечатков на песке. След пришелся как раз впору. Даже его слегка оттопыренный мизинец встал на место – а Элдвин-то всю жизнь думал, что палец так торчит после той потасовки в Бриджтауэре.

– Следы приведут тебя к отцу или туда, где его путь оборвался, – сказал Мальверн.

– Лишь бы привели нас к Ирбисовой Короне, – заметила Скайлар. – Тогда для мира еще не все потеряно.

– А ты идешь с нами? – спросил дядю Элдвин.

– Я нужен своему прайду. И к тому же это твоя история. Если правда то, что ты рассказал мне о Пророчестве, вам троим суждено спасти Огромию.

– Если этот поход когда-нибудь закончится, я хотел бы привести сюда своего верного, Джека, – сказал Элдвин. – Уверен, он тебе понравится.

– В Мэйденмире тебя всегда примут с радостью.

Элдвин кивнул дяде и затянул потуже лямку Джековой сумки.

– Мы следом за тобой, – объявил Гилберт, закрепляя снова съехавшее по спине копьецо.

И Элдвин пошел, ступая в светящиеся следы, которые извилистой цепочкой убегали на север. Еще вчера он бы отдал все на свете, лишь бы узнать о своем отце хоть что-нибудь. А узнав, захотел повернуть время вспять. Вдруг где-то в прошлом ему перепало бы хоть немножко отцовской любви? Но это самое прошлое недосягаемо. Сейчас Элдвину оставалось только идти вперед и надеяться. Вот бы следы поведали о Баксли что-то хорошее… Тогда Элдвин сможет ненавидеть его чуть меньше.

– Элдвин, а мы точно не заблудились? – беспокоился Гилберт, скакавший следом за котом.

– Нужно доверять волшебной тропе, даже если мы не видим ее, – назидательным тоном произнесла Скайлар. – Мне, между прочим, приходится хуже, чем тебе. Я ведь чуть в обморок не падаю, даже если у меня просто карту отобрать.

– Следы очень яркие и отчетливые, – заверил друзей Элдвин. – Прямо странно, что их вижу один я. Так что не тревожьтесь: со мной не заблудитесь.

Фамильяры миновали равнины Мэйденмира; дальше сверкающие пурпурные следы вели вдоль Эбса. Они светились подобно розовым закатным облакам на сером безрадостном небосклоне. Северная часть плато была на редкость пустынной: не только люди, но и животные избегали этих мест. Когда солнце стояло высоко, здесь все плавилось от жара. Летом можно было запросто запечь драконье яйцо на голой земле. Но дело было не только в погоде. Мало кто отваживался селиться так близко к границе, особенно сейчас, когда пескозавры и гундозвери взяли привычку вламываться в Огромию из Запределья. Элдвин об этом слышал от Скайлар, а уж Скайлар-то не стала бы выдумывать.