Тони Кукоча и Люка Лонгли, хорошо узнавших эту сторону Джордана за три года совместной работы с ним, журналисты той весной попросили рассказать о тех трудностях, что они испытывали, будучи двумя главными мальчиками для битья Джордана. «Его критика может быть очень суровой, – признавал Лонгли, – но он дает поблажки. Он стал проще в этом плане, узнав меня получше. Он понимает, что разные ребята могут по-разному отвечать и реагировать на различные стимулы. Поначалу было тяжелее. Но сейчас он знает меня лучше, знает, что я умею и чего нет. Меня совсем не утомляет это. Это все часть командной динамики».

Кукоч, впрочем, сказал, что совсем не расстроится, если Джордан вдруг решит заткнуть себе рот носком. «Порой такие вещи переносишь очень тяжело, – говорил хорватский форвард. – Такие слова не всегда приятно слушать». Когда Джордан выходил за рамки, говорил Кукоч, он дожидался, пока Майкл успокоится, а потом подходил к нему и говорил, что это было слишком. И Джордан всегда был готов выслушать. «Он без проблем готов поговорить о проблемах и обсудить их, – объяснял Кукоч. – Я не отвечал ему в такой же манере. Я не из тех людей, кто может быть жестким. Я лучше подожду пять-десять минут, а потом подойду поговорить с ним». Оба партнера признавали, впрочем, что Джордан обладал такой целеустремленностью, с которой было трудно ужиться.

Он продолжал искать для себя эмоциональные, психологические уловки, которые помогали бы ему выдавать 40-очковые матчи. С возрастом источником такой мотивации для него становились молодые игроки. Той весной он приберег 40 очков на игру с Гэри Пэйтоном в Сиэтле и Майклом Финли в Далласе. На неделе перед своим 35-м днем рождения, в феврале, он вновь схлестнулся с Брайантом на матче Всех Звезд в Нью-Йорке и вновь вышел победителем из дуэли.

Февраль, а вместе с ним и трансферный дедлайн миновали, а Краузе так и не обменял Пиппена, вернувшегося после травмы, и «Буллз» двинулась к своей заветной цели – последнему чемпионскому призу. Той весной команда всюду встречала толпы признательных болельщиков. Было не важно, где она играла и в каком городе оказывалась, потому что здания арен все как одно при виде Джордана начинали сверкать триллионом фотовспышек в попытке запечатлеть на камеру последние мгновения Его Воздушества в деле. Он уже давно приучил себя игнорировать вспышки фотоаппаратов во время исполнения штрафных бросков, но теперь острое желание людей заснять его вышло на новый уровень. Он сыграл важную роль в становлении баскетбола как массового развлечения, и каждую игру десятки тысяч болельщиков приходили отблагодарить его за это и отдать дань уважения. Еще сотни, а иногда и тысячи собирались снаружи, вокруг арен. Толпились у дверей отелей, в которых он останавливался. Высыпали на улицы в надежде мельком взглянуть на Джордана и его партнеров, выходящих из автобуса. Бесчисленное количество других поклонников отправляли благодарственные письма и подарки, букеты цветов и записки с просьбами, и всего этого хватало не на одно и не на два складских помещения. Даже в эпоху, когда атлетические таланты большинства игроков начали стремительно размываться и деградировать, он снова стал лидером лиги по результативности, набирая больше 28 очков за игру, и хотя в последние сезоны Джордан стал все чаще полагаться на свой великолепный джампшот, он все еще мог показать свою невероятную прыгучесть и поразительную координацию тела, изумлявшую зрителей и поднимавшую телевизионные рейтинги на новые высоты. Он демонстрировал, что по-прежнему может взять контроль практически над любой игрой, а такой способностью будет обладать считаное количество его более молодых соперников – если вообще таковые найдутся.

«Может ли Майкл играть еще лучше? Сейчас что, 1987-й? – спросил как-то раз после очередной игры Билл Смит, фотограф «Буллз» с многолетним стажем. – Как он может просто взять и уйти? Мне тяжело мириться с этой мыслью».

