– Это могло случайно получиться, – пожал плечами квартирант. – Мало ли что там у них произошло.

– Ты прав, – печально кивнула я. – К тому же он сам признался…

– Ну вот. Тем более. Раз сразу признался, значит, не планировал заранее ничего подобного… Иначе подготовился бы.

– Да хватит тебе. О чем ты говоришь! – Я потерла руками виски. – Таньки больше нет, а мы тут сидим рассуждаем о ее браке…

– А что еще мы можем? Если уж все так случилось, то пытаться что-то поправить поздно.

– Мне капитан Кравцов велел в отделение явиться через полтора часа. Который сейчас час?

– Да где-то полчаса прошло, приблизительно… А ты бы не торопилась идти-то. Тебе нужно в себя прийти окончательно, а то второго такого шока твоя нервная система может и не выдержать…

– Да что ей будет! – отмахнулась я. – Ты извини, что так получилось. Ты уж, наверное, сто раз пожалел, что сунулся в эту квартиру. У нас, как назло, все кувырком в последние дни идет. Кстати, ты представляешь, как все чудовищно совпало? Накануне на Таню какие-то придурки прямо посреди улицы напали, потом ее вагон разгромили, а теперь вот даже ее убили… Как раз в тот момент, когда она со мной на встречу собиралась… Ужас!

– Погоди-ка, – насторожился Николай. – Что это еще за история с нападениями? Ты не рассказывала.

– А почему я должна была что-то тебе рассказывать? – удивилась я. – Ты же не знаком с Таней… Да и вообще к тебе эти проблемы в принципе не имеют отношения.

– Ничего себе! Да я по уши увяз в этих самых проблемах. Второй день только ими и занимаюсь.

– Я же извинилась… Просто так получилось…

– Ну, так и рассказывай, раз получилось, – не обращая внимания на мои извинения, скомандовал он. – Я слушаю. Начни с того, откуда вы вчера приехали с подругой…

– Да как обычно. Нам Юрьев рейс на южное направление выбил. Сейчас-то он так, ничего особенного, зато летом это золотое дно. Всех отдыхающих до Ростова, Краснодара, Туапсе, Сочи развозим… Ну и до Адлера, конечно… Позавчера сначала все было как обычно. Я домой вполне спокойно добралась, а вот у Тани как-то сразу все наперекосяк пошло…

Мой рассказ произвел на квартиранта довольно сильное впечатление. Чем дальше я говорила, тем больше он хмурился, а взгляд его становился сосредоточеннее и серьезнее.

– Господи, – наконец вздохнул Николай. – И почему Бог лишил женщин элементарного житейского разума? Скажи на милость, горе мое, неужели ты сама не видишь, насколько серьезно то, что ты мне сейчас рассказала? Да вам еще вчера тревогу бить нужно было вовсю, а не дожидаться, пока случится то, что случилось… А ну-ка, быстро вспоминай, во что вы вляпались с подругой за последние пару-тройку дней?

– А я-то тут при чем? – Его серьезный, озабоченный тон снова заставил мое сердце забиться в усиленном ритме. – На меня вроде никто не нападал…

– Пока, – жестко перебил Николай. – Но в квартиру уже пытались проникнуть. И в вагоне все перевернули, сама же говоришь…

– А при чем здесь…

– Вот я и пытаюсь понять. Ты не спорь, ты думай, что ищут у вас?

– Да что искать у нас можно? – все больше нервничала я. – Нет у нас ничего. У меня точно, а у Тани… Да и у нее тоже. Она бы мне рассказала, если что…

– Говоришь, на твою подругу напали, когда она шла с работы? А потом туда же, в смысле на работу, вернулись… Наводит на размышления. Такое впечатление, что у твоей подруги что-то в последнем рейсе произошло… Ну, вспоминай, что ты на меня смотришь и глазами хлопаешь? – сердито прикрикнул он. – Думай! С кем из пассажиров Татьяна контактировала, может, ругалась или, наоборот, подружилась…

– Ни с кем, – устало ответила я. – Она не контактировала ни с одним пассажиром в этом рейсе.

