Треваньов потребовал, чтобы Мундруку, не спавший уже несколько ночей, в эту ночь непременно уснул. Хотя у индейца была причина, по которой он решился не спать и эту ночь, он сделал вид, что соглашается с Треваньовом. Прижавшись спиной к одному из наростов, он неподвижно сидел на стволе и, казалось, крепко спал.

Ни негр, ни Типперари Том не принадлежали к числу молчаливых людей, а потому они продолжали беседовать, в то время как товарищи их спали. Они опять говорили о змеях.

— Я думаю, их много в вашей стороне? — спросил Том.

— Да! Да еще какие огромные.

— Ну, уж не такие, как анаконда, которую мы видели сегодня.

— Как!.. Это, по-твоему, большая змея? Да вся длина-то ее была не более десяти аршин. У нас на африканском берегу встречаются длиною более мили и гораздо толще бревна, на котором мы сидим.

— Больше мили длиною?.. Ты шутишь? Уж не видал ли ты сам такую змею?

— Да, видал.

— И такой толщины, как это дерево?

— Да, уверяю тебя. Такая змея может два раза обвиться вокруг крааля.

— А что такое крааль?

— Это место, где мы живем; то, что вы, белые, называете деревней. Так вот змея дважды обвивается вокруг деревни, в которой до ста хижин.

— Нет, ты шутишь, Мозей! Как же змея может обвиться вокруг сотни хижин?

— Я сам это видел.

— Когда?

— Когда я был еще ребенком. Если хочешь, я подробно расскажу тебе эту историю. Не будь я тогда ловким мальчуганом, я бы не сидел теперь здесь с тобой.

— Ну, расскажи, как это было.

— А вот как. Мне было тогда лет десять. Деревня, в которой я жил, была расположена около большого леса; в этом лесу водились всевозможные животные: буйволы, слоны, носороги, гиппопотамы и огромные обезьяны. Но больше всего там было змей; одни из них были больше, другие меньше, но все были ужасны и ядовиты. Самая большая змея у нас называется лесным дьяволом. Вот однажды утром, когда все еще спали, нашу деревню и окружил такой дьявол, он дважды обвился вокруг нее.

— Ты хочешь, вероятно, сказать, что змея два раза проползла вокруг деревни?

— Нет-нет. Я говорю, что когда все проснулись, то увидали вокруг деревни стену вышиною около десяти футов; это было не что иное, как змея, обвившаяся в два кольца вокруг нашей деревни, причем одно кольцо лежало на другом.

— Святой Патрик, спаси и сохрани!

— Ах да, Том! Ты, кажется, говорил, что святой, которого ты всегда призываешь, истребил много змей. Вот если бы он был в то утро в нашей деревне, мои родители, может быть, до сих пор были бы живы.

— Ты разве сирота?

— Да, с того самого утра я стал сиротой.

— Ну, рассказывай, рассказывай дальше, Мозей.

— Окружив дважды деревню, дьявол то и дело вытягивал шею и пожирал всех, кто ему попадался; затем он стал заглядывать в каждую хижину и не оставлял в живых ни одного человека. Нашего вождя он проглотил так же бесцеремонно, как всякого простого негра. Детей он пожирал сразу целыми десятками, как муравьед токандейру. Некоторые пробовали спастись, но это ни к чему не привело. Когда они старались перелезать через забор, который представлял собой туловище чудовища, дьявол одним движением стряхивал их с себя.

— Ну а как же тебе удалось спастись?

— О! Это очень интересно! Как я уже сказал, мне было тогда лет десять. Я служил в доме нашего начальника; дом этот мы называли дворцом. На нем был шест, а на шесте флаг. И вот, как только я увидел страшную пасть, которая поглощала всех, я понял, что прятаться в доме бесполезно. Я взобрался на этот шест и флагом закутался так, что меня совсем не было видно. Когда дьявол всех проглотил, он вытянулся и пополз в лес. Ему и в голову не пришло, что на шесте остался мальчуган.

Как только чудовище удалилось, я спустился на землю и побежал в свою хижину; родителей моих там не было, змея проглотила их вместе с другими. Тогда я поступил на корабль. Теперь ты знаешь, почему я не живу на родине.

Хотя негр очень серьезно рассказывал все это, тем не менее Том не особенно верил ему; он подумал даже, что приятель подшучивает над ним, но решил все-таки не возражать. После некоторого молчания заговорили о другом.

Рулевой заметил, что звезда, по которой ему было приказано плыть, стала меркнуть, так как небо все более и более покрывалось тучами. Прошло еще минут десять, и на небе не оставалось уже ни одной звездочки.

Однако Том продолжал править; ветер дул все в том же направлении. Только час спустя он понемногу стих, и бревно остановилось. Том хотел разбудить товарищей, но Мозей уверял, что это совершенно лишнее.

— Пускай они лучше выспятся хорошенько; если ветер снова подымется, бревно поплывет и без их помощи. Зачем их беспокоить напрасно?

Пока они совещались по этому поводу, их поразил какой-то странный шум. Точно где-то вдали выл ветер и вой его смешивался с криком различных животных.

— Что это такое? Как ты думаешь, Мозей? — спросил Типперари Том.

— Это похоже на шум большого леса.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что это напоминает крик животных, которые находятся в лесу.

— А ведь, кажется, ты прав, друг: значит, мы приближаемся к противоположному берегу лагуны, что нам и нужно.

— Это очень приятно! Не разбудить ли хозяина и не сказать ли ему об этом?

— Нет, не надо! Пусть лучше он спит до утра; теперь скоро начнет светать. Вон там, кажется, уже заря загорелась.

— Смотри-ка, что там такое? — вскричал негр.

— Где?

— Вон там, впереди.