«Нас уже тысячи раз спрашивали об этом, но никто не может с уверенностью сказать, в чем состоит план команды, – сказал Стив Керр, признавая, что ходы менеджмента озадачивали его и партнеров. – В Чикаго куда бы мы ни пришли, люди все время спрашивают: «Как они могут даже задумываться о том, чтобы разрушить эту команду?» И, честно говоря, у нас нет ответов на этот вопрос».

В феврале, когда команда была в Юте, Краузе попал в заголовки газет, подтвердив в разговоре с колумнистом Chicago Tribune Фредом Митчеллом, что этот сезон действительно станет последним для Джексона в команде, чем вновь поднял на поверхность скандальную тему. Терри Армур из Trib говорил, что это было огромной ошибкой с его стороны. «Когда мы были в Юте, Краузе сказал: «Мы бы хотели, чтобы Майкл вернулся, но если он хочет, чтобы Фил вернулся вместе с ним… этого точно не произойдет». По ходу того гостевого турне на каждой остановке команды в разных городах люди все время спрашивали: «Эй, Майкл, это твой последний год?» Он отвечал: «О да, вполне возможно. Если Фил не продолжит работу, я тоже не вернусь в клуб. Так что я отношусь к этому сезону как к последнему». Думаю, что Краузе надоело это читать снова и снова, и он сказал: «Ладно, сейчас я нанесу удар и скажу им, что мы хотим сохранить Майкла, но если он вернется, то не под руководство Фила».

«Мне кажется, что Краузе просто хочет больше контроля, – говорил Пиппен. – Он хочет выиграть титул без Майкла. И без Фила. И без меня. Просто ради того, чтобы сказать, что он хорош в том, что делает».

«Зачем, – говорил Джордан, – менять тренера, выигравшего пять чемпионатов, когда он пользуется тотальным уважением игроков и определенно умеет добиться от игроков понимания того, в какой команде они играют и что нужно усердно работать каждый божий день? Зачем? Я думаю, что это так или иначе личный конфликт, в значительной степени причина в этом. Причиной явно не может быть работа [Джексона] и то, что он сделал для команды, поскольку пользуется уважением игроков. Его успех как тренера безупречен, это факт. Не думаю, что это можно ставить под сомнение. Поэтому полагаю, что это личный конфликт».

После того как Джордан атаковал менеджмент клуба на глобальном собрании представителей СМИ, состоявшемся во время уик-энда Всех Звезд в Нью-Йорке, Райнсдорф сделал мудрый ход, наложив мораторий на публичное обсуждение конфликта. Это было лучшее решение, которое он мог принять, помимо собственно объяснения запутанных причинно-следственных связей конфликта.

«Все разговоры об уходах на пенсию, заменах или переменах в ростере преждевременны, – сказал владелец «Буллз» в заявлении команды. – Менеджмент продлил соглашения с этим тренером и этими игроками на этот сезон, чтобы попытаться выиграть шестой чемпионский титул NBA. Сейчас, когда прошло полсезона и впереди команду ждут матчи плей-офф, всеобщее внимание должно быть сфокусировано исключительно на этой цели. На ней сосредоточен и я. И точка».

Драка скатилась к безобразному обмену ударами ниже пояса. Джексон дал журналистам понять, что одной из причин конфликта была привычка Джордана заходить в туалетную комнату прямо перед матчами. Оказалось, что Краузе всегда стремится попасть туда же в то же самое время, и это злило звезду команды, видевшую в этом посягательство на свою личную жизнь и уединение. Потом в прессу утекла информация о том, что в тот год Джексон совершил глупейший поступок, купив своей подружке нижнее белье в подарок. Проблема была в том, что адрес на посылке был указан неверный. В результате она возвратилась в офис тренера, где его ассистент, решив, что подарок предназначался жене Джексона, переадресовал посылку на домашний адрес Джексона. Разгоревшийся вслед за этим скандал привел к тому, что Джексону весь сезон пришлось жить в номере чикагского отеля.