– Ну, такого, положим, быть не может. Сколько дней вы были в пути? Неужели ни одного скандала или хотя бы претензии пассажиры не высказывали?

– Всю дорогу зудели. Все нервы измотали… Только мои. А Таню они не трогали по одной простой причине: ее в составе вообще не было.

– Это как так? – изумился Николай. – Я не понял…

– И не старайся, – вздохнула я. – Понять сложно. Но я объясню. Теперь смысла скрывать нет… Все равно все узнают, да и кредит Таньке теперь не понадобится. – Я отвернулась, чтобы скрыть вновь покрасневшие глаза. – И дом ей теперь тоже не нужен… Короче говоря, вместо Петровой в этом рейсе работала я, а Таня… Она в это время свою личную жизнь налаживать пыталась…

– А за тебя кто работал? – вытаращил глаза квартирант.

– Тоже я. Я сразу в двух вагонах трудилась… Поэтому и устала зверски, а пассажиры все равно всю дорогу жаловались. Дергали из стороны в сторону, все нервы измотали, да еще проверка эта дурацкая…

– Что за проверка?

– Да так, ерунда… Просто кто-то слух пустил, что ревизия подсядет в состав. Розыгрыш оказался первоапрельский, но я как-то не сразу поняла в запарке… Да и вообще, в рейсе начисто забываешь, какое число, какой месяц… Хорошо хоть, год помнишь… Короче, понервничали все изрядно. Даже начальник поезда купился. Всю контрабанду под откос пустил с перепугу.

– И кто же это, интересно, такой шутник у вас оказался? Выяснили?

– Нет вроде… Мне, если честно, не до этого было. У меня пассажиры, как назло, косяком повалили, а после я забыла как-то… Да и потом, это же просто шутка. Первого апреля принято всех разыгрывать. Что в этом особенного? Я и сама бы что-то придумала, если бы вспомнила. Только кредит этот Танькин все мысли спутал…

– При чем здесь кредит? – перебил мой путаный рассказ Николай. – Расскажи по порядку, что ли…

– Так нечего рассказывать. Татьяне обещали в нашем банке дать беспроцентный кредит на покупку дома. Но для этого нужна справка о зарплате за последние полгода и поручительство от непосредственного начальника… Если бы Юрьев узнал о ее проделках, то уж точно ничего не написал бы… Он даже грозился ее уволить, если еще хоть один выговор заработает. Два уже есть… в смысле были. – Я на пару секунд закрыла глаза и сосчитала до десяти, чтобы успокоиться. – Никуда бы он ее не выгнал, естественно. Если всех увольнять, работать некому будет. Он Игорька Афонова уж сколько лет терпит, хотя тот даже в рейсах не просыхает. Просто у нас работа такая, что найти замену не так просто…

– Такая тяжелая? – посочувствовал Коля.

– Не слишком легкая, – вздохнула я. – Но дело не в этом. Мы же дома как в гостях появляемся. Обычно один к двум. В смысле две трети месяца в пути, одна треть – дома… Бывают случаи, когда прямо из одного рейса в другой уезжаем… Летом особенно. Ну и соответственно домом, детьми, семьей заниматься некогда… Вот и получается, что проводники сплошь люди одинокие, бесшабашные… многие пьют. Такие работники, как мы с Татьяной, для любой бригады настоящая находка. Юрьев сам сто раз говорил, что вся работа на нас держится. Так что уволить ее он ни за что не решился бы… А вот поручительство из вредности точно не дал бы. А к Тане тетка приехать должна из Израиля. Что-то там у нее не заладилось среди соотечественников, и она решила в конце лета вернуться. В квартире у нее доля в собственности осталась, так что жить им пришлось бы вдвоем. А если учесть, что Капитолине Захаровне около семидесяти и характер у нее просто ужасный, то ты представляешь, как Татьяна обрадовалась такой перспективе… К счастью, Капитолина всю жизнь мечтала быть поближе к земле и с удовольствием поселилась бы в деревне. Теперь эта проблема исчезла… Совсем.