Недоумевая, отчего это Гарик вдруг прервал мирно текущийразговор, я встала и двинулась за ним.

Через пять минут Сизов оставил меня наедине с молоденькойкареглазой девушкой, которая с энтузиазмом начала раскрывать альбомы собразцами тканей.

– Если вы остановились на цвете сомон, – журчала Натэлла, –то вот разнообразные оттенки. Самым подходящим кажется «Экрю». Хотя отчего бывам не посмотреть зеленый? Думается…

– Нет-нет, – решительно прервала ее я, – мой ближайший друг,который, кстати, работал у Сизова, всегда говорил: «Дашутка, тебе идетрозовый». А Олег Гладышев понимал в одежде, как никто другой.

– Олег? – удивилась Натэлла. Она отложила альбомчик. – Егонашли?

– Нет, хотя искали упорно.

– Ужасно. – Она покачала головой. – По мне бы, уж лучшезнать, что умер. Время-то лечит, горе утихает. А так, мучиться целыми днями,надеяться. Мне очень жалко его маму!

Я вздрогнула:

– Родители Олега умерли, его воспитывала бабушка, тоже давнопокойная.

– Хорошо хоть родственников не осталось, мучиться некому, –заявила Натэлла.

– А жена? – удивилась я. – Бедная Ленка вся испереживалась,лица на ней нет!

– Жена, – фыркнула Натэлла, – думается, она не оченьстрадает.

– Как вы можете так говорить! – возмутилась я. – Олег и Ленабыла образцовой парой.

Натэлла захихикала:

– Между прочим, Гладышев имел любовницу, ну да все мужикидряни, только об одном и думают. Я вот через полгода после свадьбы развелась.Первый раз муж мне знаете когда изменил?

– Нет.

– А сразу после бракосочетания, в ресторане, уволоксвидетельницу, мою лучшую подругу, в подсобку. Представляете, какой гад!

Я вспомнила своего бывшего супруга Макса, который не могпройти мимо ни одной юбки, и сочувственно сказала:

– Согласна, встречаются экземпляры, начисто лишенныеморальных принципов, но Олег-то другой. Уж поверьте, я знаю его с детства.

– Ничегошеньки-то вам не известно, – с горящими глазамизаявила Натэлла и замолчала.

Чтобы заставить ее говорить, я возмущенно воскликнула:

– Вы клевещете на человека, который не может защититься, омертвых или ничего, или только хорошее!

– Я клевещу? – воскликнула, краснея, Натэлла. – Я не из тех,кто сплетничает, говорю только о том, что хорошо знаю, лично видела!

– Может, еще и свечку держала? – нагло ухмылялась я. –Нехорошо врать о покойном. Между прочим, Гарик только что сказал, будто Олегпроходил мимо обнаженных моделей без всякого интереса.

– Гарик сказал! – совсем обозлилась Натэлла. – Да что онзнает! Сизов тут вообще не хозяин, в Доме моделей всем его любовник, СергейЗавальнюк, заправляет!

Понимая, что беседа грозит перекинуться на совершеннонеинтересного мне кутюрье, я быстренько заявила:

– Похоже, вы сами заигрывали с Олежкой, а он вам дал атанде,то бишь от ворот поворот.

У Натэллы побагровело не только лицо, но и шея.

– Я?! Да мне сто раз наплевать на Гладышева! Он совсем не вмоем вкусе! И потом, он старый уже, да и некрасивый, – зачастила она, – нокое-кому тут очень даже понравился! На него девки охоту открыли, и однадобилась успеха. Майя Хвостова! Вот так!

– И откуда вам это известно?

Натэлла ткнула пальцем в стену:

– Оттуда.

Я проследила за ее рукой, увидела довольно симпатичнуюкартину, изображавшую поле, усеянное белыми маргаритками, и вполне искреннеответила:

– Не понимаю.

– Сейчас объясню! – воскликнула молоденькая дурочка и вылилана меня ушат информации.

Меня лавина неожиданных фактов едва не погребла под собой,но я выстояла, тихо радуясь, что Сизов отправил меня к этой самозабвеннойсплетнице.

Когда Гарик приобрел для Дома моделей здание, внутри оновыглядело не так, как сейчас. Сизов решил перегородить часть помещений, емунужны были не многометровые залы, а комнаты. Перегородки поставили изгипсокартона, на капитальные стены тратиться не стали, да и кому они нужны?

Натэлла получила в свое распоряжение одну часть бывшегозала, а во второй обосновалась Майя Хвостова, шляпница. Как-то вечером Натэлласкучала у окна. Работы у нее не было, но Сизов, при всей своей внешней мягкостии подчеркнутой интеллигентности, поддерживал в Доме мод военный порядок. Наслужбу следовало являться к девяти, а уходить в шесть независимо от того, естьклиенты или нет. Натэлла спокойно курила и вдруг услышала хорошо знакомыймужской голос:

– Майя, моя шляпа готова?

– Пока нет, – ответила соседка, – ровно в семь, где всегда.

На этом диалог прервался, ничего особенного в нем не было, кМайе часто заглядывали клиенты, но подавляющее большинство из них – женщины. Ипотом, что значит фраза «ровно в семь, где всегда»?

Натэлла очень любопытна, поэтому мигом подскочила к двери иглянула в щелку. По длинному коридору неторопливо шел Олег Гладышев. Натэллапочувствовала легкий укол. Бывший танцор нравился ей, и она как-то разпопыталась пригласить его в кино, но получила полный отлуп. Нет, все быловежливо и мило, Олег с приятной улыбкой заявил:

– Натэллочка, большое спасибо, но поищи другого кавалера, мыс женой уже видели эту картину.

Натэлла прикусила губу, так ее еще никто не унижал, тожемне, монах-отшельник.

Решив выяснить, что за отношения связывают Олега и Майю, онаосталась на рабочем месте до без десяти семь. Из-за гипсокартонной стенки недоносилось ничего интересного. Хвостова любила напевать за работой и мурлыкалакакие-то мелодии. Около семи она ушла. Натэлла кинулась следом, старательнопрячась, но она осторожничала зря. Майечка, ни разу не оглянувшись, дошла доплощади, на которой стоял памятник, и стала прохаживаться у его подножия.Натэлла, спрятавшись за киоск с мороженым, ждала развязки.

Внезапно раздался резкий гудок. Шляпница пошла к проезжейчасти и села в подъехавшие «Жигули». Глазастая Натэлла запомнила номер, хотяона и так уже понимала, что к чему, но проверить не мешало.