Пятидесятницы, — воздух вдруг стал таким морозным, что множество людей подхватили лихорадку и немалая часть скотины пала от простуды. Способность вызывать подобное похолодание присуща драконам, в отличие от прочих животных[66]. И наконец, у дракона не было видимых крыльев или ног, как на привычных картинах наших живописцев; его выступающие ребра и чешуя служили ему органами движения. Грудная клетка и голова были одинаковыми в обхвате. Далее тело его сужалось к хвосту, а кончик хвоста размером был в гигантскую ель. Господь не позволил дьяволу или пособнику дьявола дальше страшить истинно верующих и повелел северному ветру быстро отогнать его в сторону густых облаков, которые полностью скрыли змея. Мы наблюдали его быстрый полет над головами и с ужасом слышали свист и хрип его дыхания в горле. И вдруг облака, недвижно покоившиеся с самого утра и до этого часа, пришли в неистовое волнение, и до конца этого дня и всю ночь напролет непрерывно гремел гром и сверкали молнии, и гроза длилась до вечера следующего дня.

Аммониций. Не припомнилось ли тебе в тот момент описание дракона, данное блаженным Иоанном?

Собиратель. И вправду, слова его пришли мне на ум, особенно такие слова из Писания Иоанна Богослова: «Итак, веселитесь, небеса и обитающие на них! Горе живущим на земле и на море! потому что к вам сошел диавол (дракон) в сильной ярости, зная, что немного ему остается времени»[67]. И хотя мне было ведомо, что Антихрист и дьявол воплощаются в звере и драконе и что день Страшного суда еще не настал, но эти непривычные явления встревожили меня, и я задумался о многих вещах; и в трепете помыслил я о смерти своей и других людей, что вместе со мной свидетельствовали эти деяния. Когда же во мне воскресла надежда пережить этот день благодаря милости Господней, то прежде я возблагодарил всемогущего Бога, освободившего нас из власти дьявола. Потом я задумался и стал вспоминать Священное Писание, не встречается ли там указаний о событиях, подобных сегодняшним? И вот среди прочих воспоминаний пришли мне в голову слова преподобного епископа Исидора, который в книге «Этимологии» написал следующее о природе драконов: «Дракон крупнее всех змей и всех зверей на Земле. Греки прозвали это создание драконта, откуда и произошло латинское слово draco. Выманите дракона из пещеры, и он взлетит вверх, сотрясая воздух. Дракон покрыт перьями, у него маленький рот и узкая трахея. Он дышит со свистом и высовывает язык наружу. Сила дракона не столько в зубах, сколько в его хвосте, смертельная опасность скрывается в ударах его хвоста, а не в укусах. Более того, дракона нельзя отравить ядом, и ему не нужен яд для убийства, поскольку он удушает свою жертву, обернувшись вокруг и сжимая кольца. Даже огромный слон боится дракона. Дракон таится на слоновьей тропе и оплетает ноги гиганта, а затем душит его своими кольцами. Драконы рождены в Индии и Эфиопии, в странах, где постоянно царит непереносимый зной»[68].

Аммониций. Я полагаю, что все эти свидетельства — и твои собственные, и записанные другими — о природе дракона или об особенностях зверя, приспешника вечного врага человечества, вполне достаточны. А посему нам надо вернуться к предмету дискуссии, от которого мы уклонились.

Изображение дракона в манускрипте, XIV в. Library of Congress

Огненная кара Божия

После того как во время бунта в 1112 г. в Лане сгорел собор, местные каноники стали возить бесценные реликвии Девы Марии, Матери Божией, по разным местам Южной Англии и Северной Франции, чтобы собрать пожертвования на восстановление сгоревшего храма. Им удалось выручить нужную сумму. Много лет спустя аббат Герман Турнейский (1095–1147) описал чудеса, случавшиеся во время странствий со святыми реликвиями, в книге под названием «О чудесах Святой Марии Ланской»[69]. Среди прочих сверхъестественных событий Герман описывает и явление дракона.

Однажды дьякон церкви близ Винчестера не захотел с подобающим уважением принять тех, кто сопровождал святые реликвии, а выставил каноников на улицу под дождь. Но семья торговца, прибывшая в Винчестер на ярмарку, приютила их во время грозы. Господь, разгневавшись за обиду, нанесенную Его Матери, наслал огнедышащего дракона на церковь и нечестивого дьякона и уничтожил все его имущество, но пощадил тех, кто оказал помощь каноникам.

Этот дракон сильно отличался от монстров, обычных для христианских сказаний: у него было целых пять голов и он послужил орудием небесной кары, ниспосланной безответственному христианину, который не выказал должного почтения реликвиям Девы Марии.

Дева Мария и дракон. Витраж церкви Святой Девы Марии в Оксфордшире. Wikimedia Commons

После трапезы в тот же день Господний и с дозволения обитателей дома мы поблагодарили их за заботу и отправились прочь из города. Но праведный судия не помедлил с наказанием за оскорбление Своей Матери. Не успели мы отойти на половину стадии[70], как нас нагнали всадники и громко умоляли помочь спасти горящий город. Обернувшись, мы узрели, что город превратился в угли. Мы стали спрашивать, как приключилось это несчастье, и нам ответили, что из моря неподалеку явился дракон. Он подлетел к городу, как раз когда мы покидали его, и пламенем из ноздрей поджег сначала церковь, а затем несколько домов. Услышав об этом, мы захотели взглянуть на подобное чудо и, оставив паланкин с реликвиями[71] под надежной охраной, вскочили на коней и поскакали обратно в город. Там мы увидели огромного дракона с пятью головами, летающего по городу и изрыгающего серное пламя из всех ноздрей. Он поджигал один дом за другим. Вернувшись к церкви, мы узрели, что от нее остались лишь зола да угли. Самым невероятным образом сгорели не только деревянные части церкви, но и стены целиком и даже самые крупные камни, а на месте алтарей были лишь искры и пепел. И странное чувство изумления охватило всех, кто видел это.

И вот, когда дьякон увидел, что его дом и церковь сгорели дотла, он собрал свои вещи и одежду и погрузил их на лодку, стоявшую у ближайшего морского причала, и оттолкнул судно прочь от берега, надеясь, что так он сумеет спастись от пламени. Но тут же дракон разыскал его лодку, словно это и было целью его появления, и сжег весь груз, а затем — удивительное дело — уничтожил пламенем и саму лодку. Мы направились к дому принимавшего нас хозяина, опасаясь за его участь, но, к счастью, и дом,