– Мамочка родная, – театрально изобразила удивление Юля, – неужели своего принца на белом Мерседесе?

– Почти. Нашего Кулагина! Он, конечно, еще не на Мерседесе, но думаю, дело за тем не встанет. Мы с ним так классно покутили! Он угощал меня вином, мы так выплясывали…

О, тогда понятно, откуда такая расположенность ко мне… – мелькнула мысль в голове и дальше я перестала слышать Лену, потому что увидела Шандора. Он показался в коридоре – в белой рубашке, черных брюках, с портфелем в руках. Светлые тона в одежде выгодно подчеркивали его смуглую кожу, и невольно я засмотрелась на него, потеряв всякую бдительность.  Пришла в себя лишь когда скрестила с ним взгляды. Я чуть кивнула в знак приветствия, и поспешно, не дождавшись ответного кивка, перевела взгляд на девчонок.

Внезапно я разволновалась, что он подойдет ко мне и спросит, как я справилась со своей работой, все ли правильно оформила. Я не была готова объяснять подругам, откуда такое внимание к моему докладу, и без того нервничая из-за конференции. Даже проснулась в пять утра. И добавлять к своему волнению переживания из-за бурной фантазии Юли мне не хотелось.

Мои опасения оказались напрасными, он прошел мимо, и я выдохнула с облегчением. Правда, тут же устыдилась своих мыслей. Шандору со стороны могло показаться, что я не желала общения с ним – чересчур резко я переключилась на девчонок.

– Куда он так вырядился? – обронила Лена.

Мы проследили за ее взглядом. Он был устремлен на Шандора. Слобода остановился в нескольких шагах от нас и рылся в своем портфеле.

– Вероятно, на конференцию, – тихо предположила я.

– Ах, точно! – вспомнила Лена. – Ты ведь тоже участвуешь! Ну и как? Готова?

– Надеюсь. Легла в двенадцать, проснулась в пять – совершенно не выспалась.

Лена хмыкнула. Ее не удивишь таким режимом сна. Она наверняка спала сегодня и того меньше. Ее взгляд пробежался по мне с ног до головы. Я тоже, как и Шандор, была одета в черный низ, белый верх. Только на мне юбка-пенал и блузка.

– Слабо тебе заткнуть за пояс этого выскочку? – сказала она довольно громко, и я разволновалась, что Шандор мог ее услышать.

– В смысле?

– Можешь своим выступлением произвести фурор в рядах преподавателей? Они ведь там будут присутствовать?

– Думаю, да. Но у меня нет цели – кого-либо заткнуть. Я просто зачитаю свой доклад.

– Готова к коварным вопросам Слободы? – не унималась Тимирязева на тех же децибелах.

– Лена, говори тише, пожалуйста. Там будет масса других студентов, кроме него. Думаю, мне больше стоит бояться их вопросов, а не вопросов Слободы.

– А твой доклад напечатают в какой-нибудь брошюре? – спросила Юля.

– Наверное, это зависит от того, как я выступлю. Но давайте поговорим о чем-нибудь другом. Я и без того нервничаю.

– Не нервничай, – сказала Лена, – ты же зубрилка. Все будет хорошо.

К нам подошел Егор Кулагин. Помятый, будто только отодрал голову от подушки. Короткий светлый волос взъерошен, весь его узкий лоб и брови собраны на переносице. На длинном тонком носу то и дело вздуваются ноздри, которые и без того широкие. Признаки похмелья на лицо. Лена не упустила возможности прокомментировать его вид, и ее замечания обозлили Егора – он поджал губы и взглядом своих маленьких туманно-серых глаз дал понять, что предпочел бы забыть о вчерашнем.

В клубе они встретились случайно. Он пришел с девушкой, танцевал, пил водку, угощал вином свою спутницу, а потом на горизонте возникла Лена и по-свойски взяла его в оборот, оттеснив его подружку на задний план. Конечно, девушке это не понравилось, и она поругалась с Егором. Но он как будто бы не расстроился, когда она ушла, оставив его коротать ночь с Леной. Вот они и отрывались в клубе по полной. До самого рассвета.

Интерес Лены к Кулагину возник лишь на четвертом курсе. Когда отец Егора, обычный инженер из телефонной компании, занялся бизнесом в сфере услуг связи. А может и не совсем обычный, если ввязался в дело, которое только набирало оборот. Как пояснил Егор, это направление весьма перспективное и в нем все наше будущее. Он мусолил эту тему каждый день, придавая значимости бизнесу отца и изображая из себя крутого чувака с мобильным телефоном. Он мог позвонить, куда угодно, и оперативно решить любой вопрос, не утруждая себя поисками телефонной будки или стационарного телефона, и мы признавали удобство беспроводной связи, но стоимость таких услуг казалась нам дороговатой. И кто-то из ребят предположил, что из-за этого мобильные телефоны не приживутся, либо приживутся только у обеспеченных слоев населения, а обычным людям сотовая связь останется недоступна.  На это у Егора был пример с появлением телевизоров, которые пройдя непродолжительную эволюцию развития, оказались в домах у каждой советской семьи. И за «сотовыми» не заржавеет. И тогда те, кто стоит у руля зарождения новой сети, окажутся очень богатыми и влиятельными людьми.

Лена прониклась его речами и смекнула, что к чему. И как будто бы впервые увидела Егора, глаз ее загорелся. Хотя на самом деле мы общались с ним с первого курса – он постоянно толкался возле нас. Мы знали, что с девяти лет его растит один отец, а мать умерла от рака, что последние пять лет он ходит в спортзал при боксерском клубе, а по утрам бегает на школьной площадке, что история была его любимым предметом в школе, и он хотел поступать на юридический, но провалил экзамены и смог набрать необходимые баллы только для поступления на исторический. А еще он известен нам как непроходимый альфонс, и когда он не с нами, то с какой-нибудь девицей. Его накаченное тело и мощные бицепсы буграми выделяются сквозь футболку, и этим он обеспечивает себе успех у многих девушек.

Только меня они не впечатляют. И когда я замечаю, как Егор начинает играть своими мускулами под облегающей одеждой, пытаясь сразить своими прелестями, я только усмехаюсь в ответ. На мой взгляд, мужчина, чересчур увлеченный красотой своего тела, как, впрочем, и женщина, не любит никого, кроме себя. Эгоист высшей пробы. Уж лучше бы поработал над развитием своих мозгов, а не тела. Куда выгоднее вложение.

Но Лена вдруг оценила его целиком – и тело, и машину, которую папа купил ему после третьего курса, и парфюм, но в первую очередь деньги, которыми он стал сыпать направо и налево, приглашая нас в кофейню или в кино. Она всегда соглашалась и беззастенчиво пользовалась всеми преимуществами такой дружбы. Но Егор никак не выделял ее среди других девчонок и игнорировал любые знаки