Джиа: В закусочной «Элен» на Бродвее. Обедаем. Здесь лучшие французские тосты.

Раш: Уже еду.

Поскольку я оставил машину в гараже на весь день, пришлось взять такси. Встреча с отцом и Эллиотом все еще крутилась в голове, так что нужно было успокоиться и выбросить из нее это дерьмо.

Мне необходимо увидеться с Джией.

Благодаря ей я всегда чувствовал себя лучше. Сдерживая желание закурить, я опустил стекло в кабине и подставил лицо холодному ветру.

Вспомнил, как Джиа вынудила сказать ей мое настоящее имя. Эта ведьмочка знала мои слабые стороны. Ей было прекрасно известно, что моя ревность не знает границ и она как никто умела воспользоваться ею. Опасный талант, надо сказать.

Но, черт возьми, это сработало.

Я не мог удержаться от смеха.

Она сделала меня.

Отлично сработано, Джиа. Отлично сработано.

Таксист посмотрел на меня в зеркало заднего вида.

— Вспомнили что-то забавное? — спросил он с заметным ямайским акцентом.

Я рассмеялся.

— Да нет. Просто подумал о женщине, которая немного сводит меня с ума.

Он понимающе кивнул.

— Да уж, чувак. Разве не все они такие?

Тут он меня высадил, и я оказался в закусочной, стилизованной под ретро, с красными виниловыми кабинами и неоновыми огнями. Одна из официанток в юбке в стиле пятидесятых стояла на крыше одной из кабинок и пела. Похоже, она подражала какой-то бродвейской актрисе.

Меня нисколько не удивило, что Джиа выбрала именно это место. Такое же эксцентричное, как она. Но что меня удивило, так это то, что напротив сидел человек в форме офицера нью-йоркской полиции. Только я решил, что эта девчонка натворила каких-то глупостей и попала в передрягу, как увидел, что она улыбается от уха до уха.

Коп? Какого черта?

Адреналин ударил в голову, кулаки сжались сами собой, и только подойдя поближе, я понял по сходству, кто это был. Она же говорила, что хочет встретиться с отцом.

Вот дерьмо.

Ее отец.

Я почувствовал себя полным идиотом. Из-за того, что случилось в Вандерхаусе, совсем забыл, что она встречается с отцом. Иначе ни за что бы не приперся сюда.

Поворачивать было поздно. Джиа меня заметила. И он тоже.

Могла бы сказать мне, Джиа!

Улыбаясь во весь рот, она помахала мне из своей кабинки. Джиа, казалось, наслаждалась ситуацией, чего нельзя было сказать обо мне.

— Привет! — сказала она.

Засунув руки в карманы джинсов, я кивнул.

— Привет.

— А это, как я понимаю, Раш, — сказал ее отец.

Джиа рассказала ему обо мне?

— Ага, пап. Это Раш. — Она обернулась ко мне, — Раш, это мой папа, Тони Мирабелли.

Для своих пятидесяти с хвостиком отец Джии был в отличной форме. У обоих были голубые глаза, резко контрастировавшие с темными волосами и оливковой кожей.

— Приятно познакомиться, сэр, — сказал я, вынув руку из кармана.

Его рукопожатие было крепким, взгляд скользнул по татуировкам на моей руке.

— Присаживайся к нам. — Он кивнул в сторону столика.

— Думаю, мне стоит вернуться позже, — я посмотрел на Джию, — не хотел вам мешать. Тем более что у меня еще куча дел.

— Чепуха, — прервал меня Тони, — садись.

Тон у него, надо сказать, был не очень-то дружелюбным. Будто он хотел добавить: «садись, черт тебя дери, сукин сын».

Поняв, что не отвертеться, я занял место рядом с Джией. Перед ней стояло огромное блюдо с недоеденными французскими тостами. Блюдо отца было пустым.

Подошла официантка и положила передо мной меню.

— Что желаете?

Хотя с утра во рту маковой росинки не было, устраиваться здесь надолго не хотелось.

— Только кофе. Черный.

Потом я взглянул на Тони, который пристально разглядывал меня. Почему-то в голове закрутился Клан Сопрано. Возможно, свою роль сыграло имя Тони. Я ярко представил начальную сцену, где Тони Сопрано едет по мосту в Джерси. Именно там мне сейчас хотелось быть больше всего: ехать по мосту в Джерси и не видеть лица этого человека.

Не так уж много вещей могло заставить меня нервничать. Так вот, сидеть напротив мужика, который глядит на тебя так, будто знает о том, что ты хочешь раздвинуть ноги его дочери, — определенно одна из таких вещей. Особенно когда у этого парня есть пистолет.

Сложив руки вместе, он наклонил голову набок. Выражение лица внезапно стало серьезным. Он и вправду выглядел взбешенным.

— Моя дочь сказала, что ты дал ей в глаз.

Сердце заколотилось, долгое время я просто не мог вымолвить ни слова.

Она — что?..

Что она, дьявол побери, сказала?

И тут Джиа фыркнула. Тони посмотрел на нее, и они оба расхохотались.

Они разыграли меня?

— Я просто шучу, сынок, — Тони вытер глаза, — это шутка была.

Так они оба чокнутые! Пульс наконец успокоился.

Не мог поверить, что купился на это.

— Он знает, что случилось, — сказала Джиа.

— Если бы я был там и контролировал ситуацию, она бы не получила этот фингал под глазом, — сказал я, твердо глядя ему прямо в лицо, — мне жаль, что Джиа пострадала.

Он кивнул.

— Мы как раз говорили о тебе, когда ты вошел, — произнесла Джиа.

— Может, поэтому у меня уши покраснели?

— Я знаю, что ты дал Джии работу и довез ее ночью до дома. — Тони обернулся ко мне. — Мне никогда не нравилась идея отпустить ее одну так далеко, в то время как я должен безвылазно торчать на работе. Но ты же знаешь Джию. Если вбила что-то себе в голову, ничем не остановишь. Так что я действительно благодарен, если кто-то помогает присматривать за ней.

Я сразу почувствовал себя обманщиком. Когда дело касалось Джии, мои мысли были далеко не невинными.

Тем не менее я взял выданный кредит доверия:

— Без проблем. Это доставляет мне удовольствие.

Тони стряхнул крошки со своей формы.

— Я вырастил свою дочь умной и независимой. Но она так мало может сделать, чтобы защитить себя. Беспокоюсь за Джию — вспыльчивость ей досталась от отца. Сейчас она занимается своими делами, а через минуту разнимает драку в баре.

— В этом соглашусь с вами, — хмыкнул я, — Джиа определенно заводится с пол-оборота.

Джиа подмигнула. Она явно наслаждалась нашей беседой, в то время как я то и дело посматривал на часы, желая скорее унести ноги.