— Где вы были? — пронзительно вскрикнула она. — Я так испугалась. Я думала, что с вами произошло что-то ужасное. Почему вы не позвонили?

Он посмотрел на нее тем стальным взглядом, к которому она привыкла на работе. Его серые глаза со скукой поглядели сквозь нее. О, мой бог, как же она недооценила эту ситуацию. Она зажала рот рукой, внезапно почувствовав себя совсем больной. Она запаниковала, побежала к нему сломя голову, как будто они были любовниками, и теперь он отшвырнет ее. Отбросит. Возможно, она слишком остро реагировала потому, что она значила так мало для него? Ее сердце подпрыгнуло, лицо потеряло оживление, и она отвернулась. Он был просто ее боссом. Ничего больше. Даже их договоренность относительно секса завершилась. Все стало прахом, покрылось отчаянием. Бриз захотела, чтобы земля разверзлась и поглотила ее целиком. Она была не вправе заботиться о нем. Она ничего не значит для него.

Она повернулась и ощутила, что в уголках глаз появились слезы. Внезапно она почувствовала, как ей на плечо опустилась рука.

— Бриз, вернитесь. Мне жаль, что я взволновал вас, правда, жаль.

Когда она повернулась, его черты осветились. Жалел ли он ее — о, небо, она не хотела его сочувствия, не хотела, чтобы он знал, что она влюбилась в него, что в глубине своего сердца она нуждалась в нем, желала его, скучала по нему, думала о нем каждую минуту. Ведь, безусловно, для него она была просто игрушкой на субботний вечер.

— Я действительно беспокоилась о вас. — Она упорно старалась сдержать бурю эмоций, которая угрожала накрыть ее с головой. Да что там, она же уже показала ему, что беспокоилась о нем. — Что же произошло? Что здесь делала машина «Скорой помощи»? Почему вы не сказали мне, что что-то произошло? Я ждала вас несколько часов. — Она закусила губу и заставила себя успокоиться — на них смотрели люди, решившие, что это просто размолвка любовников. Прохожие пожимали плечами и, улыбаясь, проходили мимо.

— Вы хотите сказать, что на самом деле беспокоились обо мне? — Он говорил тихо, как будто не решался произнести эти слова вслух.

Она фыркнула и сдержалась, чтобы не закричать.

— О, какой же вы дурак, Себастьян, конечно, да. Больше того, я была напугана, я думала, что, возможно, с вами что-то случилось в результате какого-то несчастного случая или чего-то еще. Обычно вы чертовски надежны во всем, что делаете, а сегодня вы должны были встретиться со мной.

Произнося это, она не могла понять, что именно так ее поразило. Вместо того, чтобы уйти, вместо того, чтобы отвергнуть ее, его руки обхватили ее в защищающем жесте, похожие на орлиные крылья, теплые и сильные. Он держал ее крепко, так, что ей даже трудно было дышать. Возвышаясь над Бриз, Себ смотрел на нее сверху вниз, подняв ее подбородок.

— Бриз, ты можешь хоть однажды признать, что, возможно, я чувствую то же самое по отношению к тебе? Целую вечность я был очарован тобой. Возможно, сейчас наступил момент, когда мы начинаем доверять друг другу. Возможно, сейчас самое время сказать друг другу, что мы думаем на самом деле, потому что я… обожаю тебя… — Его пристальный взгляд блуждал по ее лицу, его великолепные глаза, серебристо-серые, проникали прямо ей в сердце. У нее перехватило дыхание, и весь мир сжался в крошечный островок земли, на котором они стояли. Земля перестала вращаться, сердце пропустило удар. — …Ты… Я тебя обожаю.

Она не могла поверить этим словам, но когда его губы встретились с ее губами, когда он опустился к ней, поддерживая ее, чтобы она могла устоять на подгибающихся ногах, когда он обнял ее и она ощутила тепло его тела, она поняла, что должна поверить. Она должна была поверить и довериться ему. Она закрыла глаза и почувствовала, что он уносит ее в небеса. Их поцелуй, казалось, длился целую вечность. Когда он отпустил ее, она поняла, что давно мечтала о таком поцелуе. Но это не был сон, Себ взял ее за руку.

— Пошли ко мне на лодку, я все тебе объясню.

Он снял пиджак и набросил ей на плечи. Сейчас он выглядел просто великолепно — немного диковато и слегка неопрятно. Он усадил ее внутри роскошной круизной яхты, сел около нее и прижал руку ко лбу. Каждое его движение заставляло ее сердце биться сильнее. Этот невероятный человек любил ее — значит, мир перевернулся.

— Машина «Скорой помощи» прибыла сюда ранним утром. У меня были сильные головные боли — действительно серьезные. Я проверялся в клинике, и мне сказали, что они ничего не могут сделать. Опухоль казалась неизлечимой. Я сделал все, что мог, сидел на особой диете, бросил курить, перепробовал множество шарлатанских снадобий. Ну, в общем, сделал все, что делают в подобных случаях. А затем я сдался, потерял драйв и попытался убедить себя в том, что потерял вкус к жизни и устал от нее.

Бриз сжала его руку, она не могла это слушать.

— Это было давно, перед тем, как мы встретились… Именно поэтому ты была так важна для меня, Бриз. Я разочаровался в самой жизни. Я достиг всего, чего собирался, но болезнь заставила меня понять, что при всем моем богатстве в действительности у меня не было ничего, что действительно имело для меня значение. Никто и пальцем не пошевелит, когда я уйду, всем на это будет наплевать. И в этот момент появилась ты. И все изменилось.

— А что с… — она не могла произнести слово «опухоль», оно казалось ей невероятно уродливым.

— Сегодня утром я очень страдал от боли — она была сильна как никогда. Несколько недель назад мне дали на испытание новый препарат, который еще даже не вышел на рынок. Когда начались боли… — он коснулся затылка в привычном месте, — это чертовски испугало меня. Я думал, что мне конец. Но затем, когда меня пригласили в больницу и сделали томографию, мне сказали, что опухоль уменьшается. Что-то произошло, Бриз. Она сокращается. Я не знаю, подействовал ли это новый препарат или, возможно, в моей жизни произошло что-то еще, — он бросил на нее почти незаметный взгляд. Конечно, он не мог думать, что она имеет к этому хоть какое-то отношение.

— У меня наконец есть за что бороться. Теперь я знаю, что было самым лучшим подарком на мой день рождения.

Бриз слушала, и ей казалось, что она находится посередине торнадо или несется на американских горках.

— О, нет, я никогда не желала тебе счастливого дня рождения. — Она не знала, смеяться ей или плакать. — Я купила тебе подарок и куда-то забросила его, даже не знаю, куда — все так завертелось! Знаешь что? — Она улыбнулась. — Не имеет значения, что тебе помогает. Самое главное — то, что ты останешься здесь намного дольше.

— Нет, — сказал он, держа ее лицо в ладонях. — Самое важное, что ты все еще со мной.

Сказав это, он взял ее за руку и отвел в спальню. Это выглядело так, как будто он готовил ее к медленному эротическому аргентинскому танго. Она задержала дыхание, когда он подошел к ней сзади и провел указательным пальцем по спине вниз. Его пальцы порхали по поверхности ее кожи, по лопаткам — и от этого жизненная энергия вливалась в нее широким потоком. Его прикосновения ослепляли ее. Он запустил руки в ее волосы и вдохнул аромат нового шампуня и французских духов. Когда он провел по ее губам подушечкой большого пальца, она задохнулась. И вот он двинулся дальше. Медленно, очень медленно — он был мастером этого изящного танца.