Шли не меньше получаса по длинным извилистым коридорам, чьи стены были усыпаны переливчатыми кристаллами. Но путь за разговорами оказался легким и быстрым, Айрел слушал с почти детским восторгом и задавал десятки вопросов. Конечно, сначала он не поверил в то, что рассказала Илона, поскольку тоже не чуял в ней магии. Пришлось продемонстрировать новые умения, на расстоянии вытащив один камень из стены, подкинув в воздух и запихнув на место.

Дракон так и сел на огромный валун, удачно подвернувшийся на пути.

— Удивительно, — прошептал он. — Неужели у людей появляется своя магия?

— Может быть, — кивнула Илона. — Кикимора наша говорит, что люди могли эволюционировать. Мы живем тысячи лет, меньше чем вы, дворфы и соколы, но пора бы уже и у нас проявиться чему-то диковинному, а то обидно даже.

Шум океана они услышали издалека. А когда вышли из пещеры, у Илоны захватило дух от восторга.

Берег был тропическим. Вокруг зелеными пятнами раскинулись небольшие пальмовые рощицы с кричащими в ветвях пучеглазыми мартышками, а песок у берега оказался усыпанным разноцветными раковинами. Желтоватый питон, гревшийся на обкатанных водой валунах, увидел незваных гостей и поспешил скрыться в ближайшие кусты.

— Даже тут они тебя боятся, — подавился смешком дракон. — Видать, крепко вы Полозу наваляли. И поделом гаду, он и нас последнюю сотню лет ни во что не ставил. Так что тебе нужно здесь?

— Я хочу поговорить с атлантами. У вас в Иномирье живет хоть один?

— Живет, — кивнул Айрел. — Вон там, в маяке. Вроде как посредник между морскими и сухопутными, если договориться о сотрудничестве — это к нему. Только он со странностями, я думаю, существование вдали от собственного народа наложило свой отпечаток. Попробуй с ним поговорить, может, и добьешься чего-нибудь. А я здесь подожду, он любит одиночество, а двое гостей — это уже много.

Илона кивнула и пошла вперед, к стоящему на скале каменному маяку с огромным кристаллом на вершине. Видимо, он и выполнял роль лампы, освещающей по ночам бухту, в которую заходили корабли. Правда, сейчас ни одного даже на горизонте не маячило. Может быть, не сезон мореплавания? Но погода благоволит, вон, жара какая, и вода гладкая, словно бирюзовое стекло.

На скалу пришлось подниматься, камешки сыпались из-под ног, но Илону это не пугало. Она хорошо чувствовала — оползня не будет. Даже Иномирье принимало ее, как дорогую гостью, хотя здесь она бы вряд ли уронила булыжник кому-нибудь на голову.

Атлант ждал ее, сидя на скамеечке в тени сооружения. У него были синеватая кожа, огромные полупрозрачные глаза и светлые волосы, копной падавшие за спину. Описанных в Главной книге третьего волшебного ока, длинного роста и плоского носа не наблюдалось и в помине. Человек и человек. Ну, синий, и немного похожий на губастую рыбку из старого мультика, так поживи-ка тысячи лет в морской воде!

Он поднял голову от ветхой книги с потертыми листьями и улыбнулся, показывая мелкие зубки.

— Я ожидал тебя, живая.

— Меня? — удивилась Илона, на всякий случай оглядываясь по сторонам, чтобы понять, в какую сторону драпать в случае неприятностей. — А вы разве мертвый?

— О, нет, — покачал головой атлант. — Старый Оллин всего лишь тронулся умом от переживаний за будущее обоих миров. Но не бесноватый, не трясись, кидаться и кусаться не буду. Чай, не упырь.

Илона с облегчением выдохнула.

— Живая — это твой дар, а не состояние тела и души, — продолжил Оллин. — Ты поможешь победить исполинов.

— Я? — Илона открыла рот. — Но я ничего не умею, вчера только чуть себя не угробила. Земля меня не слушает, какой из меня земляной колдун?

— Ты не земляная, ты живая, — снова заявил старик. — У тебя нет силы. Только дар. Сама ты ничего не сделаешь, но и они без тебя ничего не смогут…

— Так в чем мой дар? — не выдержала Илона. — Я не понимаю!

— В том, что ты живая, я же сказал, — атлант начал раздражаться, лицо его дернулось судорогой. — Кто из нас выжил из ума?

— Хорошо, как скажете, — Илона вспомнила, что людей с психиатрическими особенностями лучше не заводить, и примирительно подняла руки. — Помогите нам, пожалуйста. Мы не можем начать войну с Великими, так как не понимаем их силу и происхождение. Они прилетели на космическом корабле, но всячески скрывают это и гробят научный прогресс, и книги запретили…

— Знания против них — смертельное оружие, — покивал Оллин. — Конечно, они его запретят.

Он захлопнул ветхий том в руках и встал.

— У вас были главные книги, не та, которая сейчас, а другие. Ищите в них ответы.

А затем атлант повернулся и ушел в здание маяка, по-старчески шаркая правой ногой.

Илона с недоумением посмотрела ему вслед, подождала несколько минут, не вернется ли. А солнце тем временем начало немилосердно припекать. Поэтому Илона махнула рукой и начала спускаться вниз.

— Ну что? — спросил стоящий под пальмой Айрел. — Удалось чего-нибудь добиться?

— Не знаю, нес какую-то чушь. Про исполинов, про книги. Вот как это понять?

— А как хочешь, так и понимай, — хмыкнул дракон. — Это только у Змея Горыныча на три головы разум один. А Оллин очень мудр, порой даже слишком… Ты как себя чувствуешь?

— Жарко, — пожаловалась Илона, заходя в тень раскидистых листьев. — Как вы живете в таком пекле?

— Нормально живем. Но сейчас раннее утро и температура не превышает ваших двадцати градусов по Цельсию. Я думаю, твое тело сигналит, как в прошлый раз, что пора возвращаться домой. Садись, я тебя усыплю и отправлю назад.

— Кстати, как дети? Выжили? — спохватилась Илона, усаживаясь на теплый песок и прижимаясь спиной к шершавому стволу пальмы.

— Все в порядке, — Айрел невольно заулыбался. — Зеленые подросли, летают, начали охотиться. Багряная еще малышка и живет в человеческой ипостаси, но уже ходит и ест обычную пищу. Теперь ей ничего не грозит. Ты не представляешь, как мы тебе благодарны, и теперь я знаю, как вернуть хотя бы часть этого долга.

А затем он присел на корточки и дунул Илоне в лоб. Пахнуло соленым морским ветром вперемешку с ароматом разбитого кокосового ореха, а перед глазами вспыхнула и завертелась целая Вселенная с мириадами галактик. Млечный путь засиял в огромном черном небе, приближаясь и вспыхивая крупными, как белые черешни, звездами.

Где-то там был и ее дом. Илона закрыла глаза и позволила невидимому теплому потоку нести себя вперед.

…Проснулась она от птичьего чириканья за окном. В этот раз пробуждение было правильным — томным, ленивым, полным неги. Илона сладко потянулась, хрустнув суставами.

«Как бабка старая,